— Действуй быстрее!
— Я ничего не понимаю...
— Я выполнил твоё желание и нуждаюсь в услуге! Ты мой свидетель и должна заботиться о своей безопасности!
Со стоном Данилова поднялась. Опасность... Стоило попасть в родную, да ещё потревоженную нору, как снова опасность. Оружия нет, браслета тоже...
— Я только свяжусь с другом, — побрела она в гостиную. — Это быстро.
— Нет! — хлёстко отрезал гость. — Тебя услышат и придут. Здесь много ушей, но я остановил их. Просто оденься, возьми еды и идём.
— Душ?.. У меня всё болит, мне надо...
— Очень мало времени. — Крысолов, похоже, чуть смягчился, его слова прозвучали почти жалобно.
И именно поэтому Наташа вдруг поняла, что действительно надо шевелиться. Да, она ничего не понимает, но этот человек спас её. Если он говорит, что угрожает опасность, что погибли друзья...
— Кто именно погиб?! — крикнула она в открытую дверь, забираясь под душ. — Тофик?
— Тофик?.. — замялся гость. — Погибли те, с кем ты работала. Все.
— ...Что, весь отдел?.. — Наташа выключила воду. — Мутанты вышли наружу?! Или ребята полезли за мной?
— Не то, не так... — забормотал Крысолов, он нервно расхаживал по коридору. — Мало времени! Скорее! Тебе всё расскажут.
Данилова заспешила по-настоящему. Немного взбодрённая душем, она присыпала самые заметные порезы, свалила почти всю аптечку — кстати, кем-то потревоженную — в сумку, оделась. Крысолов принёс из холодильника кое-какие продукты, а также аккуратно закупоренную бутылку вина. Вскоре, к его явному облегчению, оба уже спускались вниз.
Консьерж стоял у стойки, глядя прямо перед собой, опущенная вниз рука крепко сжимала пистолет.
— Докатились, — по привычке проворчала Данилова. — Из него песок сыплется, а где-то ствол раздобыл.
— Ему дали, — пояснил Крысолов, на ходу извлекая дудку. — Раньше у него был только нож. Это из-за тебя.
Выйдя на улицу, он опять извлёк из своего инструмента режущие сознание звуки. Данилова вспомнила, как внизу, в темноте, звучало что-то...
— Всё же как ты нашёл меня?
— Я знал, где искать.
— Я очень благодарна тебе. Как я могу... Знаешь, там происходит ужасное, надо как можно скорее остановить их! Ты же видел!
— Я знал, что тебе будет интересна моя работа, — кивнул Крысолов. — Завтра ты увидишь. Не беспокойся о них.
— О тильзитах?!
— Да, о тильзитах. Я же сказал, что договорился с вашим бургомистром. Его зовут Милош.
— Я знаю, но... Как странно всё.
— Тебе расскажут, уже скоро.
— Кто?
— Второй свидетель. Ты поймёшь его лучше.
Они шли по пустынным улицам, каблуки сапог Крысолова выбивали быстрый, чёткий ритм. Наташа едва успевала за ним, скоро сбилось дыхание, в промежность будто насыпали толчёного стекла, всё тело болело. Кварталы, улицы, аптеки, стоянки... Наконец Крысолов свернул во двор, остановился возле ничем не примечательной лавочки.
— Здесь хорошо, — сообщил он. — Далеко уходить ни к чему. Просто будь здесь, сиди, отдыхай. Тебе ведь это нужно?
Данилова с тоской огляделась. Спящие дома, машины, детская площадка. Ночь тёплая, даже душная, но выспаться на скамейке не удастся.
— Когда ты придёшь?
— Завтра, в темноте. — Крысолов уже пошёл прочь. — Время пролетит быстро, ты не заметишь. Тебя никто здесь не потревожит.
— А тот... второй свидетель?!
— Раньше.
Звуки его шагов ещё долго были слышны в ночной тишине, а потом вдруг как-то сразу смолкли. Наверное, завернул за угол... Наташа сделала круг возле лавочки, разглядела урну. В ней лежала газета, но фонарей поблизости не было... Она решила слушаться Крысолова, насколько возможно.
В стороне раздался шорох, Данилова отпрыгнула. Кто-то крался в кустах... А потом стремительно, бесшумно пересёк открытое пространство. Кошка.
— Здесь нет никаких тильзитов... — Наташа сделала ещё один круг. — Крысолов сказал, что здесь безопасно...
Она открыла сумку и отхлебнула вина. Потом села, а уже через минуту спала, запрокинув голову.
* * *
Отиль не производил впечатления хоть сколько-нибудь вменяемого человека, и это сильно расстраивало Шацкого. Время от времени майор косился на Живца, и тот мог легко прочесть по его глазам единственную, тоскливую мысль: «Что я здесь всё-таки делаю?»
— Вы что-нибудь слышали о профессоре Звягинцеве? — Отиль избрал своим слушателем Дмитрия и обращался именно к нему.
— Слышал, кажется, — пожал плечами Дмитрий. — Это по «Антарексу» который передачу ведёт?
— Нет! Я не знаю никакого Звягинцева с «Антарекса», я не смотрю этих каналов!
Живец заулыбался как можно дружелюбнее, чтобы Отиль скорее успокоился. Полковник, хотя весь и трясся, постарался взять себя в руки, заговорил тихо, быстро:
— Звягинцев нашёл высшую волю. Он так назвал, он вступил в диалог, а потом испугался. Он не знал, с кем именно разговаривает, понимаете? Не мог понять. Разговор... Это был не разговор и не знакомство, просто контакт. Когда Звягинцев испугался, то свернул все работы и ушёл в монастырь.
— В этот? — быстро спросил Шацкий.
— Нет, в православный, на севере... Он уже умер, этот Звягинцев. Умер от трусости. Я продолжал его исследования, хотя профессор звонил мне, пытался предостеречь, нёс какую-то ахинею про дьявола. Я повторил эксперименты, те, описание которых сумел добыть, и получил приблизительно те же результаты. Потом...
— Что за эксперименты? — опять перебил майор.
— Это... — Отиль замолчал, внимательно рассматривая половицы.
— Что — это?
— Это значит, что просто надо позвать, дальше всё легко. Главное — установить контакт, докричаться. Звягинцев делал это через «психосигналы», как он это называл, он ведь работал в наркодиспансере. Работал с пациентами... Я тоже делал это не сам: экспериментатор должен стоять в стороне, быть наблюдателем, а не прибором, понимаете? В СПР была такая возможность, мы тогда занимались влиянием пищевых добавок, то есть... организм получает зависимость, вполне сравнимую с...
— Подробности ни к чему, — мягко сказал Живец. — Давайте про свои эксперименты, и при чём тут Милош?
— Когда Милош вошёл в Комиссию по спецслужбам, то начал подминать под себя СПР. Он урезал финансирование, мне пришлось пойти к нему на поклон. Я сказал, что контакт уже установлен — так и было, — надо только продолжить уже начатое дело... Те люди, которые входили в необходимое состояние, которые осуществляли зов, они уже были не нужны... Почти. Ещё нужны, но уже ненадолго, и я поговорил с Милошем. А что я терял? По сути, продвинулся я не дальше Звягинцева. Кстати, Милош убрал его работы, те, что ещё блуждали по Сетям. Вот и всё.
