Взгляд мужчины проникает в самую душу. Он смотрит только на меня, на Черткова не обращает никакого внимания, абсолютно равнодушен. Складывается впечатление, будто сопоставляет прошлое и настоящее.
– Я вас знаю, – эта фраза выстрел наугад с моей стороны.
Мужчина улыбается. Очень мягко, лишь слегка приподнимает уголки губ, при этом глаза его как будто теплеют. Вокруг глаз прорезаются морщины, выдавая солидный возраст.
– Да, мы часто встречались раньше, – соглашается он, но дальше не идет, словно тоже хочет проверить меня и мою память.
Лицо у него приятное, пожалуй, даже красивое. Интеллигентный вид. Если честно, партнеры моего отца в большинстве своем выглядели совсем иначе. Скорее тянули на откровенных уголовников. Не все, но определенно многие как будто сошли со страниц статей криминальной хроники.
– Я помню вас в доме моего отца, – продолжаю осторожно прощупывать почву. – Вы приходили к нам каждые выходные.
Сама не знаю, откуда берется эта фраза про выходные. Слетает чисто на автомате, не поддается логическому контролю. Но как только я выдаю это вслух, понимаю, что угадала, попала в точку.
– Признаюсь честно, я польщен, – говорит мужчина. – Наши короткие встречи так хорошо отпечатались в памяти. А ведь тогда вам едва ли исполнилось больше пяти лет. Вы были самой очаровательной малышкой на свете, Катя. Впрочем, с тех пор ничего не изменилось. Только вы повзрослели. Ваша красота заиграла еще ярче.
– Благодарю, – отвечаю механически. – Думаю, теперь вы можете назвать свое имя. Нет смысла ничего скрывать.
– Игорь, – произносит он. – Игорь Касимов. Я вел очень много дел с вашим отцом. До определенного момента.
– Вы приносили мне игрушки, – говорю медленно. – Каждый раз что-то новое.
Теперь память проясняется, мысли формируются четче. Я точно помню, как играла в гостиной нашего огромного загородного дома и тут появился этот мужчина. Но тогда он не находился в инвалидном кресле. Очень высокий и статный человек в деловом костюме. Он принес мне гигантского плюшевого медведя, который был раза в три больше, чем я сама.
Отец был недоволен. Да. Хмурился, когда смотрел на это.
Воспоминания размываются.
– Как же не побаловать маленькую королеву? – говорит Касимов.
– Но потом вы пропали.
– Пришлось.
– Почему? – напряженно хмурюсь.
Что-то я упускаю. Что-то точно не удается вспомнить.
– Мило, – вдруг вступает в разговор Чертков. – До тошноты. Может, перейдем к сути вопроса?
– Точно, – кивает Касимов и переводит взгляд на моего спутника. – Мы еще успеем обсудить старые времена. А пока надо смотреть вперед.
– Так кто он? – отрывисто выдает Черт. – Кто главный кукловод?
– Евгений Бобырев.
– Чего? – кривится. – Что это за хрен такой?
Я вздрагиваю. Неприятный холод разливается внутри, лишь стоит вспомнить про этого человека.
Женя. Женя Бобырев. Мальчик, с которым я играла в детстве. Наши родители вместе ездили на курорты. Мы плавали в море часами, строили замки из песка. Он смотрел на меня восторженным взглядом. Еще в те годы. После мы подросли, парень стал проявлять знаки внимания, но я подобное ничем не подкрепляла.
Друг. Нет, просто приятель. Никаких отношений я бы никогда с ним не стала начинать. Близость не сумела бы вообразить.
– Ты отлично его знаешь, – обращаюсь к Черткову. – Забыл? Ты же сам приводил меня на его выставку, объяснял суть картин.
– Этот хмырь? – выгибает бровь. – Сопливый уебок и есть главный кукловод? Дерьмо. Я на такой тупой развод не поведусь. Богатый извращенец – да. Папенькин сынок – в точку. Привык, что ему все жопу подтирают. Да он шага не ступит без страховки. Не тянет такой слюнтяй на босса для Маврина.
– И все же реальность обстоит именно так, – замечает Касимов. – Бобырев заправлял этой группой, отдавал приказы и долгие годы оставался за кадром.
– Бредятина, – отрезает Чертков. – У него кишка тонка.
– Он убийца, – спокойно продолжает Касимов. – Маньяк, который выбирает четкий типаж девушек. Это подтвержденный факт.
– Ты сам об этом рассказывал, – роняю тихо. – На той проклятой выставке. Бобырев рисует свои жуткие картины, представляя меня. А еще он пытался выкупить мою жизнь. Он же приходил к тебе с предложением.
– Это все не делает из него лидера, – мрачно бросает Чертков. – Должен быть кто-то другой.
– Нельзя недооценивать своего врага, – ровно отмечает Касимов. – Бобырев гораздо хитрее и изворотливее, чем кажется на первый взгляд. Он умело подчищал следы, использовал Маврина. Доказательства на флешке, которую я передал, явное тому подтверждение. Надеюсь, вы показали материалы Екатерине?
– Не успел, – хмыкает. – Но там нет улик против Бобырева.
– Как это понимать? Там записи сообщений.
– Верно. Только отправитель никак не обозначен. Я понял, кто-то рулил Мавриным, заставил его быть покорной зверушкой. Но не существует ни одного доказательства против Бобырева. Распечатки, слитые переписки. Куча интересных штук. Отличная тема. Но при этом ноль прямых улик.
– Я не могу раскрыть свой источник, но я точно знаю, что именно Бобырев вел всю эту отвратительную игру. На его счету множество невинных жизней. Он распоряжался судьбами тех бедных девушек. Он подставил вашего брата и подвел под удар Катю. Всегда в тени. Всегда за кадром. Вы мало знаете этого человека. Просто оцените масштаб его извращенности. Он сам устроил все так, чтобы Катя попала к вам, а после заявился с предложением ее выкупить.
– Дрожал. Бледнел. На вожака не походил.
– Маска, – пожимает плечами Касимов. – Просто одна из его многочисленных масок. Вы замечаете лишь то, что он позволяет.
– Ладно, допустим, – в глазах Чертков загорается опасный блеск. – С чего я должен вам доверять? Вдруг это подстава? Может, вы и есть кукловод?
– Нет, – выпаливаю я.
– Что «нет»? – посмеивается Чертков. – Веришь ему, потому что он таскал тебе игрушки? С папашей твоим общие схемы мутил? Ну так это повод для особых подозрений. Гниль до гнили тянется.
– Не смей вспоминать моего отца.
Черт ничего не отвечает, но смотрит на меня настолько мрачно, что все последующие фразы застревают глубоко в горле.
«Осмелела? – вопрос горит в темных, практически черных глазах. – Ты свое получишь. Дай только остаться наедине».
Хотя Черткова вряд ли смущают люди вокруг. Безумное животное. Бешеное. Он стал еще более агрессивным и одержимым. Хищная энергетика буквально прет из этого мужчины.
Сейчас от расправы его удерживает другое. Интерес к предложению Касимова. Все это показное неверие и наглые фразы лишь попытка прощупать броню.