— Никаких проблем, — поднял руки Индевять. — Жан!
— Спутник, активация, — скомандовал француз. — Повтори последнюю шутку.
— Каждый самурай должен сделать сеппуку, узнав о существовании удара с разворота, — продиктовал спутник.
— Это лучшая шутка с канала аниме? — поморщился Жан.
Индевять тут же замахал на него руками, чтобы он не вступал в беседу с исином.
— Уточняю: ты хочешь узнать историю возникновения шутки или источник, в котором она занимает лидирующую позицию?
— Ни то и ни другое, — быстро ответил Жан. — Шутка не нравится. Ищи следующую.
— Потуши огонь.
— Функция недоступна.
На все команды Жана, которые спутник принципиально не мог выполнить — а это были, в общем-то, любые команды, не связанные с поиском информации, — следовал такой ответ. Функция недоступна.
Но только на команды, которые отдавал хозяин спутника. Если такую команду отдавал кто-то другой, спутник на нее вообще не реагировал.
До того момента, как Алина не произнесла:
— Потуши огонь.
— Функция недоступна.
— Потуши огонь.
— Функция недоступна.
— Потуши огонь.
— Стоп, стоп! Пауза. Режим паузы! — воскликнул Жан и, вскочив с кресла, очумело уставился на Алину: — Как он тебя слышит?
Алина замолчала. Потом повернулась и направилась к выходу.
— Эй! — Жан дотронулся до ее плеча, немка тут же протиснулась вперед и отпихнула француза. — Стой!
— Она тебя не понимает, — сказал Лекс. — Оставь ее.
— Не оставлю! Эй!
Немка с Алиной уже вышли за порог, Жан бросился за ними и наткнулся на Лекса.
— Оставь ее. Давайте работать.
— Ее надо вернуть, — к ним подошел Индевять.
— Не надо ее возвращать, — сказал Лекс.
— Ты что, идиот? — осведомился Жан. — Очнись! Эта твоя подружка только что хакнула мой спутник! Верни ее обратно, мы должны понять, как она это сделала.
И только теперь до Лекса дошло, как ответил исин. Фраза «Функция недоступна», сопровождавшаяся уже давно раздражающим звоном, была произнесена по-русски.
Которую переводчик зачем-то повторил на том же языке.
Глава 24. Лиса
Ватикан, 16 сентября 2007 года
Вместо запланированных пяти минут беседа с Серджи Пимонно длилась почти час. Нику пришлось ни много ни мало рассказать своему собеседнику всю свою жизнь, поэтапно.
— Ты знаешь, что это? — спросил итальянец в самом начале беседы, показав Нику серебристый предмет в виде лисицы.
— Детектор лжи? — сострил Ник, больше от волнения и нервозности, чем от желания показать свое чувство юмора.
— Я задам тебе несколько вопросов. Если ты не захочешь отвечать на какой-то из них, наш разговор будет окончен. Если ты солжешь, наш разговор также будет окончен. Вопрос первый: зачем ты сюда пришел?
Вопросов было много. После некоторых Ник раздумывал, не лучше ли будет окончить разговор и уйти. В основном эти вопросы касались его нынешней деятельности, связанной с модификациями «Стакса».
Иные вопросы были странными — про Четвертый рейх и каких-то фашистов. Про «Армаду», Синдикат и другие полуподпольные организации.
Но больше всего вопросов было о Синке. И о предмете в виде паука, который ей принадлежал.
Скрывать особо было нечего. Ник честно рассказал о двух периодах своей жизни, связанных с Синкой, о встрече с Мусорщиком, бывшем резидентом «Армады», у которого тоже был серебристый предмет.
Рассказал про Кирсана Илюмжинова и что с помощью лисы хочет найти Синку, за что, в общем-то, готов сделать достойное пожертвование на благо католической церкви.
Рассказал о последнем письме Синки и о том, как потом долгое время искал ее.
Серджи Пимонно выглядел удивленным. Или озадаченным. Или растерянным. Или все вместе. Кажется, он не ожидал, что его собеседник расскажет всю правду и в ней не будет никакой угрозы для папы и Ватикана.
— У тебя нет цели, — сказал он, откинувшись на спинку массивного резного кресла из черного, похожего на камень дерева. — Ты ищешь девушку с пауком только для того, чтобы найти ее.
— Я же сказал, я хочу поговорить с ней.
— Да, конечно, поговорить. Она несколько раз предала тебя, но ты не желаешь ей отомстить.
— Ну… я вообще-то не мстительный.
Серджи прикрыл глаза, о чем-то размышляя. Потом вдруг встал, прошел к окну. В руках у него не было телефона или любого другого прибора, но до Ника и переводчика долетели негромкие, еле слышные фразы, которые тот произносил.
Можно было подумать, что он разговаривал сам с собой, хотя, понятно, это было не так.
Серджи вернулся за стол через несколько минут. Внимательно посмотрел на Ника — этот долгий испытывающий взгляд явно что-то должен был означать. Потом Серджи спросил:
— Ты сможешь остановить ее?
— Остановить? Синку? Что вы хотите сказать?
Серджи вместо ответа подвинул к Нику небольшой планшет с экраном чуть больше коммуникатора. На весь экран раскрылась фотография какого-то седовласого мужчины в военной форме с незнакомыми Нику знаками отличия.
— Кто это? — спросил парень.
— Это Лотар Эйзентрегер, — ответил Серджи. — Пальцем по экрану, тук-тук.
Ник дважды стукнул пальцем по экрану, и фотография сменилась. На следующем фото седовласый мужчина был одет в штатское и входил в какое-то здание с большими стеклянными дверями.
— Я его не знаю, — сказал Ник. — А вам известно, что я не вру.
— На данный момент это ключевая фигура в международной организации, которая называет себя Четвертым рейхом.
— Четвертый рейх? Это какие-то скинхеды?
— Организация очень могущественная, она контролирует деятельность многих крупных корпораций, в том числе военных. Чтобы тебе было понятнее, со мной или с папой организовать встречу гораздо проще, чем с этим человеком. Можно тук-тук?
— С вами или с папой? То есть вы считаете… — Ник замялся, потому что, с одной стороны, не очень хотелось хамить своему собеседнику, с другой стороны, его повеселило, что тот спокойно поставил себя на одну доску с папой римским. — Простите. Этот человек знает Синку?
— Тук-тук, пожалуйста.
Ник переключил на следующее фото.
То же самое здание, тот же самый ракурс.
В здание входила Синка. Фото было сделано крупным планом, чуть со спины, но складывалось такое ощущение, что через секунду она обернется и посмотрит в объектив фотографа.
