Говоря это, Алистер поставил бутылку на пол и поднялся с кресла, приближаясь к ней твердой и уверенной походкой.
Она тоже соскочила, испытывая желание убежать, но отбросив в сторону нелепые мысли осталась на месте.
Тем временем Виктор приблизился к ней почти вплотную. Диана сразу же почувствовала его запах, который смешивался с запахом алкоголя и… чужой женщины.
Какого..?
— От тебя пахнет женскими духами, — сообщила скривившись.
Мужчина коснулся её щеки костяшками пальцев. От этого легкого движения по телу девушки побежали мурашки.
— Ты, кажется, хотела извиниться, — произнес, игнорируя её замечание.
Чужой запах раздражал рецепторы, вызывая злость и обиду, на глаза набежали слезы.
— Не помню такого, — съязвила, увернувшись от его прикосновения.
Виктор резко и грубо схватил её за подбородок и повернул лицом к себе.
— Не смей от меня отворачиваться! — прорычал ей прямо в губы, затем начал целовать жадно, больно.
Одной рукой он продолжал удерживать её лицо, другая легла на талию Дианы, остервенело стискивая. Его ярость чувствовалась в каждом движении, она буквально задохнулась от волны гнева исходящей от Алистера.
Уперевшись руками в его грудь Диана попыталась отстраниться, вырваться, но бесполезно. Мужчина словно озверел, мучая её губы и пугая своей дикостью.
Тело начало трясти крупной дрожью, губы жгло от жуткой боли. Девушка заколотила кулаками по его плечам, из глаз брызнули слезы и когда он, наконец, ослабил хватку, она вырвалась и со всей силы залепила ему пощёчину.
Звенящий звук удара резанул ночную тишину. Диана понимала, что ещё больше разозлила его и попятилась, ощущая первобытный ужас.
Сейчас он точно ей ответит. Господи! Она рассыплется, если Алистер ударит её!
Но Виктор даже не замахнулся.
Издав свирепый рык, он швырнул девушку на кровать и навис над ней сверху.
— Как же мне тебя приручить, маленькая кошка? — спросил, обхватив её шею рукой, — Я был с тобой нежен, но ты, похоже, жаждешь грубости…
Одним движением он рванул на ней блузку, заставив девушку вскрикнуть.
— Виктор… — прошептала, всхлипывая и немея от страха, — Я не хочу…
Если уж Алистер называл нежностью тот дикий секс, который у них был до этого, то, как в его понимании выглядит грубость? На этот вопрос Диана точно не хотела узнавать ответ.
— Не хочешь? — пророкотал, проводя носом по её щеке, — Тогда ответь, какого хрена ты постоянно провоцируешь меня? Принимаешь опасные решения, рискуешь собой… Зачем, цветочек?
— Я… не знаю… — выдохнула.
— Я хочу, чтобы ты научилась доверять мне, — прошептал, обжигая её кожу горячим дыханием, — Любое недопонимание нужно решать диалогом. Иначе никак.
Он мягко провел кончиками пальцев по её саднящим губам.
— Если ты будешь продолжать в том же духе, — произнес, поглаживая горящую кожу, — То однажды, я просто могу не успеть появиться вовремя.
Девушка всё это понимала, она уже сто раз пожалела о своей глупости и зареклась никогда не повторять подобного. Но как донести это до мужчины? Наверное, стоит начать диалог, как он и просил…
— Почему от тебя пахнет женским парфюмом? — задала мучающий её вопрос.
— Потому что я встретил одну знакомую, — ответил невозмутимо, — И она была очень рада меня видеть. Настолько рада, что предложила поехать к ней и…
— Фу, какая мерзость! — воскликнула, пытаясь выбраться из-под огромного тела, — Я не хочу слушать о твоих похождениях с местными проститутками!
— Тише, малышка, — ухмыляясь, произнёс и зарылся ладонью в её волосы, — Так уж сложилось, что мне хочется трахать только тебя. Поэтому твоя ревность беспочвенна.
— Я не ревную!
— Конечно, нет, — протянул довольным тоном.
Девушка чувствовала облегчение от того, что её сомнения оказались пустыми. Она верила Виктору, верила его словам. Только оставался ещё один интересующий её вопрос…
— Почему ты не рассказал мне про сына? — решившись, спросила.
Слышно было, как он тяжело втянул в себя воздух.
— Потому что нет у меня никакого сына, Диана, — ответил напряжённо.
Ого… К такому ответу она точно была не готова.
Глава 35
— Как это нет? — задала вопрос в смятении, — Твоя эта Марина сказала, что…
Его указательный палец коснулся губ Дианы, заставляя замолчать.
— Во-первых, — произнес, нахмурившись, — Она не моя и никогда не была моей, как бы ей этого не хотелось. Во-вторых, Леон мне не сын. Он мой племянник.
Девушка удивлённо уставилась на Алистера, в полумраке черты его лица были еле различимы.
— Племянник? — выдавила чуть слышно.
Она ещё раз прокрутила в голове разговор, состоявшийся с Мариной, и не смогла припомнить фразы, где прямо говорилось, что Леон сын Виктора. Диана тогда сделала свои выводы, основываясь на внешнем сходстве и фамилии, которую носил ребенок.
Идиотка!
А эта стерва Марина тоже хороша! Уж она-то видела, что происходит и не стала ничего уточнять.
— Мой брат познакомился с Мариной, когда она была совсем девчонкой, — тем временем продолжал мужчина, — Влад влюбился в неё как пацан, жениться хотел. А когда познакомил со мной, она вдруг начала вести себя странно. Порвала с ним и пришла ко мне, сообщив, что любит безумно, что видит во мне свою судьбу, ну и всё в этом роде…
Алистер замолчал, и поднявшись, сел на край кровати.
— Я послал её тогда, — отстранённо произнёс и усмехнулся, — А Влад послал меня. У него тогда конкретно крышу сорвало. Трахал всех подряд, бухал не просыхая, устраивал драки повсеместно, короче, стал моей головной болью. А дальше оказалось, что Марина беременна. Наверное, только это и остановило брата от дальнейшего самоуничтожения.
Диана встала с постели и осторожно приблизилась к Виктору. Он молча взял девушку за талию и посадил к себе на колени, уткнувшись носом в её волосы. Она чувствовала, что буря миновала. Сейчас от мужчины исходили волны спокойствия и расслабленности.
— Прости меня, — прошептала, заглядывая ему в лицо, — Я обещаю, что больше никогда не буду принимать подобные решения, не поговорив с тобой.
— Не будешь, — кивнул, соглашаясь, — Потому что с этого дня твоё свободное передвижение вне дома закончилось. Возвращаемся к тому, с чего начали…
— Виктор, — воскликнула возмущённо, — Я правда больше не буду поступать так опрометчиво и…
— Не спорь со мной, цветочек, — произнес, поглаживая её живот, — Я не изменю своего решения. Слишком много поставлено на карту.
