Что он творит?
Его ладонь скользит вниз по животу. Накрывает лоно.
– Ты одуреть какая мокрая, – хмыкает Черт. – И близко такой не была, когда я тебя вылизывал. Для тебя нет ничего круче, чем когда жёстко ебут в рот. Я давно это просек, принцесса. Будем практиковать такой трах гораздо чаще.
Он продолжает грубо драть меня в горло и при этом вынуждает кончать. Доводит до оргазма раз за разом, принуждает потеряться в реальности.
Тело взрывается и разлетается на куски от этих чудовищных чувств.
Я задыхаюсь. Захлебываюсь громадным членом. И я возбуждаюсь. Завожусь и пылаю в умелых руках своего извращённого палача.
Он проводит меня через все грани асфиксии. И кажется, вытрахивает мой мозг, выбивает своим гигантским колом.
А потом проникает особенно глубоко, накрывает мое горло ладонью и сдавливает. Точно хочет убить. Задушить.
Черт кончает. Разряжается в мою глотку бурным потоком вязкой спермы и заставляет проглотить все, обсосать обмякший член досуха. После он даёт мне поцеловать свои яйца.
– Это награда за хорошее поведение, – бросает он.
Сдергивает меня с постели на пол, сам укладывается и широко расставляет ноги, притягивает к себе вплотную, держа за волосы.
– Давай шевели языком, – приказывает. – Вылизывай яйца. Возбуждай мой член снова. Ночь только начинается. Сиськами потри. Чего застыла?
Я выполняю все, что он говорит. Совсем не соображаю в этот момент. Его член очень быстро поднимается снова, угрожающе подрагивает и рвётся в атаку.
– Ладно, хватит разминаться, – заявляет Чертков.
Он опять отстраняет меня. Ставит раком и шлепает по ягодицам.
– Пора отъебать тебя по-настоящему, – прижимается сзади, медленно скользит раздувшимся от дикого напора крови органом по анусу, будто примеряется, как и когда начать. – Я хочу тебя в задницу.
Что?
Мне резко становится холодно.
Нет! Никогда. Лучше сдохнуть. Я не дамся. Пусть даже не мечтает. Это уже не игра. Пора тормозить этого психопата.
Глава 19
– Урод! – кричу я, чудом вывернувшись из его жесткого захвата, отползаю назад по постели, сбиваю на пол вазу и хватаю осколок покрупнее, сжимаю в ладони, наплевав на то, как острые края царапают кожу до крови. – Сукин сын! Я лучше сдохну, чем позволю тебе притронуться к себе. Понял?! Хотя нет. Я не сдохну. Я твою чёртову глотку перережу.
– Круто ты разошлась, принцесса, – хмыкает он и выглядит совершенно безразличным, несмотря на то, что я срываю спектакль и разоблачаю нас с потрохами.
– Озабоченный извращенец, – цежу сквозь зубы. – Иначе у тебя не стоит, да? Надо только в грязь втоптать. Унизить. Поглумиться. Нормальный секс давно перестал возбуждать. Так ты пей ещё больше. Заливайся своим проклятым виски. Тогда твой мерзкий член ничто не поднимет. Даже все эти гадости.
– Слабовато, – криво ухмыляется. – Я ждал больше огня. Больше сопротивления. Неужели я тебя реально так поломал, что ты разучилась давать отпор?
– Ублюдок, – меня охватывает дрожь. – Только сделай шаг – и я тебя прикончу. Я затолкаю этот гребаный осколок в твоё чертово горло. Сволочь. Ты сдохнешь.
Я отхожу назад и упираюсь спиной в стену. Наблюдаю за Чертковым. Он просто берет и хлопает в ладоши. Что это за игра? Что за бред?
Проклятье. А вдруг это и был его план? Точнее никакого плана не было. Гад не собирался выводить Бобырева на чистую воду. Просто мечтал по полной программе надо мной поиздеваться, превратить в послушную сексуальную рабыню и наслаждаться, проворачивая свои омерзительные эксперименты.
Логичный расклад. По сути сейчас этот урод ничего не потерял. Он понимал, что я однажды сорвусь и разрушу наше алиби. Вот поэтому Черт совсем не удивлён. Но может, думал, я выдержу дольше, может, не ожидал такого ярого отпора. Больной подонок. Мразь. Скотина. Тварь. Да ни одно ругательство на свете не передаст всех моих чувств к нему. Всей ненависти, всего отвращения.
– Раньше ты держала удар лучше, – замечает Чертков, чуть наклонив голову.
– Раньше ты не был таким моральным уродом.
– Принцесса, – его губы ухмыляются, но глаза остаются холодными. – Я уверен, будь ты прежней, никогда бы не позволила так драть твой рот. От тебя теперь осталась только тень.
– Что? – мой голос предательски дрожит.
– Я тебя разрушил.
– Что ты несёшь? – из моего горла вырывается истерический смешок. – Я просто играла. Но тебе наплевать на наше алиби. Ты явно не опечален тем, что я выдала нас, что теперь никто не поверит в отношения между нами. Хотя они бы и так не поверили. Ты имел меня как самую дешевую шлюху!
– Я имел тебя так, как ты заслуживаешь, – мягко бросает он. – Хотя нет. Для тебя и это было слишком хорошо. Больше такой роскоши не будет.
– Заткнись, урод.
– А вообще ты права, – протягивает Черт. – Я должен быть опечален тем, что все так быстро вскрылось, что ты вспылила и выдала нас. Но знаешь, как говорят? Дьявол в деталях. И я детали никогда не упускаю. Запомни, детка. Вырежи на подкорке.
Чертков настигает меня в два счёта. Перепрыгивает через кровать и сдавливает мое горло. Выбивает осколок из руки. Двигается так быстро, будто он является прирожденным хищником. Не оставляет мне никаких шансов вырваться из смертельного захвата.
– Пусти, – шиплю и дергаюсь. – Пусти!
– Наше алиби в силе, – говорит он. – Никто понятия не имеет о том, что происходит в этой каюте.
– Но камеры…
– Ты реально считаешь, я поделюсь тобой с кем-то? – брезгливо кривится, скалит зубы. – Разрешу Бобыреву наблюдать? Я что, сраный порноактер? Этот вонючий дрочер не увидит ни куска твоего голого тела. Пусть хоть пеной изойдёт.
– Ты… обманул меня? – впиваюсь в его руку ногтями, пробую отцепить от своего горла, но ничего не выходит.
– Ну почему? – протягивает издевательски. – Здесь напихали кучу камер. Но у меня есть устройство, которое выводит их из строя. Запись не велась. Никто не знает, что между нами случилось.
– Ах ты подонок, – горю от ярости. – Ты заставил меня подчиняться. Ты разыграл этот дурацкий спектакль. Чертов психопат!
Я лягаюсь и пытаюсь вывернуться из его хватки, но любые попытки оказываются напрасны.
– Тебе это понравилось, – холодно бросает Чертков. – Ты поймала кайф. Ты текла так, что всю постель замочила. Простыню теперь хоть выжимай.
– Нет! – кричу. – Мне не понравилось. Я тебя не хотела. И никогда… слышишь?! Я никогда тебя не захочу. Никогда!
– Сука всегда хозяина чует.
– Я – не сука!
– А кто? – он проводит пальцами по моему животу, резко соскальзывает ниже, раздвигает складки и проникает в мое лоно. – Ты моя маленькая дикая сучка. Ты давно признала меня своим хозяином и самцом.
