Он не договорил, а молча выслушав мое предложение, отреагировал лишь на требование трети выигрыша, да и то как-то странно. Отвернувшись, Лириан едва слышно выругался, и только мои новые способности позволили мне расслышать «Вот же блудливая сука!»
Торговаться, вопреки ожиданию, он не стал, а развернувшись и бросив короткое «нет», шагнул к двери. Уже в проеме я остановил его выкриком «Даже если я соглашусь драться в Крысиных ямах». Фигура младшего Ашшура замерла, и ко мне повернулось его бледное лицо.
– А ты потянешь?
На это сомнение я лишь пожал плечами, а Лириан, подумав, изрек:
– Ладно, завтра тебя выпустят. Выйдешь с Парсом на ринг здесь на ферме, а через неделю он скажет мне, годишься ты для Крысиных ям или нет. Если да, то будь по-твоему, получишь треть.
Отрывистые воспоминания исчезают так же внезапно, как и появились, а взгляд вновь упирается в болтающуюся передо мной бойцовскую грушу
– Кажется, у меня полный затык! – Произношу вслух навязчивую мысль. – Мне нужно надежное умение атаковать, а научиться фехтованию за оставшиеся дни вряд ли реально. Да и талантом к этому искусству я явно не блистаю. У меня есть только одно преимущество – Сумрак, и несмотря на опасность раскрытия, именно в нем я и должен искать выход. В первую очередь, в скорости и в полном автоматизме вхождения.
Провожу взглядом по пустому рингу и печально добавляю:
– С этим спорить не приходится, вот только главный вопрос остается прежним. Как это сделать? Как совместить необходимую для вхождения в Сумрак концентрацию с требующей полного внимания атакой?
Несмотря на прозвучавший вопрос, Гор молчит. Не хочет повторять то, что я и так отлично знаю, но мысль «а не настала ли пора соглашаться» как-то уж очень своевременно и явно не без его участия появляется в моей голове.
«Нет! Отметаю сходу. Если уж сидя на цепи в подземелье не сдался, то теперь и подавно торопиться не стоит. Надо все хорошенько обдумать».
Соглашаюсь с самим собой, потому что меня не покидает ощущение, что решение есть, и оно где-то рядом. Где-то совсем близко, и даже в глубине души я его знаю, но пока не могу догадаться.
Бросаю щит и меч на песок, и мысленно рассуждая, начинаю медленно нарезать круги по рингу: – «Думаю, все мои ощущения, это не случайность. Если я чувствую что знаю ответ, то возможно, заклинание подсказывает мне – это с тобой уже было, просто вспомни. Надо хорошенечко покопаться в памяти и перебрать все случаи вхождения в Сумрак с самого начала». Едва я произнес «с самого начала», как ощутил, будто меня подстегнули и кто-то почти явственно произнес «теплее».
Почувствовав близость решения, начинаю быстро перебирать в уме:
«Первый раз, с трупом. – Вспоминаю все что произошло и, не найдя ничего интересного, иду дальше. – Потом с каретой. Там все было хаотично и непроизвольно, но уворачиваясь от ударов Парса, я точно входил в Сумрак». – Внезапно останавливаюсь, словно натолкнувшись на невидимую стену. – Точно! Как и в драке с дворовыми. Я входил в Сумрак без собственных усилий, но не мог там удержаться».
Снова делаю шаг, боясь упустить нить:
«Гор сказал тогда, что это он защищал меня, но ведь демон мог запросто и соврать. Что если это не он, а само заклинание накрывало меня Сумраком? Как это проверить?»
Задумчиво верчу головой, словно надеясь, что увиденное принесет мне подсказку. Перед глазами медленной чередой проходят: длинная стена забора, кусты, столб с перекладиной и бойцовской грушей. Мысленно пытаюсь упорядочить воспоминания: – «Как на мосту, так и с дворовыми был всплеск высочайшего напряжения и желания выжить». – Взгляд неожиданно упирается в висящий на столбе набитый мешок, и в голове рождается идея, как можно воспроизвести те ощущения.
Медленно, не спуская глаз с груши, отхожу на край ринга. Зажмурившись, пытаюсь полностью абстрагироваться и внушить себе мысль, что столкнувшись с мешком я разобьюсь насмерть. Затем, выдохнув, бросаюсь прямо на столб.
