— Эй, господин хороший! — раздался позади низкий голос, заставляя нас обернуться.
Прямо у двери, на высоком стуле восседал огромный бородатый мужик в распахнутой на груди рубахе. Закатанные рукава обнажали толстенные волосатые руки, а на широком кожаном ремне висела здоровенная дубинка.
— Прощения просим, значит, — прогудел он. — Оружие, какое есть, сюда попрошу. Правила такие, уж не обессудьте. Сберегу сколь скажете.
Винсент приблизился и с уважением оглядел сидевшего детину.
— Как звать-то тебя, человечище? — спросил он, передавая вышибале меч и кинжал, и давая мне знак сделать то же самое.
— Богратом кличут, — степенно ответствовал мужик и добавил: — Вон тот ножик тоже извольте.
Винсент хмыкнул, но послушно достал из-за голенища сапога нож и передал его вышибале.
— И тот, что на поясе, под плащом, — прогудел вышибала.
— Тебе с такими способностями в стражу идти надо, — проворчал Винс, отдавая и этот нож.
— А чего я там не видел? — отмахнулся вышибала. — Подъем, становись, шагом марш… ну их всех. Мне и здесь спокойно.
— Спокойно ли? — Винсент оглядел полутемный зал. — Публика тут, смотрю, не самая мирная.
— Всяко бывает, — пожал плечами вышибала. — А только у меня с нарушителями разговор короткий — дубинкой по темечку, и бывай! Хотите драться — идите на улицу, нечего людям мешать. Правильно говорю?
— Правильно, — кивнул Винс. — Мы тут ищем кое-кого. Не поможешь?
Вышибала отрицательно покачал головой:
— Не, не мое то дело, в розыске помогать. Я вас не знаю, а может, вы дурное удумали?
— Какой ты принципиальный, — усмехнулся Винс. — Слово даю, что ничего плохого и в мыслях нет. Веришь?
— Не особо, — вышибала забрал протянутую монету. — Но по натуре я человек простой. Вижу — помочь надо, так почему бы не помочь, коль человек хороший?
Винсент помахал рукой, подзывая к себе местную официантку — здоровенную девицу с необъятной грудью, которая, казалось, только и ждала момента, чтобы выпасть из низкого выреза.
— Принеси пива этому достойному человеку, — велел Винс.
— На службе не пью, — прогудел Бограт. — Но ради знакомства можно.
— Ему эта кружка как наперсток будет, — хихикнула девица. — Да, Бограт?
— Неси давай, чего велено, Лизхен, — ответил он и, подождав, когда та скроется, уточнил: — Так кого вы ищете?
Винсент задумчиво посмотрел на него, словно решая, как задать вопрос лучше.
— Дровосеков ищем, которые подле Стрымани работают. Знаешь таких?
Бограт солидно наморщил лоб:
— У Стрымани, говоришь? Это чьи ж там делянки-то? Навроде господина Гордяна? Да, точно, его самые. А значить, туда могли пойти либо ребята Франца, либо Сормова ватага. Франц-то вон сидит, — он указал толстенным пальцем на один из дальних столов, за которым сидело пять человек. — А Сорм в этом трактире редко появляется. Он все больше «Баранью голову» предпочитает.
Винсент благодарно кивнул:
— Благодарю, Бограт. Скажи этой Лизхен, чтоб еще кружку тебе принесла за мой счет.
Вышибала довольно усмехнулся:
— Скажу, чего ж не сказать. Да только смотрите, господа хорошие, безобразий не надо. Франц хороший человек, хоть и баскиурец.
Баскиурец! Я бросила быстрый взгляд на Винса. Он ничем не выдал себя. Наоборот, попрощался с Богратом еще раз, повернулся и вновь направился к стойке. Я пошла следом.
Заказав большой кувшин пива и велев принести его за стол дровосеков, Винсент остался у стойки.
— Думаешь, это они? — тихо спросила я через некоторое время.
— Не знаю пока, — он спокойно посмотрел на меня. — Но уверен, будь у Айронда выбор — идти с Сормом или Францем, он точно выбрал бы баскиурца. Дорога длинная, а информация никогда лишней не бывает.
— Если только у него был выбор, — ответила я. — Ведь вполне возможно, что Франц в этот момент отсутствовал… — я не успела договорить, заметив, что Винс приподнял руку в легком приветствии.
Ага, дровосеки получили заказанный кувшин, и теперь Франц призывно махал нам рукой.
— Вот сейчас и узнаем, — бросил Винс, направляясь к столу.
— Вечер добрый, господа, — поприветствовал нас Франц, из вежливости даже привстав с лавки. — За пиво благодарствую, но мы люди не бедные, привыкли сами платить за выпивку.
Он говорил с едва уловимым акцентом. Крепкие, жилистые руки выдавали в нем человека, привычного к тяжелой работе.
— И вам здравствовать, — отозвался Винс.
Дровосеки подвинулись, давая нам место на лавке, а Франц тем временем не спеша раскурил небольшую глиняную трубку.
— Так что вам надо-то? — спросил он, выдыхая клуб ароматного дыма.
— Три дня назад мой хороший друг отправился из Велюжи на Стрымань. Отправился вместе с обозом дровосеков. Не с тобой ли, Франц? — уточнил Винс.
Глава ватаги отвечать не спешил. Он вдумчиво затянулся трубкой, а когда один из его парней потянулся, было, к заказанному Винсом кувшину, легким жестом приказал тому остановиться.
— Хороший друг, говоришь? — задумчиво протянул Франц. — И зачем он тебе понадобился?
Винсент удивленно поднял брови:
— Я тебя не понимаю. Если знаешь чего, так скажи. А зачем он мне понадобился — то мое дело, и ничье больше.
Франц медленно кивнул:
— Твое, конечно, кто же спорит… Значит, очень нужен, да?
— Да.
Винс явно начинал терять терпение. Да и меня, признаться, подобное поведение стало раздражать. Как там сказал Бограт? Хороший человек? Ну-ну…
И тут я почувствовала, как в бок уперлось что-то острое. Судя по затвердевшему взгляду Винса, нож приставили не только мне.
— Сюда же нельзя с оружием, — произнес он с видимым спокойствием.
— Бограт своих не обыскивает, — хмыкнул Франц и начал подниматься. — А пойдем-ка на улицу. Там все и расскажу. Твой друг очень настоятельно просил на людях языком не трепаться. И не дергайся, а то девку порежут.
Хороший человек, да, Бограт?!
Вышибалы на месте не оказалось, он куда-то отлучился. Меня обнимал за талию под плащом один из дровосеков, не отнимая ножа. Винсент же шел свободно. Франц был уверен, что он не будет дергаться, зная, что я в опасности.
Мы вышли на улицу и Франц жестом указал на небольшой темный закоулок. Это оказался тупик, заканчивающийся глухой стеной. Там меня наконец отпустили, и теперь мы с Винсом стояли, прижавшись спинами к стене, а перед нами застыли пятеро крепких дровосеков.
— И как все это понимать? — спросил Винс.
