Берта Кул сложила губы трубочкой и свистнула:
— Съешьте меня с потрохами!
— Что это значит? — спросил Кослинг.
— У вас нет хоть сколько-нибудь стоящего алиби.
— Но почему? Я не мог вернуться в Лос-Анджелес, убить
Больмэна и приехать сюда, самостоятельно управляя машиной.
— Да, но вы могли все это проделать, попросить кого-нибудь
отвезти вас сюда, а потом сочинить всю эту невинную историю.
— Да, но если не Больмэн отвез меня обратно, то кто еще это
мог сделать?
Берта кивнула ему.
— Об этом я как раз и подумала. Но теперь я знаю, что сказал
бы сержант Селлерс.
— Ну что же?
— Он сказал бы, что это сделала я! А я еще и
зарегистрировалась в этом отеле.
Глава 25
Берта Кул помогла подняться Кослингу на стул и сказала:
— Держите равновесие. Давайте вашу руку. Нет, другую. Вы
заденете люстру, стойте спокойно, я отпускаю руки.
— Все хорошо, — сказал слепой. — Я чувствую себя нормально.
Берта, взирая на него, возразила:
— Но я не могу все время держать вас за руку. Подождите
секунду. Я дам вам на что-нибудь опереться.
Она пододвинула к нему стул с высокой спинкой и предложила:
— Обопритесь на него. Дайте мне посмотреть на вас. Стойте, я
подогну подпушку.
Она вытащила несколько булавок из оберточной бумаги, взяла
их в рот и стала, обходя вокруг него, вкалывать булавки. Потом она еще раз
обошла вокруг него, чтобы полюбоваться на результаты своей работы, и наконец
сказала:
— Ну вот, теперь все в порядке.
Она помогла ему спуститься на пол, сняла платье и, усевшись
на краю постели, стала поправлять булавки.
— Вам не кажется, что, может быть, мне стоит связаться с
полицией? — спросил Кослинг. — Я сначала совершенно растерялся, услышав это
объявление по радио, но чем больше я думаю об этом, тем…
Берта с раздражением в голосе принялась объяснять снова:
— Послушайте, давайте покончим с этим раз и навсегда. Вы
обладаете информацией, которая стоит пять тысяч долларов. Половину из них я
собираюсь получить. Что-то, что вы сообщили Больмэну, было очень важным. Он
отправился в ваш дом и попал в ловушку, устроенную для вас. Полицию интересует,
кто устроил эту ловушку и почему. Меня интересует то, что искал Больмэн. Если
полиция вас заграбастает, то засадит за решетку. Для меня две с половиной
тысячи долларов — это две с половиной тысячи. Теперь вам все ясно?
— Но я не представляю себе, что это за информация!
— Черт побери, и я тоже, — призналась Берта. — Но поскольку
вы для меня словно клад с деньгами, то я буду беречь вас как зеницу ока, пока
мы все не выясним. Понятно?
— Да, я понимаю это.
— Отлично, это все, что вам надо знать. Далее. Теперь мы
выйдем отсюда. Вы — моя матушка. С вами случился небольшой удар. Мы идем на
прогулку. Вы будете молчать как рыба: если кто-нибудь заговорит с вами,
единственное, что вы можете позволить себе, — это милая улыбка. Итак, идемте.
Берта торопливо поправила платье, взяла Кослинга под руку и
сказала:
— Обопритесь на меня. Вы держитесь так, будто вас тащат
силой. Пусть это выглядит так, словно я просто поддерживаю вас. Слепого надо
вести. Больного, слабого человека просто поддерживают. Вам ясно, что я имею в
виду?
— Кажется, да. Вот так?
— Нет. Вы согнулись. Просто склонитесь немного на одну
сторону. Да, вот так. Теперь все хорошо, идемте.
Берта провела Кослинга через дверь, закрыла ее и сказала:
— Так как ваша комната находится на четвертом этаже, мы
должны спуститься на пролет по лестнице. Вы справитесь с этим?
— Ну почему же нет?!
— Не забывайте о юбке. Я заколола подол юбки так, что она
почти касается пола. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь увидел ваши башмаки и
края брюк.
— Я думал, вы закатали штанины наверх.
— Закатала, да и юбка достаточно длинная. Хорошо, идемте,
помните о лестнице.
Они благополучно спустились на лестничную площадку. Берта
прошла по коридору до лифта. Она вызвала лифт и, когда его дверь открылась,
сказала:
— Осторожней, мама, аккуратнее входи в кабину.
Они благополучно вошли в лифт, и только потом Кослинг, забыв
о широких полях шляпы, смял ее, прислонившись к задней стенке кабины лифта.
— Осторожней спускайтесь, — сказала Берта лифтеру.
— Мадам, у этой клетки только одна скорость, да и та
маленькая.
Они спустились в вестибюль. Администратор внимательно
посмотрел на «мать» Берты. Лифтер, который исполнял обязанности и посыльного,
придержал входную дверь для Берты. Берта Кул, стараясь загораживать собой ноги
Кослинга от лифтера, помогла слепому забраться в машину и захлопнула за ним
дверцу. Она оделила лифтера улыбкой, обошла машину, села за руль и нажала на
газ.
— Куда мы едем? — спросил Кослинг.
— На Риверсайд. Возьмем там в отеле смежные комнаты.
Начинало темнеть. Берта включила габариты и поехала
медленнее. Добравшись до Риверсайда, Берта вошла в один из старинных отелей и
зарегистрировалась под именем миссис Л.М. Кушинг с дочерью, взяла двухкомнатный
номер, комнаты которого сообщались через ванную, и весьма церемонно довела
Кослинга до номера, где они расположились в безопасности.
— Теперь, — объявила Берта, — мы останемся здесь и будем
беседовать.
Через час, когда Кослинг чувствовал себя уже совершенно
вымотанным и уставшим от бесконечных расспросов, Берта заказала обед в номер,
который им принесли из ближайшего ресторана. Еще через час Берта отправилась
звонить по телефону в отель в Сан-Бернардино.
— Это миссис Кул. Произошло то, чего я так опасалась. У моей
матери второй удар. Я не смогу вернуться за своими вещами. Пожалуйста, отнесите
мой чемодан в камеру хранения. Счет за номер у меня оплачен, никакими другими
услугами, включая телефон, я не пользовалась.
Администратор выразил Берте свои соболезнования, пожелал ее
матери скорейшего выздоровления и заверил, что у Берты нет причин беспокоиться
об оставленных вещах.
Берта поблагодарила, вернулась в отель и еще два часа пытала
слепого, вновь и вновь перебирая все события прошлой недели.
Наконец Кослинг устал и его охватило раздражение:
