— Тук-тук, пожалуйста.
Ник снова дважды стукнул по экрану.
У входа в здание стоял автомобиль, в который садился какой-то мужчина лет тридцати пяти.
— Макс Шмитке, доверенное лицо Лотара Эйзентрегера, его ближайший помощник.
Рядом с автомобилем стояла Синка и смотрела в сторону объек shy;тива.
— Западный Берлин, июль две тысячи первого года. Офис компании «Магнетик индастриз». На следующий день после этой встречи Синка вылетела в Россию. Там мы не смогли ее отследить.
— Вы — это Ватикан? — уточнил Ник.
Когда переводчик повторил вопрос на итальянском, Серджи задумался ненадолго. Потом стал говорить.
— Мы узнали, что она была причастна к взлому переписки нескольких высокопоставленных лиц из правительства России, и сначала считали, что она работает на Синдикат. Но потом она обманула Синдикат, а мы узнали, что у нее есть паук. И что она охотится вот за этим.
Он поднял руку с цепочкой, на которой болталась фигурка лисицы.
— Тук-тук, пожалуйста.
На следующей фотографии Синка была менее узнаваема. В платке, она выходила из такси рядом с мечетью.
— Это самая последняя ее фотография, которая у нас есть. Индия, прошлый год, двенадцатое сентября. Через полтора часа на этом месте сотни обезумевших мусульман будут жечь газеты со словами одного древнего правителя, которые имел неосторожность процитировать папа. Тук-тук.
Еще одна фотография. На этот раз какого-то молодого священника в костюме с белым воротничком.
— Он служил в приходе одной небольшой церкви в маленькой деревушке на юге Италии. Неделю назад его тело нашли неподалеку от Форте-дей-Марми, почти за сто километров от его прихода.
— Синка имеет к этому отношение? К его смерти?
— Его звали Петр. Это четвертый служитель церкви по имени Петр, погибший за последние четыре месяца в Италии. У меня нет фото, но есть доказательства, что перед смертью каждый из них встречался с девушкой, которую ты ищешь.
— Вы думаете, что она… убивает священников? Но зачем?
— Мы предполагаем, что речь идет о так называемом пророчестве пап, согласно которому нынешний папа, Бенедикт Шестнадцатый, является предпоследним. Пророчество гласит, что следующего папу будут звать Петр и он будет последним папой.
— Последним? — удивился Ник. — А что потом?
— Может, ничего. А может, Армагеддон и Страшный суд. Забудь о пророчестве, — отмахнулся Серджи. — Их тысячи, и каждое можно толковать как угодно. Паук использует пророчество в своих целях, вот и все.
— То есть Синка использует в своих целях? — поправил Ник, когда услышал перевод.
— Нет, — покачал головой Серджи. — Паук. Ты должен понимать, кого ты ищешь, если хочешь его найти. Впрочем, как говорят французы, везде надо искать женщину.
— Я не найду Синку без лисы.
— Знаю. К сожалению, даже если у тебя будет лиса, это не даст тебе гарантию того, что ты сможешь ее найти. Мы уже пытались это сделать, чтобы обезопасить себя. Шесть лет мы искали ее. Лучшие доверенные люди Ватикана и я лично.
— С помощью лисы?
— Да, конечно.
— И лиса вам не помогла?
Серджи развел руками.
— Дело в том, что предметы могут сами выбирать себе хозяев и не всегда работают так, как хочется.
— То есть вы не знаете, где сейчас Синка?
— Нет. Она где-то рядом, плетет свою паутину. Уже шесть лет.
— Вы поможете мне найти ее?
— Есть одна старая французская песенка, про лису и паука, — сказал Серджи. — В ней говорится про то, как паук и лиса повздорили между собой и стали непримиримыми врагами. Вероятно, когда-то у этой песенки было много вариантов исполнения, но до наших дней дошло два. В одном из них побеждает лиса, в другом — паук.
— То есть мирного исхода не будет в любом случае? — спросил Ник.
Серджи немного помолчал, потом посмотрел на часы.
— Признаюсь, на эту встречу я согласился только с одной целью.
Я рассчитывал, что это она прислала тебя. И надеялся получить от тебя какую-то информацию. Но… оказалось, что я ошибался.
Серджи заколебался, потом неожиданно протянул Нику фигурку лисы.
— Возьми.
— Что? — Ник протянул было руку, но остановился. — Вы хотите, чтобы я дотронулся до нее?
Переводчик, также выглядевший озадаченным, послушно перевел уточнение.
— Нет. Я хочу, чтобы ты взял этот предмет.
Ник взял предмет. Ничего не произошло, словно только что из рук в руки передали обычный кусок металла.
— Он холодный.
— Потому что еще не привык к тебе.
— У меня уже изменился цвет глаз? — Ник повертел головой в поисках зеркала, потом посмотрел на Серджи. — У вас разноцветные глаза. Это остается навсегда?
— Нет, просто у меня есть еще один предмет. Что? Ты уже начал что-то видеть?
Ник действительно начал что-то чувствовать. Ауру вокруг Серджи, прозрачную, с темными расплывчатыми пятнами. Ее не было видно, Ник всего лишь ощущал ее, но настолько реально, как если бы прикасался к ней рукой.
— Да. Кажется, да.
— Хорошо. Тогда слушай. Я отдал тебе этот предмет, потому что думаю, что ты найдешь ее. Эту девушку и паука. Найдешь и остановишь. Иначе случится беда. Большая беда. Ты сейчас должен понимать, что я говорю правду.
Темные пятна, пока Серджи говорил эти слова, бледнели и растворялись, а аура становилась более прозрачной. Он действительно говорил правду.
— Почему вы отдаете этот предмет мне? — спросил Ник. — Не жалко?
— Если у тебя получится ее остановить, значит, этот предмет попал в правильные руки. А если не получится, то уже будет совершенно не важно. А теперь иди и попробуй найти ее. Аудиенция закончена.
Серджи встал из-за стола и, ни слова не говоря, направился к небольшой двери в углу комнаты.
— Последний вопрос, — крикнул ему в спину Ник. — А где сейчас папа?
Переводчик перевел вопрос.
Внутри полупрозрачного пятна появилась темная клякса. Появилась — и исчезла.
— Он сейчас на одной очень важной встрече, — неохотно ответил Серджи.
— На острове Джекил? — уточнил Ник.
— Да. Но он уже знает, что я отдал тебе лису. Думаю, что он благословляет тебя, так же как и я.
— Кто вы? — спросил Ник.
Серджи Пимонно улыбнулся и, не ответив, вышел из комнаты.
Его помощник-переводчик сразу после этого будто принял обет молчания. Всю дорогу, пока вез Ника, он молчал и не ответил ни на один вопрос, словно понимая, что Ник хотел немедленно протестировать действие лисы. Лишь когда Ник вылезал из машины, сказал ему на прощание:
