Будучи физиотерапевтом, Хесун имеет дело с человеческим телом. Во время работы с клиентами она должна полностью сосредотачиваться на терапии, а в свободное время ей необходимо постоянно совершенствовать свои знания и навыки. Если муж не способен поддержать Хесун, вкалывающую на двух работах, то лучше бы он просто молчал… Обида на мужа дошла до предела. Она ведь не отдыхать ездит в Сеул!
Всякий раз перед отъездом Хесун приходилось гадать, в каком настроении будет муж в этот раз. Супруги начали часто ссориться, хотя прежде жили душа в душу. Сегодня утром они снова поругались, и, вместо того чтобы поехать в Сеул, Хесун осталась в деревне. Внутри у неё всё кипело от злости, а муж с сыном преспокойно ушли ловить косулю.
Может, взять и уехать? Сидевшая в одиночестве в деревенском доме Хесун встала, оделась и вышла во двор. До этого она обзвонила всех своих клиентов и предупредила, что на этой неделе её не будет. Такое стало случаться часто, и ей было уже стыдно очередной раз им об этом сообщать.
Она уже некоторое время шла, когда услышала:
– Куда направляешься?
Её окликнула соседская бабушка, которая во дворе своего дома доставала редьку из вкопанного в землю глиняного кувшина. Всякий раз, когда эта бабушка не хотела обедать в одиночестве, она брала тарелку с рисом, заходила в дом к Хесун и садилась с ними за стол.
– В Сеул.
– Там, видно, мёдом намазано.
«Скорее деньгами», – горько усмехнулась про себя Хесун и задумалась.
Не так уж и плохо в этой деревне.
Прежде всего её сын хорошо ладит с одноклассниками в местной школе. К тому же, пока они жили в Сеуле, отец был вечно занят и мало времени проводил с сыном, а теперь они, словно братья, всегда вместе. Недавно они смастерили санки и катались на них по заснеженному полю до самой темноты. В глазах ребёнка наконец искрилось счастье. А однажды Хесун обмолвилась о нехватке денег, и сын заверил её, что будет готовить и продавать печенье, когда вырастет. Ей подумалось, что в деревне им вполне хватило бы и тех денег, что она зарабатывает в Сеуле. Почему же супруг против её работы? Перед носом Хесун, погружённой в свои мысли, замелькали снежинки. Кажется, опять повалил снег.
Прошлой зимой, когда она возвращалась поздним вечером из Сеула, муж с сыном приехали на машине встретить её. По пути с вокзала, подъезжая к деревне, они увидели на дороге мёртвую косулю, судя по всему, сбитую автомобилем. Хесун вспомнила, её мужчины тогда перепугались, и супруг быстро рванул на машине в сторону дома. «И это они-то теперь пошли ловить косулю?» В первый год жизни в деревне к семье в гости приезжали их родственники. Тогда муж впервые собственными руками поймал и зарезал двух кур, после чего полмесяца лежал больной. Хесун развернулась и побрела обратно к дому. Целый день она была на взводе, но сейчас уголки её губ тронула улыбка, и шаг её ускорился.
Похоже, снег будет идти пару дней.
Урок жизни
Пробудившись на рассвете в отеле, Н. тут же встала, взяла бутылку воды с кофейного столика, налила в стакан и сделала глоток. Затем она проследовала со стаканом в ванную комнату. Она сделала ещё один большой глоток, прополоскала горло и сплюнула. Повторив эту процедуру несколько раз, Н. рассеяно посмотрела на себя в зеркало. Кошмар! Тушь потекла, и вокруг глаз все стало чёрным, как у панды. Она обычно выглядела так утром, если накануне ложилась спать, не смыв косметику. Н. подумалось, что, возможно, она плакала во сне. Чёрные разводы растеклись по обеим щекам: до верхней губы – с правой стороны и до ноздри – с левой. Н. поставила стакан и, взяв салфетку, намочила её. Она уже собиралась вытереть пятна под глазами, как вдруг её охватил рвотный позыв, и она быстро склонилась над унитазом. Позывы повторялись, но исторгнуть из себя содержимое желудка у неё не получилось. Н. поднялась, снова взяла стакан и, отпив воды, опять прополоскала рот. «Даже если бы меня вырвало, это всё равно не отменило бы того факта, что я съела то блюдо». Со страдальческим выражением лица она стала пристально рассматривать в зеркале свои чёрные, словно у панды, глаза. В восемь часов ей нужно быть в лобби отеля, где она договорилась встретиться со своими коллегами. Ей пришлось поспешить, чтобы не опоздать к назначенному времени.
