— Нитро?!!! Это тот самый…..
— Да. — мрачно кивает Ури.
— Кто это? — Лита.
— Присядь, девочка… — мягко говорит Ури. — Но Нитро, это первый обезумевший интеллект, развязавший войну эпохи заката.
Лите стало плохо.
Глава 8. Награды
Фауст приходил в себя несколько раз.
Его сознание всплывало из тёмных вод беспамятства лишь на секунду, прежде чем тело одолевала слабость.
Он слышал негромкие голоса, они звучали приглушённо, будто к ушам прижали две огромные подушки. Разобрать невозможно ни слова, можно лишь прислушиваться, понимая, что в очередной раз всплыл.
Последнее пробуждение отличалось: Фауст вдруг почувствовал всё и сразу. Жажду, зуд, нужду, ноющую боль и головокружение.
Прямо возле уха запищало — какой-то аппарат оповестил о пробуждении пациента.
Звук ворвался в ушные каналы, отрекошетил от их стенок и больно ударился в перепонки, резонируя со вспышкой головной боли. Фауст поднял руку, на пальце которой болтался датчик с длинным уходящим вниз проводом.
Спасительно сжать голову не удалось, вышло лишь зажмуриться, что он и сделал так сильно, как мог, пока не заболели глаза.
Кто-то заговорил, совсем рядом.
— Пациент пришёл в себя.
Голос женский. Фауст заставил себя открыть глаза. Он ошибся — говорившая была в другом конце помещения, у входа. Видимо, только вошла.
Знакомое лицо… Фауст постарался вспомнить. Получилось не сразу.
Помощница дока, имя которой он так и не узнал.
Звуки затихали, девушка вышла из палатки — наверное, оповестить кого надо.
Фауст попытался выровнять дыхание и успокоить взбесившиеся чувства. Перед глазами всё ещё стоял тот андроид и его бесчувственная маска. Казалось, что бесконечные удары до сих пор больно жалили хрупкое, по сравнению с механическим, человеческое тело.
Вынырнув из воспоминаний, Фауст решил осмотреться. Жутко хотелось пить, горло будто раздирало наждачной бумагой.
В палатку вошли двое: уже виденная и безымянная помощница дока и суровый мужчина в форме с ледяным взглядом профессионального убийцы. Фауст не знал, какой взгляд у людей, умеющих убивать, но полагал, что такой.
— Доброе утро, сынок… — бодро начал гость, быстрым движением взял стул и опустился на него рядом с кроватью.
Хоть тон вошедшего офицера и был доброжелательным, но глаза, как две камеры, абсолютно равнодушно просканировали студента с ног до головы.
— Ну и задал ты этим роботам!
Даже ассистентка дока поморщилась от его наигранности.
Фауст быстро взглянул на девушку, понимая, что за игру затеял вояка.
— Лэр, я не умственно отсталый, — хотелось покачать головой, но попытка провалилась, от этого движения она только больше закружилась. — Вы можете спрашивать.
Помощница дока подобралась: она никогда не видела, чтобы кто-то говорил с полковником в таком тоне. Но мужчина, на её удивление, только ухмыльнулся.
— Разрешаешь? — усмехнулся он. — Отлично, а я всё думал, когда начать, и ждал отмашки от столь высокорангового солдата.
Офицер иронизировал, и Фаусту это не понравилось. Взгляды на жизнь меняются, когда ты рискуешь её потерять. Едва ли сейчас что-то могло ухудшить его состояние, поэтому он устало произнёс:
— А я думал, вы просто поболтать зашли…
— К делу так к делу, — не стал ходить кругами офицер. — Ты здесь уже вторые сутки. На совете разобрали все твои достижения, и, как только сможешь встать, тебе предстоит получить несколько приятных наград. Но вопросов не меньше. В частности, всех интересует некий бой на арене заштатного городка…
— Я там присутствовал, — не стал скрывать очевидного Фауст, на что вояка лишь кивнул.
— Также тебе придётся объяснить, почему ты не указал, подписывая документы на выезд, свою частичную недееспособность в виде потери подвижности обеих ног. Но это, скорее, для справки, никто не собирается умалять твоих заслуг. После того как ты встанешь, командование ждёт развёрнутый рапорт о случае в академии Локвуд и бое на арене.
— Вас понял, лэр.
— Отдыхай. Хм… Солдат, — вояка встал и направился к выходу.
Створки медицинской палатки закрылись. Медсестра прислушалась к шагам офицера — они быстро смешались с шумом лагеря.
— А ты ершистый, — покачала головой она. — Если он захочет, потащит на суд. Этот полковник не из лагеря, а из Хай-тауна.
— Как тебя зовут? — проигнорировал её предупреждение Фауст.
— Мари.
— Не скажу, что очень приятно, — он поморщился от подступающей тошноты, а затем продолжил: — Но будем знакомы.
— Хм… — хмыкнула бестия и скользнула прочь, раздвигая створки.
— Не медчасть, а какой-то проходной двор, — проворчал Фауст.
Долго скучать ему не дали — уже через пять минут снова появилась Мари, на этот раз с доком.
Парочка осмотрела его и решила, что ему необходимо провести в госпитале ещё ночь. Сотрясение мозга несильное, но ходить запрещено.
Когда оба представителя алого креста ушли, створки палатки снова открылись, подтверждая озвученные выводы о проходном дворе.
На этот раз Фауста навестили одногрупники: Колин, Сэм и Эвелин светили улыбками во все тридцать два зуба.
— Живой, это хорошо, — утвердительно сказал сын торговца.
— Вашими молитвами, — Фауст продолжил осыпать гостей язвительностью.
— Ну, мы постарались, — развёл руками Колин.
Он под неодобрительным взглядом Сэма занял один из двух стульев, второй же уступил Эвелин. Аристократичный очкарик был неизменно учтив, но не преминул подкинуть наставление:
— Сначала предлагают присесть даме.
Колин, этот жизнерадостный толстяк, наигранно вскочил, огляделся по сторонам:
— А где здесь дамы?
— Трепло, — сказала будто плюнула Эви.
— Фауст, прости, — обратился к нему Сэм, сложил руки за спиной и замер на манер статуи. — Мы пришли, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Благодаря тебе мы все находимся здесь в относительном здравии.
— Как ты загнул, — цокнула языком Эви.
— А кто не здоров? — спросил Колин.
— Ты, — отрезала Эвелин. — Только вот это не лечится.
Колин весело захохотал, Сэм сдержанно улыбнулся.
— Я в порядке, — ответил Фауст, подождав, когда вспышка веселья утихнет. — Ещё не изготовили того андроида, который меня убьёт.
— Вот! Это по-нашему! — воскликнул Колин.
