— Зачем? Что произошло? — взгляд с нескрываемой тревогой.
Я заключил её лицо в ладони, заставляя посмотреть в глаза:
— Изначально не собирался рассказывать об этом… — «не посчитал нужным, и вообще никого не планировал впутывать и посвящать в свои дела» — тем более, моя девочка тут ни при чём. Но ситуация лихо обернулась против нас, набирая обороты — стихийно и стремительно… Не позволю случиться несправедливости!
— О чём ты? — Тина нахмурилась.
— Вчера на Викторию напали и избили, она сейчас в больнице находится.
«Мои родители так же не в курсе этой истории, о якобы подтвердившейся беременности — я никому не сообщал, а для всех озвучил, что Вика отказалась идти на приём к врачу» — не видел смысла мусолить и ворошить эту тему раньше времени, пока не появилась бы стопроцентная уверенность.
Теперь, конечно, придётся во всём признаться.
— Напали и избили? — она искренне удивилась. — Какой ужас… Почему молчал?
— Я старался оградить тебя от этого…
И до последнего надеялся, что Тины это не коснётся, ведь всё очевидно, если срастить факты и разложить их по полочкам. Хотя полиция думает иначе… В принципе, «слуг закона» понять можно, они обязаны проверять и отрабатывать любые версии — ну пусть тогда напрягают извилины, ищут виновных дальше. Объективно говоря, у них нет доказательств, и быть не может. Вероятно, хотят допросить в общем порядке — на этом бурная деятельность закончится.
— Оградить? — моя девочка ещё больше изумилась. — Никак не соображу, я-то каким образом с этим связана?
— Виктория предположила, будто это ты организовала расправу над ней, потому что мешает нам с тобой, по её мнению. Я тоже попал под подозрения.
— Чушь какая-то… Твоя бывшая совсем дура? Чокнулась на почве отчаяния и ревности?! — она заметно разозлилась, — я не причастна к избиению! Да мне в голову никогда не пришла бы подобная затея, а главное — зачем? Ага, не успела приехать и сразу решила избавиться от конкурентки, — с сарказмом произнесла, скорчив лицо. — И вообще: только в день моего приезда узнала про невесту, когда интересовалась — есть ли у тебя девушка, ну а то, что я не считала это препятствием и не планировала отступать — не имеет отношения к нападению.
— Верю. Не оправдывайся, и в обиду не дам — ничего не бойся, — прижал Тину к своей груди, зарывшись носом в её густые волосы. — Но это далеко не всё…
— Макс… — она перебила меня и вырвалась из объятий. Взглянула недовольно. — У нас сегодня утро «сюрпризов»? Полицейский за мной пришёл, так? — «не об этом я собирался сказать».
— Он повестку принёс. Сходим вместе к следователю, дашь показания — это простая формальность, — «хотя для подстраховки — всё равно приглашу адвоката».
— Какие показания?! — Тина, ожидаемо, возмутилась. — Откуда мне может быть известно, кому понадобилось устраивать разборку? Я с Викой и не общалась толком на твоём дне рождении, в подружки не навязывалась ей, по сути — малознакомы и виделись всего пару раз. Если у кого и есть повод для мести, так это у неё… я должна опасаться, а не наоборот…
— Согласен. И обо всём поговорим в полиции, — аккуратно сжал её плечи. — Успокойся, держи себя в руках. Всё будет хорошо — обещаю.
Она шумно выдохнула и кивнула.
В этот момент в дверь позвонили.
Дальше порога в квартиру я не впустил полицейского. Тина быстро расписалась в получении повестки, после чего мужчина ушёл, напоследок напомнив об ответственности за неявку на допрос без уважительной причины.
«А ведь день так хорошо начинался…».
Глава 32
— Макс, а что насчёт ребёнка? — моя девочка смотрит внимательно и пытливо. — Если Вика в больнице лежит, то там не могли не заметить беременность и не подтвердить её наличие. Или ты уже в курсе и об этом тоже решил не говорить? — «опередила меня своим вопросом».
Я не собирался скрывать, в любом случае рассказал бы обо всём, просто изначально не хотел грузить излишней информацией, которая, вероятно, не имеет никакого значения — для наших с Тиной отношений уж точно, вне зависимости от результата. И впредь не стоит замалчивать проблемы, раз ситуация приняла иные обороты, стремительно набирающие скорость…
— Со слов врача, Виктория находится в положении и есть угроза выкидыша.
— Вот как… — она расстроено вздохнула. Поплелась на кухню и, не оборачиваясь в мою сторону, уточнила: — Со слов врача… Неужели, ещё остались сомнения?
«Сомнений полно — вагон и маленькая тележка» — и во всём надо разбираться постепенно. Нескончаемый поток терзающих мыслей теперь не даст покоя, пока всё не выясню — не угомонюсь…
— Послушай… — иду следом. А приблизившись сзади, мягко сжал её плечи: — Чем бы эта история ни закончилась, между нами ничего не изменится, — не устану повторять это.
— Возможно, сейчас так не думаешь… но с рождением ребёнка многое изменится, твоё мнение, в том числе… жизнь потечёт в новом русле… это необратимо… — Тина опёрлась ладонями на стол, опустив голову. — Я даже завидую Вике, у неё будет часть тебя — малыш навсегда вас свяжет… А ты рад? Поздравлять или как? Одно дело лишь предполагать, что вы станете родителями, и совсем другое — столкнуться перед фактом, — она шмыгает носом.
«Именно по этим причинам не спешил поднимать данную тему, догадываясь, как эмоционально моя девочка отреагирует» — мной двигала исключительно забота, поэтому решил ненадолго отложить разговор.
Да и нечего тут обсуждать — не рад таким обстоятельствам, а когда это касается Виктории — тем более. И есть ли беременность? На фоне всех прошедших событий — верится с трудом. Больше напоминает выверенный до мельчайших деталей план. На какой итог она рассчитывает? — непонятно, зря только надеется на что-то.
Отчасти, согласен — некоторые перемены неизбежны, хотя в глобальном смысле это ничего не значит, и я не обязан жениться, создавать семью с нелюбимой женщиной. Ну и для начала надо добыть неопровержимые доказательства.
— Плачешь? — прислонился лбом к макушке Тины, вдыхая сладкий ванильно-мёдовый аромат волос.
Она резко развернулась и прильнула к моей груди, крепко обнимая торс:
— Я люблю тебя… я не смогу без тебя… я же сдохну без тебя… — судорожно всхлипывает, глотая слёзы.
— Посмотри в глаза, — приподнял её лицо, обхватив подбородок пальцами и удерживая его, чтоб не прятала взгляд. Второй рукой смахнул солёную влагу со щёк. — Не накручивай себя и не развивай мрачный сценарий, повода для волнений нет, — «а почему так происходит, из-за чего моя девочка мучается от неопределённости и неизвестности — несложно представить, ведь о своих чувствах я не сказал ни разу» — и к таким откровениям не готов, описать всё творящееся со мной я пока не в состоянии, но и молчать не стоит: — Ты нужна мне.
— Будем считать это признаниями, — Тина мгновенно преобразилась, улыбнулась — от грусти не осталось ни следа. — Уверена — любишь, а то, что озвучить вслух не можешь, объясняется просто — ты ещё никому не говорил этих слов. Я права?