До приезда в эту страну Н. уже слышала, что здесь готовят еду буквально из всего, что под руку попадётся. Как оказалось, это было правдой. Повсюду на улицах рядами стояли разные палатки, изобилующие уличной стряпнёй, и можно было только догадываться, из чего всё это приготовлено. Н. подрабатывала на телевидении фрилансером. В эту страну она приехала в качестве сценариста программы, рассказывающей о кухнях разных стран мира. Её задачей было собирать информацию о вкусовых предпочтениях местных жителей. В первые два дня Н. ела всё, поскольку еда тут была крайне вкусная. Но двумя днями всё и ограничилось. Н. попробовала несколько очень жирных блюд подряд, и это привело к несварению желудка. Н. то и дело бегала в туалет. Почувствовав боль в кишечнике, Н. первым делом отказалась от жирной пищи. Находясь в стране, которую многие считают раем для гурманов, Н. вынуждена была есть лапшу быстрого приготовления или брать упаковку уже готового риса, разогревать его в горячей воде и заворачивать в сушёные водоросли. Уплетая принесённые им блюда за обе щеки, коллеги то и дело бросали на Н. виноватые взгляды, как бы извиняясь за возможность получать удовольствие от столь разнообразной и вкусной еды. Продюсер Чон, влюблённый в Н. и грезивший об отношениях с ней, с жалостью поглядывал на свою коллегу.
Поскольку темой телепередачи являлась еда, то, когда приходила пора кушать, команда с энтузиазмом отправлялась на поиски необычных блюд. Они находили места, где доживающих свои последние мгновения сороконожек бросали в кипящее масло, кузнечиков нанизывали на тонкие шпажки и обжаривали, предварительно обсыпав приправами, где укладывали горкой на тарелке чёрных скорпионов, готовых, как могло показаться, в любую минуту выпустить свой яд. Н. выворачивало наизнанку от одного вида коллег, дегустирующих местную кухню. Не желая смущать других, Н. отходила в сторону, поглаживая себя по груди в попытке унять подступающую тошноту, или пила воду, чтобы успокоить желудок. Оказавшись в этой стране, Н. узнала, что человек может употреблять в пищу буквально всё. Она испытывала отвращение и задавалась вопросом: неужели обязательно есть такую мерзость? В общем, находясь в раю для гурманов, Н. оставалась голодной. При виде всех этих изысканных блюд, приготовленных из всего, что ползает и летает, у Н. крутило живот, и она была рада таким образом избежать необходимости пробовать всё на вкус. Как-то Н. захотела было отведать варёных куколок тутового шелкопряда, но они были слишком большими, какими им и полагается быть в большой стране. От омерзения она так и не нашла в себе сил положить их к себе в рот. Сегодня они должны закончить съёмку и вернуться домой. И если бы накануне вечером она не съела нечто ужасное, то сегодня вполне благополучно уехала бы отсюда.
Вчерашний ужин был последним за эту поездку. Атмосфера трапезы была неформальной. Её коллеги сообщили, что специально ради неё заказали самые ординарные для этой страны блюда, с которыми Н. была знакома. Она была признательна им за такую заботу. После первых двух дней употребления местной пищи её живот всё время урчал, но спустя несколько дней воздержания от местной кухни он успокоился. За столом царило приподнятое, воодушевлённое настроение: пробывшие вместе несколько дней коллеги передавали друг другу стопки с алкоголем, болтали об отснятом материале. К ним подошла официантка и, сообщив, что это последнее блюдо, поставила на стол нечто жареное. Над блюдом поднимался пар, будто его только что сняли с огня, и все начали его пробовать. Если раньше она могла по внешнему виду хотя бы определить, из чего приготовлено то или иное блюдо, то сейчас это не представлялось возможным, и Н. была не в силах притронуться к еде. Пока она была в раздумьях, продюсер Чон взял кусочек, и, положа на салфетку, пододвинул к ней. Увидев волокна мяса на длинной округлой кости, походящей на куриную шейку, Н. подумала, что по крайней мере это не насекомое. Сидевший рядом оператор, наполнив стопку, стоявшую перед Н., пояснил, что налил ей один из местных традиционных спиртных напитков крепостью в пятьдесят два градуса. Н. сделала глоток, после которого её внутренности охватило жаром, и она поспешила закусить мясом, которое дал ей продюсер Чон. На вкус оказалось ничего необычного. По своей консистенции тёплое мясо было достаточно приятным и, вероятно, было приготовлено на хорошем масле, потому что приятно хрустело. Пока Н. доедала свой кусок, кто-то спросил: «А что это за мясо такое, что так хрустит?» Никто не знал. Все коллеги взяли ещё по кусочку, строя между собой догадки. Переводчик спросил у официантки, что входит в состав блюда. Услышав ответ, он тут же уставился на Н.
