– Заходи. – Кабур дергает на себя ручку двери.
«Интересно, зачем меня сюда притащили», – раздумывая, прохожу вовнутрь и слышу, как за спиной захлопывается дверь. Резко оборачиваюсь, не понимая, что происходит и настороженно обвожу взглядом вокруг. Я один в небольшой комнате. Кровать, стол, лавка, в углу выложенный кирпичом очаг. В комнате чисто и уютно, но жилье явно не хозяйское. Это вводит меня в еще большие сомнения: «К кому меня привели? Кто может жить в таком доме?»
Задумавшись, не замечаю как открылась дверь, и голос Лириана застает меня врасплох.
– Что нравится? Не стесняйся, располагайся как дома, ведь это теперь твой дом.
Сказать, что я потрясен, так это ничего не сказать. Я ошарашен и не могу поверить в услышанное, я даже не могу сказать рад ли я. У меня никогда не было настоящего дома, я никогда не спал на настоящей кровати. Охапка соломы на полу была для меня за счастье, а соломенная крыша над головой – предел мечтаний.
Видимо, моя отвисшая челюсть полностью удовлетворила Лириана, и пройдя к столу, он выложил на него три серебряные монеты.
– Это тоже твое. Твоя доля за бои в Кали-Сан.
«Нет, это уже перебор! – Отчаянно бормочу, не в силах представить себя обладателем всего этого. – Три имперских динара, да таких денег весь наш поселок отродясь не видывал».
В этот момент я не думаю, а зачем мне, собственно, деньги, если мне негде их тратить, зачем мне дом, если у меня нет семьи, и я, по-прежнему, неприкасаемый изгой. Трезвый рассудок покинул меня, я попросту заворожен блеском серебра и притягивающим очарованием доступности, казалось бы, недосягаемой мечты. Сколько бы еще я пребывал в этом состоянии, не знаю, но терпение демона закончилось намного раньше.
Закрой рот и прекрати пускать слюни! – Внутри меня заклокотало злое раздражение Гора. – Если бы я знал, что тебя так легко купить, то вместо неограниченной власти давно бы предложил тебе десяток золотых монет и халупу поприличней. Очнись, придурок! Бесплатный сыр только в мышеловке!
Несмотря на грубые оскорбления, сейчас я ему благодарен. Наверное, вот такая беспощадная выволочка и нужна была мне для того, чтобы прийти в себя. К счастью, Лириан не смотрит на меня и не читает по моему лицу произошедших перемен. Он очень доволен собой и разыгранным представлением.
Собрав монеты в столбик, он повернулся ко мне.
– По сравнению с тем, сколько ты можешь заработать в будущем – эти три динара жалкие крохи. Через три недели в столице пройдет большой праздник, день рождения императора. Ярмарки, раздача хлеба и, конечно же, любимое развлечение подданных империи – гладиаторские бои. Скупиться не будут, откроются десятки арен от подпольных «волчьих ям» до главного столичного амфитеатра. Вот там будут настоящие деньги, и ты можешь принять в этом участие.
Лириан использует слово «можешь» так, будто у меня, действительно, есть выбор. Я чувствую, что это не так, но решаюсь все же попробовать, может быть, хотя бы удастся выиграть время.
– Предложение очень заманчивое, но у меня еще не затянулись раны с прошлого турнира, да и нога ноет после травмы. Хотелось бы сначала полностью восстановиться, ведь бойцы в столице, наверняка, будут посерьезней.
Все мои возражения, как и надежды на возможность выбора, Лириан отмел сходу, даже не дослушав.
– Раны у тебя пустяковые, не придумывай лишнего, а вот насчет бойцов, это разумно, хвалю. – Наигранная радушная улыбка сменилась привычным равнодушно-жестким выражением лица. – Для этого я вызвал сюда Парса. Он поднатаскает твою активную фазу, а то в прошлый раз твои атаки выглядели уж слишком жалкими.
