Макс опоил меня, обманом затащил в жуткую ловушку. Порой казалось, даже с Мавриным он поступил добрее и гуманнее, когда запихнул урода в железный ящик, бросил поверх него труп, захлопнул крышку и сбросил в море.
Я очнулась в темноте и сырости, провела ладонями по поверхности, на которой лежала и поняла, что оказалась на холодной земле. Тело закоченело, подрагивало, мышцы свело судорогой. Я закричала, стала звать на помощь. Погрузилась в дичайшую панику. Все это напоминало другой кошмар.
Мое лечение от наркотиков, когда отец закрыл меня в подвале, бросил одну. Самые страшные дни жизни снова повторялись.
Какой это круг ада?
Когда я немного пришла в себя, заметила скупой свет где-то наверху. Продолжила кричать громче, едва ли понимала, где оказалась.
Никакого ответа не последовало. Вниз на веревку спустили корзину. Я даже не могла быть уверена, что это делает сам Чертков. Возможно, кто-то из его слуг? Неужели у него самого ничего бы внутри не дрогнуло от моих криков? Неужели он настолько каменный?
Он же любил меня. Любил! И хотел. Всегда хотел, с первой встречи, с первом взгляда, до скрежета зубов. Похоть пожирала моего мучителя изнутри, не оставляла ему никаких шансов.
Я осмотрела содержимое корзины: два кувшина с водой, буханка хлеба, какая-то странная похлебка, от запаха которой меня замутило.
Что это такое? Где я?
Никакого объяснения не было. Корзина стала снова подниматься вверх и я едва успела опорожнить ее, действовала на автомате.
Пить хотелось до безумия, поэтому я чуть ли не залпом осушила кувшин. Через время и похлебку съела. Мерзкое варево больше не казалось омерзительным.
Мои глаза привыкали к этой жуткой и давящей темноте. Я исследовала место, где оказалась на ощупь, обошла и потрогала все.
Это походило на комнату глубоко под землей. Небольшая территория, негде развернуться. Никакого намека на мебель. Лишь полусгнившие тряпки и ведро, чтобы справить нужду. Нормального унитаза тут не оказалось. Ванны тоже не было.
Каменный мешок. Вот что это такое. Тюрьма. Отсюда не сбежать и не выбраться. Наверх никак не пробраться.
Я нащупала громадную дверь, но было ясно, что открыть ее получится лишь снаружи. Биться о дерево бесполезно.
Так и потянулись мои дни в заточении. Я вела отсчет по кувшинам с водой. Впадала в ярость и била их, яростно вопила, истерила. Но все это оставалось без какого-либо ответа. Глухая тишина.
Потом мне стали давать воду в пластиковых бутылках, даже похлебку выдавали в пластике. Видно, боялись, что я порежу вены осколками, погибну слишком быстро.
Черта с два! Слышишь, Черт?! Не дождешься!
Я начинала терять рассудок. Пыталась вести календарь, царапала камни своей металлической заколкой. Отмечала день за днем черточками. Скупой свет сверху помогал.
Я не знала, кто подает мне воду и еду в корзине, забирает ведро с отходами раз в сутки. Чертков? Верный слуга?
Я перепробовала все, но так и не сумела вывести подонка на разговор. А может, там были разные люди? Или вообще женщина? Или некто с вырезанным языком, ведь за все время человек не произнес и пары слов в ответ?
Вскоре я поняла: это не имеет значения. Больше ничего не имеет значения.
Я должна сбежать. Я не могу позволить себя растоптать.
– Черт, – шепчу снова и снова. – Я тебе отомщу. Я заставлю тебя за все заплатить. Я тебя уничтожу, гребаный ублюдок.
Он хотел убить меня? Да. Но в итоге убил только мою любовь. Глупое и безумное чувство, которое лишь мешало и путало мысли. Теперь стало гораздо проще, вернуться обратно к образу холодной суки. Идеально. Мне стоило за такое благодарить.
Я в очередной раз царапала камень заколкой и ковырнула на стыке. Металл легко погрузился между двумя кирпичами в кладке. Мягко, прямо как по маслу.
Что это за материал? Известь?
Я не особо задумывалась. От скуки продолжила ковырять поверхность дальше. Обошла таким образом весь камень, отковыряло заколкой все, что могла.
Кирпич зашатался. И я решила вытянуть его. Бесцельно дернула на себя, отбросила в сторону, позади оказалась земля.
Кладка не особо качественная. Один слой кирпичей. Или так и должно быть?
Стоп, а что если…
Я посмотрела на заколку в своих руках. Довольно увесистая, крепкая. Такой можно долго орудовать. А еще у меня под ногами полно битых кувшинов, черепками от них получится загребать землю.
Проклятье, а не попробовать ли мне выбраться таким путем на поверхность?
Выбора не было, как и других вариантов. Я приступила к осуществлению безумного плана, решила вырыть подземный ход. В любой иной ситуации я бы сочла такой ход абсолютным идиотизмом. Я не представляла, где именно нахожусь, куда копаю, не наткнусь ли случайно на газовую трубу и не последует ли взрыв, не взлечу ли я на воздух.
Я рвалась на волю. Любой ценой.
Теперь дни проходили гораздо быстрее, буквально летели. Я отмечала каждую посылку из корзины чертой на противоположной стене, не смотрела туда и не пыталась подсчитать точное количество. Одержимо трудилась. Ковыряла известь, вытягивала камень за камнем. Оказалось, что кладка неровная. Кое-где ожидали сюрпризы в виде нового уровня кирпичей. Потом наступил черед грести землю. Несколько раз я по глупости чуть сама себя не закопала. Работала практически до полной отключки. Падала без сил, проваливалась в сон, просыпалась и снова продолжала трудиться над ходом для побега.
Мне начинало казаться, что я никогда отсюда не выберусь. Все кончено. Я запуталась. Рою не туда. Однажды я решила подсчитать черточки на стенах, понять, как долго нахожусь в заточении.
– Нет, нет, – забормотала в ужасе. – Не может быть.
Три месяца. Три бесконечно долгих месяца.
У меня даже слез не было. Никаких эмоций. Тупой шок, ледяной и пробирающий до костей.
А есть ли смысл? Зачем дальше вгрызаться в пустоту? Ноль результата. Копаюсь в этой грязище как землеройка. Но ради чего?
Нет. Я не сдамся. Никогда. Чертков решил меня сломать, довести до сумасшествия. Он намеренно воссоздал мой самый страшный кошмар. Знал же все про лечение от наркотиков, помнил ту исповедь. Вот и постарался. Он увидел мою слабость и нанес удар по самому больному месту.
Будет тебе новый урок, дура. Никому нельзя открывать душу.
Я не сдамся. Я не позволю сгноить себя в этом промозглом каменном капкане. Я не дам разрушить свою личность. Трудности закаляют. Делают сильнее.
Вперед. Работай. Грызи землю зубами, если понадобится.
Я продолжаю на голом энтузиазме, после пробуждается злоба. Из принципа не хочу сдаваться. Отказываюсь.
И достигаю победной точки.
