– Катя, послушай меня.
Она закрывает мой рот ладонью.
– Я пойду с тобой, – говорит твердо, крепко сжимает пистолет. – Я хочу видеть, как эти ублюдки сдохнут в луже собственной крови. Пусть заплатят сполна. Пусть отправятся прямо в пекло на моих глазах.
Спорить бесполезно.
Моя девочка настроена слишком серьезно.
– Ладно, – кривлюсь я. – Погнали.
Мы продвигаемся по туннелю вместе, держимся за руки. Я отслеживаю путь по смартфону, заодно проверяю камеры, оцениваю обстановку.
Забавно наблюдать, как жирующие подонки рвутся на волю, безуспешно бьются о стены и стекла, пытаются вышибить дверь. Они готовы друг друга растерзать, сожрать за глоток свободы. Их новые рабы содержатся в отдельной комнате, вольны свалить, а эти гады заперты.
Ну и на ком теперь ошейник?
Доигрались мрази. Заигрались и попались. Все, сволочи. Ловушка захлопнулась. Вам не выбраться никогда. Это я обещаю. Гарантирую, блять.
Я жму на кнопки, подключаюсь к системе. Обращаюсь с речью к тем несчастным девчонкам и пацанам, которые совсем недавно были распроданы с молотка.
– Валите, ребята, – мой голос доносится до рабов из динамика наверху. – Вас никто не станет задерживать. Можете прихватить пару ценных вещей. Сейчас охрана занята тем, что пытается побороть сбой в системе.
Они дрожат. Не верят.
– Кто это?
– Кто он?
Отовсюду льются вопросы. Бедняги подозревают, это часть извращенной игры. Очередной акт гребаного спектакля.
– Откройте люк в полу, – говорю я, продолжая путь по туннелю. – Там выход на волю. Живо. Нечего медлить. Очень скоро дом взлетит на воздух. Берите, что можете унести. Сваливайте. Опускайтесь вниз. Двигайте прямо. В принципе там и нет другой дороги. Единственное направление. Вы ничего не перепутаете и не собьетесь с пути. Легко окажитесь за пределами особняка.
Они медлят, но все же решаются. Находят люк, открывают, видят проход. Переглядываются, не верят в шанс на избавление от кошмара.
– Кто ты? – спрашивают. – Кто ты такой?
– Это полиция? Идет штурм здания?
– Высшие силы! Свет помогает нам.
Слышатся самые безумные предположения.
– Ха, ребята, – посмеиваюсь. – Я дьявол. Черт, который рад вам помочь. Бегите из гребаного особняка. Живее! Нечего тянуть.
Вижу, как они подчиняются, и переключаюсь дальше. Опять наблюдаю за главным залом, где богатые и зажравшиеся твари сходят с ума. Кто-то воет и бьется в истерике. Кто-то сходится в бою, молотит кулаками. Есть такие, что башкой о стенку бьются, дико трясутся от каждого нового взрыва. Охрана не пытается их угомонить. Сторожи этой проклятой тюряги сами приходят в панику от невозможности свалить.
Я не трачу время на обращения к ним. Зачем? Сами отлично справляются, дуреют и пытаются растерзать друг друга. Картина охренительная. Пауки в банке.
В кабинете Бобырева камеры не установлены, но я слежу за коридором, за дверью, которая в него ведет, чтобы не упустить мчащуюся наружу падаль, если он все же решится двинуть по открытому пространству, а не вернется в подземный ход.
Маврин. Вылетает будто пробка. Захлопывает дверь и мчит прочь.
Хм, а что если он грохнул своего патрона?
Скоро узнаю, как дело обстоит.
Еще несколько шагов по туннелю. Я врываюсь в кабинет первым. Катю прикрываю, заставляю держаться позади.
Охренительная картина открывается.
Касимов забивает Бобырева. Ногами. Обрабатывает его жестко и вдохновенно, не жалея сил. Отхаживает по груди, по животу. Заряжает и пониже, заставляет визжать как свинью. Плюет на правила. Кайф от процесса ловит. И дьявол раздери, такое трудно осудить.
Ничего себе прыть. Этот мужик уже никак не смахивает на беспомощного инвалида.
Резко он здоровье поправил. Лихо. Ничего тут не попишешь.
– Ты все забирать не спеши, – говорю я и направляю дуло пистолета на Касимова. – Тут делиться надо. Урод задолжал мне, причем немало. Давно просился, чтобы на стейки нарубили. Пора уважить его желание, исполнить в лучшем виде.
– Клянусь, я ждал гораздо дольше!
Касимов и бровью не ведет, явно не намерен отпускать загнанную добычу. Ноль внимания на оружие в моих руках. Он продолжает методично дубасить гниду.
– Полегче, – бросаю. – Я не шучу. Это моя падаль, поэтому отлезь в сторону.
Мой конкурент отвлекается от своего занятия, но только чтобы ухватить Бобырева за волосы и вздернуть башкой вверх.
– Макс, – хрипит подонок. – Помоги, Макс… пристрели его, а взамен получишь свободу. Деньги. Сколько хочешь? Я дам… дам больше! Намного больше! Макс!
Закашливается, харкает кровью. Отменное зрелище. Жаль, не я его до такого вида довел, но это поправимо.
– Дебил, – цедит Касимов. – Думаешь, хоть кто-то купится на твои обещания после всех вывертов? Сейф открыт. Тебе нечего предложить.
– Он мой! – заявляю и подхожу ближе. – Забирай его бабло и бумажки. Плевать. Но я лично замочу подонка. Тут и сейчас.
– Макс…
Бобырев стонет. Рыдает. Вся его бравада испаряется, как маска слетает. Стоило чуть пошатнуть трон – и король слился в унитаз. А я с ним только начал.
– Никогда! – восклицает Касимов. – Я эту гнилую погань сам давить буду. Держись подальше и не мешайся.
Он врезает ублюдка рылом о стол. Еще и еще. Превращает его мерзкую рожу в кровавую кашу. Надо отдать ему должное. Действует мастерски, орудует как настоящий профи.
– Ну давай, сволочь, скажи, кто кого? – хохочет Касимов. – Кто смеется последним? На чьей стороне правда? Кто кого натянул? Ну, что же ты замолчал? То прямо соловьем заливался, а теперь вдруг пасть захлопнул.
Он швыряет Бобырева обратно на пол. Молотит его ногами по коленям. А тот лишь дергается, кровью плюется.
– Эта скотина сломала мою жизнь, – мрачно говорит Касимов. – У меня было все, но ублюдок разрушил реальность до основания. Мы же вместе бизнес создавали. Я продумывал схемы, пробивал контакты. Князев и Бобырев всегда на вторых ролях держались. Баблом помогали. Не спорю. Но основная доля изначально моей была. Потом подлые твари сговорились за моей спиной. Князев обиду держал. За жену. Разводиться решила, ко мне уйти хотела. Да и про дочку она от него не скрывала, выкладывала правду мигом. Придурок же на коленях перед ней ползал, вымаливал прощение за собственные измены. Мы все никак лад не могли дать. То сходились, то расходились. Я не ценил, что имел. Она металась. А тут вдруг такой роскошный подгон для Князева. И соперника устранить, и фирму отжать. Бобырев план составил, однако уговаривать долго не пришлось. Сперва меня в тюрягу определили, потом попробовали там грохнуть. Я же выбраться мог. Спастись. Они думали, что победили. Считали, я сдох или как минимум остался инвалидом после побега из заточения.