Вот сейчас я по-настоящему почувствовал «запах жареного». Парс и так был полон подозрений, а выйдя со мной на арену только укрепится в них. Острое чувство опасности разогнало весь «розовый туман», заставив думать четко и быстро.
«В императорских играх участвовать нельзя, там арбитраж будет соответствовать всем правилам, и халява, подобная Кали-Сан, не пройдет. В спарринге с Парсом тоже участвовать крайне нежелательно, он раскусит меня на раз. Значит, остается только побег! А раз тренировка с Парсом может состояться уже завтра, то времени на раздумья совсем нет. Последний шанс – сегодняшняя ночь, и бежать придется без подготовки, без разведки, надеясь только на милость Хранителей». – Все это пронеслось в моей голове, к счастью, никак не отразившись на лице. Что-что, а контролировать эмоции, за последнее время, я научился.
Поскольку я все еще никак не отреагировал на предложение, Лириан подумал, что раны все же реально беспокоят меня, и решил немного смягчить тон.
– Не думай, что я какой-то бездушный монстр, и твое здоровье меня не волнует. Ты мне по-настоящему интересен и ты же видишь, я умею быть щедрым. Здесь на вилле есть врач, он осмотрит твои травмы, и я уверен, через неделю будешь как новенький.
Изобразив крайнюю степень благодарности, кланяюсь Лириану, но успеваю подумать, что соглашаться пока рановато. Излишняя покладистость может вызвать подозрения, поэтому задаю вопрос, который должен был бы волновать меня больше всего, реши я реально участвовать в боях.
– А как же быть с кастой? Меня же порвут на части прямо там на арене, если узнают. А ваш отец? Неужели он дал согласие?
Упоминание старшего Ашшура отражается на лице Лириана раздраженной гримасой.
– Это не должно тебя волновать, особенно мой отец! Все проблемы я решу, не сомневайся. Отец ничего не узнает, и от судей претензий не будет. На столичных аренах имя Ашшур имеет вес и влияние. – Он подошел и похлопал меня по щеке. – Не переживай, у меня есть возможности обойти любые «острые углы».
Я, конечно, не верю, но считаю, что такой ответ для простачка Юни сойдет и вполне можно соглашаться.
– Ну, если так… – тяну я, изображая глуповатое раздумье, – то пожалуй, я согласен. – Тут же спохватываюсь и довешиваю понятной Лириану жадности. – А дом? Дом уже мой, я могу здесь остаться?
– Конечно. – Лириан не в силах сдержать презрительно-снисходительной усмешки. – Дом и деньги твои. Можешь купить все, что захочешь, скажи только Кабуру, он организует.
***
Лежу на кровати, закрыв глаза, но сна нет. За распахнутым настежь окном уже глубокая ночь и полная тишина. Ветер стих, деревья стоят черной стеной молчаливых истуканов, и даже птицы затихли, словно сопереживая напряженности момента.
Наконец, я решаюсь и резко встаю с постели.
«Пора! – мысленно подстегиваю себя. – Тянуть дальше не имеет смысла, так можно и до утра дождаться».
Собирать мне нечего, поскольку все мое имущество надето сейчас на мне, и лишь монеты чужеродной и непривычной тяжестью оттягивают карман.
Поднимаю ставень и осторожно выглядываю наружу – никого. Не торопясь, некоторое время выжидаю и прислушиваюсь к ночным звукам – вроде бы ничего подозрительного.
Оконце узковато даже для моего худосочного тела. Хвала хранителям, хоть не высоко, и высунутая нога достает до земли. Почувствовав опору, переношу на нее вес тела. Еще немного, и вот я уже снаружи. Замерев, напрягаю слух и, не услышав посторонних звуков, осторожно делаю первый шаг. Дальше уже уверенней выхожу на дорожку и прибавляю ходу. Сердце колотится как бешеное, до сих пор по-настоящему не верится, что я таки решился на побег.
