Впрочем, Фаусту было всё равно, что говорит этот сукин сын. Единственное, что он хотел, сделать так, чтобы ему было максимально больно.
— Мощность на девяносто пять процентов, — приказал он ИИ, не освоившись в ручном управлении.
Шлем подсветился изнутри, зелёный цвет стал стремительно затухать, уходя в жёлтый.
Это видели и все остальные, наблюдая, как глаза робота поменяли оттенок.
Зелёный, жёлтый, красный…
После этого, он рванул вперёд, будто сорвавшаяся с тетивы стрела, стремительно и неотвратимо.
Занавески на окнах и все легкие предметы в комнате колыхнулись, будто в полуметре от них пронёсся многотонный поезд.
Еле успел отдать указание Регулусу.
— Клинки! — закричал Фауст.
Монстр в доспехе пронёсся между двух телохранителей, как скоростной локомотив, после чего, они несколько мгновений стояли на месте. До них доходило осознание того, что они мертвы. Оба переглянулись, перед тем, как развалится на две части.
Закалённая сталь, примеси металлов, которые используются лишь в высококачественных проводниках, Регулус использовал всё что мог.
Лезвие вышло настолько острым, что его невозможно коснуться не порезав при этому руки. Плюсом к этому удару, шла масса самого костюма, который весил под три с половиной сотни килограмм. Как бы Регулус не пытался сэкономить в весе, ему это не удалось.
Люди даже не поняли, как умерли. Хирургическая точность несущего смерть доспеха поражала.
Лафае побледнел, его лицо сравнялось по цвету с воротником. Он толкнул ещё одну пару телохранителей вперёд, а сам пустился в бег.
Фауст одним росчерком поставил точку в битве, снова выбивая хорошие баллы, снёс сразу две головы разом. Последний враг уснул под весом стула самым первым.
Кровь от снесённых голов пролетела несколько метров, соскальзывая с клинка. Амелия Бэрроу вздрогнула, когда на её прекрасное лицо попало несколько капель. Как и Илона, той не повезло, на неё будто вылили целую кружку.
Фауст повернул голову. Сделал несколько шагов и ударил рукой в стену, пробивая её насквозь, будто картон и выхватывая бегущего по коридору Лафае.
Не удивительно, что Кромвель перепутал выход в незнакомом доме с путём, ведущим к кухне.
Благодаря встроенному рентгену, Фауст видел его перемещения.
— Быстро мы встретились, верно? Я даже не успел соскучиться.
Он снял шлем. Кромвель не представлял опасности.
— Ублюдок, — прошипел мужчина, его лицо исказилось от гнева и чистой злобы.
— Тоже рад тебя видеть, — кивнул Фауст. — Я держу своё слово. Впрочем, как и ты. Но ты слишком жалок, чтобы тратить на тебя время.
Кромвель понял к чему всё идёт и затрепыхался, как выброшенная на берег рыба.
Фауст воткнул выскользнувший из запястья костюма клинок, он вошёл мужчине под челюсть, выходя из макушки.
Глаза Кромвеля в один миг остекленели. Но Фауст успел уловить быстро ускользающую жизнь. Он глубоко вдохнул через нос, будто хотел почувстовать её запах.
— Зачем ты это сделал? — спросила Амелия, вставая рядом. — Это важный свидетель. Теперь мы не накажем его.
— Теперь ты не получишь повышения? — усмехнулся Фауст, перейдя с ней на ты. — Я предложу тебе вариант куда лучше, ты станешь главой полиции этого города.
Амелия непонимающе посмотрела на Фауста.
— Поверь мне, я держу своё слово, — он усмехнулся. — А этот мусор я должен был убить, ведь глава корпорации может быть лишь один.
— Я полагаю, глава корпорации Лафае? — усмехнулась Амелия.
— Именно.
Амелия посмотрела на разруху и хаос, появившийся после короткого, но кровопролитного боя.
Изрезанные тела, глава могущественной корпорации, смотрящий в потолок с пустыми взглядом.
Ей стало дурно, к горлу подступила тошнота.
Детектив была из богатой семьи и не нуждалось в деньгах почти всё время, что жила на этом свете. Она имела связи, по большему счёту из-за семьи, но кое-чем обзавелась и сама.
Но столица представлялась ей необузданным зверем и она не могла почувствовать себя в безопасности. Будто огромный леопард, рядом с маленьким харьком. Оба они были хищниками, но масштаб угрозы был разным.
И только ей удалось прийти в себя. Освоится на новом месте работы, с уверенностью смотреть в завтрашний день, как случилось это.
На горизонте появился старый знакомый. Парень, которому лет было меньше чем ей, но который когда-то так помог и она считала своим долгом, отплатить той же монетой.
Короткий вызов на комм и вот уже нет в живых двух глав крупнейших корпорация на этом континенте. Неожиданно, она, маленькая рыбёшка, вынырнула на сушу и стала биться в надежде вернуться на отступающую волну прилива.
Сейчас перед ней стоит выбор, отрастить себе лапы и клыки или сдохнуть в ожидании удачи, которая смоет её и смешает с обыденностью. Стать кем-то, поверив в другого человека, либо навсегда принять себя и своё положение.
Ещё раз окинув взглядом окружающий её беспорядок, она посмотрела на Фауста.
— Хорошо, я сделаю всё, что необходимо.
— Другого от столь умного и перспективного детектива я и не ждал, — кивнул не по годам умный парень с ироничным взглядом. — Мы с тобой из одного теста, детектив, но если ты подумаешь, что я прощу предательство, ты ошибаешься. Когда будешь на распутье, подумай дважды.
Прямая угроза. Амелия поёжилась, будто вышла на холодный воздух и он забрался ей под свитер.
Такой не простит. Она снова взглянула на Кромвеля Лафае. Не простит никого.
— Я поняла.
Сказала таким тоном, какого не ожидала от себя. Будто подписала контракт. Она и правда подписала, только он был невидимым, но цена за него вполне материальна. Всё или ничего.
Фауст связался с секретаршей.
— Э-э-э… — хотел обратится по имени, но понял, что она его не называла.
— Марша, лэр, — правильно поняла заминку она.
— Марша, пожалуйста, пригласи юристов корпорации, очень скоро они могут понадобится.
— Они уже здесь, как и запрос от полиции, вы должны уделить им время.
— Понял тебя, спасибо.
Фауст задумался. Амелия стояла, молча.
— Можешь ускорить дело с нападением на меня? Илона будет свидетелем того, что Кромвель напал первым.
— А эти убийства? — Амелия окинула рукой лужи крови и разрубленные тела.
— Это сделал мой телохранитель.
Сказав это, Фауст тут же набрал сообщение Маверику, чтобы он прибыл к месту.
— Твоя дочь будет здесь, чтобы ты вела себя так, как надо, — сказал он Илоне, закончив с отправкой послания. — Ты же будешь хорошей девочкой?
