Компанию ей составляли три более молодых этросски с неуловимо похожими чертами лица, но разными фигурами и ростом. Одна из них прикрывала рукой живот.
— Пойдем к нам, — Дилара не стала отвечать госпоже, а потянула Сашу за руку в угол комнаты к составленным буквой «П» лежакам вокруг еще одного столика, угощений на котором было заметно меньше. Один лежак занимала совсем еще юная девочка. Лет пятнадцати на вид. С темной, шоколадной, кожей и черными короткими кудряшками. — Это Батима. Располагайся. Будь как дома!
Землянка неуверенно опустилась на свободный лежак, остро чувствуя на себе взгляды. Разговоры, тем не менее, возобновились, как и плеск воды из бассейна, где плавали остальные женщины.
— Благодарю за заботу, — она повторила изученный жест.
— Оставь эти церемонии! Для друзей они не нужны. Угощайся!
К ней пододвинули блюдо со сладким хворостом. А в чашку налили чай. Холодный. Душистый. Наверняка специальный сбор для принятия ванн. Филис говорила, что чайные плантации располагаются ближе к побережью. И этот напиток на Этре пользуется большой популярностью. На каждый случай есть свой особый состав.
Саша взяла угощение и чашку с благодарностью, из-под ресниц наблюдая за молчаливой Батимой. Та лежала на животе, переплетя пальцы под подбородком и болтая ногами. Тонкая. Стройная. Девочка-лоза. Но веяло от нее чем-то, что заставляло напрягаться. Словно в ожидании удара. После Влада Александра уже интуитивно ощущала исходящую от людей опасность. Особенно, когда перестала впадать в панику от каждого встречного.
— Как прошел полет? Мы все заждались возвращения Данияра с дорогими гостьями.
Гостьями. Друзья. Такой искренний интерес. Улыбка. Поддержка. Помощь. Вся эта сцена с накидкой, молчаливым осуждением и забывчивостью медрес выглядела убедительной постановкой с целью немедленно расположить ее к тщательно выбранной кандидатуре.
Землянка отпила чай и маленькими глотками допила всю чашку, обводя взглядом зал. Госпожа Нулефер следила за ними с другого края. А ее или не только ее дочери убедительно изображали оживленную беседу. Что ж… расклад понятен.
— Полет был… таким странным. Сначала меня разместили в ужасной, маленькой каюте. Там совершенно негде было развернуться! Ко мне никто не приходил, пока шейх не позвал меня к себе и не начал расспрашивать. Я так его боялась! Пока не оказалось, что он благородный и радушный хозяин. А потом случилось это ужасное нападение…
Рассказ под чай и сладости давался легко. Саша полностью погрузилась в эмоции, позволяя себе говорить громко и строить гримасы. Пусть слушают. Они же этого хотели. К тому же у нее появилось странное ощущение легкого похмелья. Цвета стали ярче, но общая картинка немного расплывалась перед глазами. Можно было бы списать это на эффект от перепада температур, но… Дилара так старательно наполняла ее чашку и так медленно цедила содержимое своей. Пусть…
Легкость в теле и в голове позволяла убедительно выглядеть дезориентированной. В то время, как часть разума оставалась совершенно трезвой. Последствия прямого контакта с ядром. Ее разум стал устойчивее к психотропным веществам, к тому же Талия предупреждала о том, что такой вариант возможен. А предупрежден — вооружен.
К концу рассказа Александра уже с трудом могла выговорить слова. Язык не слушался. А смех срывался с губ по любому поводу. Она явно выглядела неадекватной и вела себя соответственно. Странно лишь, что никто особо не обращал на это внимание. Как-то вдруг оказалось, что в помещении они остались втроем. Дилара предложила проводить ее в комнату. Батима пристроилась с другой стороны и вдвоем они помогли ей подняться по лестнице и пройти по коридору.
Сердобольная спасительница даже предлагала посидеть с ней, но Саша сделала вид, что сейчас отключиться. Махнула рукой, рухнула на кровать и перестала шевелиться. Чьи-то тонкие пальцы коснулись ее запястья.
— Пульс ровный, — холодный, оценивающий голос явно принадлежал Батиме.
— Мы точно не перестарались?
— Нет. Уснет, а завтра ничего не вспомнит. Отец будет доволен.
— Тогда пойдем.
Бесшумные шаги и шорох закрывающейся двери. Еще пару минут девушка полежала без движения, а затем медленно и с трудом села. Координация хромала. Здесь она совершенно не притворялась. До двери пришлось ползти на четвереньках, путаясь в чертовой простыне, что вызывало неудержимый смех. Приходилось кусать губы и щеки с внутренней стороны.
Засов она задвинула со второй попытки. Затем села, прислонившись к стене. Вытянула ноги, кое-как выпуталась из спеленавшей ее ткани. Комната кружилась. Стены изгибались под неимоверными углами. Глаза закрывались, и тянуло в сон. Но сначала нужно было избавиться от проклятой отравы.
— Ту-а-лет… Нам нужен ту-а-лет…
Слово показалось смешным и ужасно сложным. Боже, такими темпами, она точно отключится. Два удара ладонью по щекам немного взбодрили. Дверь. Узкая дверь. Мысленно нацелившись на ближайшую, Саша снова поползла, стараясь не смотреть по сторонам и сосредоточить все внимание на руках и ногах. Правая. Левая. Правая. Левая. Пока голова не врезалась во что-то твердое.
Так, теперь найти ручку. В помещение, к счастью и удаче оказавшемуся маленькой ванной, она ввалилась безвольным телом и разлеглась на плитке, глядя в сторону унитаза. Последний рывок. Несчастные полметра оказались самыми сложными. Кажется, несколько раз она отключалась и включалась снова только чудом. Затем сунула два пальца в рот и радостно обнялась с белым другом. Процедуру пришлось повторить еще дважды, прежде чем перед глазами, наконец, начало проясняться.
Обведя комнату более осмысленным взглядом, Александра обнаружила импровизированную ванную — выложенный плиткой бортик и кран на стене. Отлично. Вода оказалась теплой. Той противной температуры, когда ни горячая, чтобы согреться, и не холодная, чтобы взбодриться.
— Сволочи…
Выбирать не приходилось, и она сунула голову под струю воды, позволяя волосам и шее намокнуть. Медленно, очень медленно сознание прояснялось. По всему телу выступила липкая испарина. Захотелось пить. Саша вывернула голову и принялась жадно глотать воду из-под крана. У нее был металлический и немного химический привкус, но хотя бы точно не отравлена.
Спустя минут десять девушка смогла вытереться полотенцем и прислониться к стене. От сидения на кафеле била легкая дрожь, но на обратный рывок до кровати нужны были силы.
Посвящение в этросскую культуру она прошла. Оставалось только надеяться, что ей не станут подмешивать эту дрянь каждый день. Иначе ее неожиданно приобретенный иммунитет может и не выдержать.
— Дальше будет сложнее, — Талия села напротив, игнорируя мокрый пол. — Они будут проверять тебя каждый день. Тебе нельзя выпадать из роли.
— Я знаю…
Терпение. Ей понадобится все имеющееся терпение, чтобы выжить…
Глава 40
Земля