Мгновенно набрав скорость, мчусь изо всех сил и… Бах! Сталкиваюсь с подвешенной грушей. Вкопанный столб, скрипнув, принял на себя удар. Мешок вмялся в брус, а я, слегка очумевший, стек по нему на землю. Боли практически не чувствую, в голове лишь разочарование – не получилось!
Стискиваю зубы и вновь бреду на край ринга. Еще один забег. Краткий миг ожидания чуда и… Дикая боль в плече опережает мысль – да что же не так-то! Поднимаюсь на ноги и отряхиваю песок с колен. Исподлобья гляжу на треклятый мешок, и вдруг перевожу взгляд на каменный забор.
– Ну нет! – Перехватываю еще только зарождающуюся мысль. – И так живого места на теле нет!
Как не убеждаю себя, а идея, что в эксперименте не хватает реальной угрозы жизни, никуда не пропадает. С чувством обреченного на смерть отхожу на край и готовлюсь к безумному броску. Каменный забор – это не мешок с соломой, врезаться в него на полной скорости грозит как минимум серьезной травмой, но меня уже не остановить.
«Надо полностью расслабиться, не думать о защите. Отдать заклинанию безраздельный контроль за самосохранением, – повторяю и повторяю как одержимый, – и тогда оно включится и накроет меня Сумраком».
Убеждаю себя как могу, хотя сам не очень-то и верю в свою идею. Не верю, но ничего не могу с собой поделать, эта мысль настолько крепко засела в моей башке, что без проверки от нее не избавиться, даже если придется разбить голову о камень.
Накручиваю себя до последнего и с криком «Убьюсь, но пробью эту чертову стену!» бросаюсь вперед. Песок летит под ногами, гранитные валуны забора растут на глазах. Становится реально страшно, но я не останавливаюсь, а в каком-то безумии еще добавляю хода. Последний шаг до стены, зажмуриваюсь, но не торможу. В полной темноте жду взрыва боли и вдруг осознаю свою почти полную неподвижность и разрывающую уши ватную тишину.
Медленно-медленно приоткрываю глаза и облегченно выдыхаю – получилось! Вокруг уже ставшая привычной бескрайняя серая взвесь и уходящие за горизонт вершины пологих холмов. Эта унылая картина еще никогда не вызывала во мне столько счастливого восторга. Я справился, я был прав! И тут же упреждающий испуг уколол разум:
«Аккуратней, не испорть все своей щенячьей радостью!»
Булыжники стены нависают буквально в ладони от моего носа, а сам я в заторможенном виде продолжаю свой летящий бросок. Стена, пусть и еле заметно, но приближается, и я понимаю – стоит сейчас вывалиться из Сумрака, и убойный полет продолжится уже с настоящей инерцией. Осознав опасность, осторожно прикрываю веки и стараюсь не шевелиться. Я помню, любое движение приведет к выбросу в реальность, а этого допустить никак нельзя. Не открывая глаз, представляю свою парящую сверху тень и провожу ритуал вхождения. Сумрачная субстанция медленно проникает сквозь тело, и, наконец, я могу утереть пот. Ощущение контроля в Сумраке ни с чем не перепутаешь.
Останавливаюсь и встаю на ноги. Передо мной вплотную стоит каменная стена забора, и глядя на выступающие края кладки, я понимаю – если бы на их месте стоял реальный враг, то я был бы уже сражен ударом сумрачного стража. Эта мысль омрачает прилив радости и требует переоценки всего процесса. Плавно выхожу из Сумрака и, развернувшись, шагаю на другой край ринга. В голове уже ясно прорисовывается новая задача: «Если на момент вхождения в Сумрак я не буду способен отразить атаку стража, то вся затея бессмысленна. У серьезных противников есть хоть какое-нибудь заклинание, а значит, есть и страж, который не даст мне времени на раскачку. Не говоря уж про Парса. Те чудовища, что я видел у него за спиной, порвут меня в лоскуты и не поперхнутся. Первое, что надо сделать – это уменьшить до минимума время между вхождением в Сумрак и контролем над ним».
