Ничего. Сейчас встряхнусь.
Меня провожают в другой зал забегаловки. Тут вообще нет народа. Пусто. Занят единственный столик.
– Это ты меня звал? – кривлюсь. – Чего надо, дед?
Прохожу и усаживаюсь напротив него, придвигаю стул вплотную.
Охрана на взводе, но не мешают. Видно, хозяин им знак не подает. А я отрываюсь по полной. Достаю пачку сигарет, вытягиваю из кармана зажигалку. Прямо чувствую, как у этих пацанов очко сжимается. Они пушку ждут. Готовятся ствол у меня вырывать. Ни хрена. Обломитесь.
Я закуриваю и откидываюсь назад. Изучаю дедугана. Выдыхаю дым в потолок. Не особо слежу за манерами. Смысл? Это моя любимая роль. Примеряю образ отбитого гопаря по полной программе. К дьяволу тормоза. Так противник быстрее вскроет реальные карты.
– Ну и в чем прикол?
Дед улыбается. Мягко так. И смотрит на меня, как будто мы лет сто знакомы, реально старого приятеля повстречал и радуется.
Сколько ему лет? Под шестьдесят. Не меньше. Хотя сохранился хорошо. Седой. В очках. Прямо долбанный интеллигент. Профессор хренов.
– Я предлагаю сделку, – говорит он, причем по-русски.
– Не нуждаюсь.
– Ты не откажешься.
– Я работаю один.
– Значит, ты решил помиловать настоящего убийцу своего брата? Того, кто действительно втянул его в этот переплет? Кукловода?
– Я наказал всех, кого хотел.
– Главного не тронул.
Я усмехаюсь. А чего доказывать правду? Пусть дед считает как угодно. Наплевать. Я перед ним растекаться словами не собираюсь.
– Я не про Маврина, – вдруг выдает дед и перестает тянуть губы в улыбке. – Кстати, ты красиво придумал отправить ублюдка на корм рыбам. Хотя доберутся ли они до тела, которое заковано в стальной гроб, – большой вопрос.
Крутой поворот.
Откуда дед мог узнать такое? Я позаботился обо всем. На причале никого не было. Камеры отключены. Никаких следов не осталось.
– Но с чего ты взял, будто Маврин и есть главарь? – спрашивает он.
– Ты кто? – тушу сигарету о поверхность стола. – И какого хрена решил полезть ко мне?
– Мечтаю восстановить справедливость, – разводит руками. – Каждый должен получить по заслугам. Я намерен помочь тебе, а не топить.
– Серьезно? – посмеиваюсь. – Напрягает такая благотворительность.
– Я дам тебе имя реального вожака той стаи. Он богат и опасен, привык играть чужими судьбами. Люди для него просто разменная монета. Он давно потерял берега. Маврин выполнял его приказы. Шагу бы без одобрения не сделал. Под конец взбунтовался, но быстро получил щелчок по носу.
– Что за хренотень ты мне задвигаешь? Реальный главарь? Откуда бы ему взяться? Грохнули всех причастных. Я довел чистку до конца.
– Я покажу доказательства, – кладет на стол флешку. – Тут слита переписка и аудио файлы. Голоса главаря ты не услышишь, ведь он изменен. Но зато хватает других важных деталей. Когда протрезвеешь, просмотри материалы и сам поймешь, о чем говорю.
– Бредота.
– Думаешь, это развод? Подделка?
– Я об этом вообще не думаю. Болт забью. А если полезешь ко мне снова, грохну. И тебя, и твоих псов. Даже не рассчитывай на сделку со мной.
– Боишься, – заключает дед.
– Тебя-то?
– Боишься, что не вывезешь. Не доведешь месть до финала. Маврин был мелкой сошкой. Такого легко прихлопнуть и смыть в унитаз. А вот сильный игрок вызывает страх.
– На слабо берешь, – протягиваю.
– Я дам тебе время. Просохнуть и поразмыслить. Мои люди еще выйдут с тобой на связь.
Я отмечаю детали. Руки деда в перчатках. Мужик нигде не оставляет свои отпечатки. Он поправляет свой костюм и опускает руки на подлокотники кресла. Черт, это не вполне обычное кресло.
Дед жмет на кнопки. Лихо маневрирует на своей крутой модерновой коляске, проезжая мимо меня к выходу.
Инвалид. Не ходит. Что-то царапает мою память. Только что именно?
Я жалею про опрокинутую бутылку текилы. Без бухла бы гораздо быстрее суть припомнил. Алкоголь размягчает. Придется и правда вернуться к здоровому образу жизни. Иначе совсем расплывусь в дурмане.
– Забыл сказать, – бросает дед, притормозив у порога. – Ты будешь работать в паре с Князевой. Верни девчонку. Она понадобится живой.
– Поздно, – усмехаюсь. – Я убил ее.
Глава 6
– Ублюдок, чтоб ты сдох, – шепчу эту фразу раз за разом и понимаю, только моя гремучая ярость и помогает справляться. – Ненавижу! Ненавижу тебя! Черт, ты пожалеешь, что не убил меня сразу. Клянусь, я выберусь отсюда и ты мне за все заплатишь. Умоешься кровью.
Я прошла все стадии принятия.
Сначала до последнего отрицала правду, отказывалась признать очевидное. Идиотка. Я надеялась на спасение, на то, что это злая шутка, дурацкий розыгрыш, глупая проверка и вывод на эмоции. Я старательно выдумывала оправдания, строила различные теории, пытаясь объяснить происшедшее совсем иначе, обманывалась снова и снова, понимая, что если осознаю реальность, попросту сойду с ума.
Потом родился гнев. Заставил бить кулаками о каменные стены, царапать ледяную поверхность, ломая ногти и обдирая пальцы до крови. Я совсем не чувствовала боли. Огонь ярости затмевал собою абсолютно все. Я орала, сыпала ругательствами и проклятьями, истошно вопила, срывая голос до хрипоты.
Дальше пришел черед торга. Я пробовала добиться других условий. Предлагала вариант за вариантом, но всякий раз наталкивалась на гробовую тишину.
Мой палач принял решение и отменять его уже не собирался. Он поставил на мне крест. Пожелал казнить и миловать отказывался.
Слезы, рыдания, причитания. Ничего не трогало этого мужчину.
Черт. Дьявол. И этим все сказано. С ним невозможно договориться. Я любила его, но ему было наплевать на мою любовь. Он не чувствовал ничего. Вырвал эмоции из своего черного сердца, выбросил и растоптал, оставил меня погибать в одиночестве, мерзнуть и метаться во тьме.
Значит, и мне следовало сделать все то же самое. Выжечь проклятую любовь. Вытравить из себя до последней капли.
Но как?
Я окунулась в глубокую бездну депрессии. Отчаяние затопило до краев, мешая упорядочить мысли и подумать о том, как вырваться на волю, как выгрызть из когтистых лап судьбы шанс получить свободу.
Мне стоило стать сильнее, собраться, но происшедшее выбило почву из-под ног. Пусть отношения между мной и Чертковым были совсем непростые, на многое рассчитывать не приходилось, я все равно ощутила случившееся как самое жестокое и вероломное на свете предательство.
Ублюдок, как ты мог?!
