Я посмотрел на него внимательно. Мальчуган вел себя странно. Вероятно, судьба у него не самая легкая. Но чем я могу ему помочь, кроме как высадить в ближайшем же безлюдном месте – причем высадить так, чтобы этого никто не увидел?
Разглядывая Азада, я заметил, что кожа у него на лице нежная, а там, где ее заслоняла шапка, почти белая. Может быть, он вообще нездешний? Слишком мягкие у него черты лица, слишком тонкие. Или его много месяцев держали взаперти – вон какой худенький.
– Я знаю, что в Персии до сих пор торгуют людьми – сказал я внушительно. – Но у нас рабство отменили. К тому же я русский офицер, и это дело чести…
Тут я немного сбился, не зная, что же именно считать делом чести. Махнул рукой и сказал, что бояться ему нечего, кроме тех двух стражников, которые следуют за нами по пятам и на ближайшей станции наверняка его схватят.
Мальчишка на миг встревожился, но потом вдруг просиял.
– Не беспокойтесь, Нестор-ага – сказал он. – У меня есть план.
Я не верил в подростковые фантазии, но все-таки полюбопытствовал, что же он такое запланировал?
Азад-мирза сделал важный вид и обещал рассказать о своих планах, только когда мы подъедем к станции. Я не стал настаивать – да и что мог придумать в этом положении подросток? Проще всего было бы Ганцзалину отвлечь стражников, чтобы мальчик в это время сбежал. Однако бегство увидят погонщики и наверняка донесут полиции. Нет, это был не план, а только половина плана.
Я решил пока не ломать голову: пусть мозг сам, без моего участия решает эту проблему. По опыту я знал, что сознание способно на многие чудеса. Иногда ему можно дать задачу, а самому отвлечься – и мозг все сделает за тебя. Так же я поступил и в этот раз. А сам пока попросил Азада рассказать мне про двор шахиншаха. Конечно, я изучил досье, данное мне Гирсом, но, как сказал бы Ганцзалин, лишнее знание никогда не бывает лишним.
Услышав мою просьбу, Азад-мирза воодушевился необыкновенно.
– Шахиншаха я знаю не хуже родного дяди, – заявил он. – Слушайте же и не говорите, что не слышали! У него вот такие усы! На шее он носит огромный бриллиант! А когда выезды, он надевает бриллианты еще на шапку. На плечах погоны, тоже с бриллиантами…
– Если ты будешь говорить только про бриллианты, до шаха так и не дойдем, – перебил его я. – Скажи лучше, что он за человек, что ему нравится, что не нравится, кого он любит, кого боится? Это ты знаешь?
– Конечно, – сказал Азад, – конечно, знаю. Я знаю все, но вы тогда спрашивайте сами.
Я кивнул – хорошо. Первое: что шахиншах любит больше всего?
– Повелитель, – отвечал Азад, – любит своих жен и часто у них бывает. Еще шах любит фотографию и охоту.
– Это интересно, – заметил я. – А сам он только наблюдает или лично участвует в охоте?
Выяснилось, что не только наблюдает. По словам Азада, шах – один из лучших стрелков в Персии. А еще шах – реформатор. Он старается вводить в моду все европейское. Шах бреет бороду и носит короткую одежду, а, кроме того, он велел женщинам ходить с открытыми лицами. Но это не понравилось муллам и потомкам Пророка, и тогда его указ был отменен.
Выяснилось также, что шах говорит на иностранных языках. Точнее, пытается говорить. Иногда он берет уроки у кого-нибудь из русских или англичан.
– И насколько же продвинулся шах в русском языке? – спросил я.
Азад-мирза прыснул. Ни насколько, – отвечал он, ни на пол-уса не продвинулся. Да и как он мог продвинуться, если гаремом он интересуется больше, чем учением? Гарем, кстати, здесь зовется эндерун. На всякий случай, Нестор-ага, вдруг вам понадобится.
И мальчишка посмотрел на меня крайне лукаво. Но я даже бровью не повел, лишь спросил, откуда он столько знает о повелителе.
– Это моя тайна, – отвечал Азад с самым нахальным видом.
Я пожал плечами – пусть так, пусть тайна. И мы продолжили нашу познавательную беседу. – Любит ли шах подарки?
– А кто не любит подарки? – удивился мальчик. – Подарки любят все люди. Шах – самый главный человек в государстве, и подарки он любит больше всех. Но подарки должны быть дорогие – золото, драгоценные камни и все такое, иначе шах будет недоволен.
Ну что ж, хорошо, если так – у меня для шаха есть по-настоящему редкое подношение. Это, конечно, не золото и не бриллианты, но, надеюсь, он оценит.
Впрочем, рассчитывать только на подарок не стоит. В обороне шаха следует поискать и другие бреши. Собственно, а какие это могут быть бреши? Любовь к охоте, любовь к подаркам, любовь к женщинам. Что еще? Мания величия? Пожалуй. Но у обычных людей это мания, а у властителей – нормальное состояние ума. Ведь если обыватель говорит, что он Наполеон, его сажают в желтый дом, но никто не удивляется, когда Наполеоном зовет себя сам французский император.
Какова же мания Насер ад-Дин шаха? В досье говорилось, что он мнит себя персидским Петром Великим и даже мечтает остаться в памяти потомков новым Александром Македонским. Ну, до древнего полководца ему далеко. Хотя в свое время он изрядно попортил нервы англичанам, завоевав ненадолго афганский Герат. Впрочем, чего только не завоюешь по молодости лет. Для нас важнее, что он, по-видимому, великий честолюбец и по обычаю всех восточных деспотов обожает лесть. Это можно использовать, чтобы войти к нему в доверие и заставить делать то, что мне нужно.
– А какую роль играет гарем в жизни шаха? – полюбопытствовал я. – Кто у него любимая жена, как часто он вообще посещает жен? И, кстати говоря, насколько они склонны к интригам?
Тут мальчишка необыкновенно воодушевился, глаза его засверкали.
– Гарем – это нечто необыкновенное, – заявил он убежденно.
Я с трудом подавил улыбку. Конечно, идея собрать в одном месте множество женщин и передать их в одни руки должна вдохновлять юного мужчину.
К моему удивлению, Азад очень толково, ясно и, я бы сказал, исчерпывающе рассказал о нравах и обычаях шахского гарема.
Узнал я о том, что у шахиншаха – четыре главных жены, из них три – матери его взрослых сыновей, занимающих ключевые должности в государстве: Зили-султана, Мозафареддина и военного министра Наиб-э Султана. Временных же жен или, говоря понятным языком, наложниц что-то около пятидесяти. Их число все время меняется, потому что шах регулярно берет в гарем понравившихся ему новых жен, а некоторых надоевших отдает генералам или своим приближенным.
– Помучился я, теперь помучайтесь и вы, – прокомментировал я этот милый обычай, за что получил гневный взгляд от Азада-мирзы.
Нынче фавориткой шаха считается Анис аль-Дауле. Она высока, красива, стройна – и очень умна, хотя всего-навсего дочь мельника. Шах не только любит ее как женщину, но и прислушивается к ее советам. Другая его жена, Амина Агдас, является старшей женой и тоже очень влиятельна, потому что шах ей доверяет как никому. Именно она хранит наиболее дорогие его сердцу драгоценности, она же подает ему кофе. Европеянок среди жен шаха нет. Говорят, была когда-то среди временных жен француженка, но шах отправил ее на родину.
