— А ты хоть знаешь, сколько времени ты здесь провел?
Но он только грустно искривил губы.
— Вечность…
Фолова бездна! Смелый паренек. И отчаянный, если сумел самого себя заковать в некое подобие клетки. Да еще и сроком на целую вечность.
Я по привычке хотел было призвать Тьму, чтобы оценить, насколько парня обглодали, но вовремя вспомнил, что Тьмы-то у меня больше нет, и ненадолго задумался.
Судя по тому, как аккуратно сторонилась этого места Тьма, угрозу свою хаос действительно исполнил. Парнишку медленно ели изнутри… десятилетиями, если не веками, высасывали из него душу. А это значило, что хаос все еще там, внутри него. И он действительно опасен. Но что с этим поделать и как помочь несчастному, я не представлял.
— Убей меня, — шевельнул губами парень, видя, что я не тороплюсь с решением. — Прошу. Убей и избавь меня от этой поганой твари!
— Он все еще в тебе…
— Да знаю, — нетерпеливо отмахнулся он. — И душу мою он тоже порядком обгрыз. Но хаос не всесилен. И он вовсе не так могуч, каким хочет казаться. За это время я изучил его… я понял, как с ним бороться!
Я встрепенулся.
— Что?!
— Я видел его… — задыхаясь, прошептал парнишка. — Пока он проникал в меня, я так же постепенно проникал в него. Я знаю, как он мыслит. Знаю про него все. Он вечен. Он холоден. Он — зло. А еще у него нет души, поэтому-то он и поглощает наши. При этом он не Начало, не Исток, как он сам себя величает. Он самый обычной бог… просто бог… точно такой же, как все остальные!
— Бог… — растерянно повторил я, лихорадочно припоминая то, о чем мы говорили с Ферзой. — Демон меня задери! Точно! Это же означает, что ему, как и другим богам, необходимо вместилище!
— Да. Без него он слаб… и он не может просто так влиять на нас из своей реальности.
— Верно! Это же основа! Тот самый божественный закон, который даже Фол не сумел когда-то преступить! Без своих вместилищ боги слабы. Без них им мало что доступно. Но нашим богам хватает каменных вместилищ…
— А хаосу необходимо живое тело, — прерывисто сообщил паренек. — Иначе он не умеет. Не может. Только внутри разумного он может хоть как-то влиять на наш мир.
— Вот для чему ему нужны марионетки…
— Они — его глаза и уши. Но они, к счастью, долго не живут. Хаос нетерпелив и жаден, поэтому не всегда может сдержаться. Еще он очень порывист, поэтому часто меняет свои решения. Может то спешить куда-то, то потом на века затаится… вот и со мной тоже так. И это трудно. Никогда не знаешь, когда он придет и когда оставит меня в покое. Сперва говорит одно, а делает другое… невозможно предугадать. Невозможно подготовиться.
— Он безумен?
— Можно и так сказать, хотя, скорее, он порождает безумие. Все, к чему он прикасается, рано или поздно теряет упорядоченность, даже если сам хаос этого не желает. Поэтому ему сложно. Каменное вместилище ему не подходит. В камне ему никак не усидеть. Первоначальный элемент… для него как клетка. И только в живых телах он чувствует себя свободным и хотя бы на какое-то время может удержаться внутри.
— Но для этого ему нужны сны…
— И души, — подтвердил безнадежно искалеченный паренек. — Пока душа жива, хаос так и сидит внутри. Как паук. Как зверь в засаде. Но как только он ее поглотит… а это неизбежно… привязка исчезает, и ему приходится искать себе новое пристанище. В это время он особенно уязвим. Мир, который его окружает, все время стремится его…
— Упорядочить? — предположил я.
— Да… да! И в отношении хаоса это так же верно, как если сказать, что порядок хочет его убить. Впрочем, и обратное утверждение тоже будет истинным.
Я нервно заходил туда-сюда.
Так. Это что же получается, что хаос можно если не убить, то остановить — точно. Запереть его в клетку. Заточить. И он уже никуда оттуда не денется. Лучше, конечно, добыть где-то черный базальт. Для богов это особенный камень. Но думаю, в случае чего и обычный сойдет. Главное, придумать способ, как хаос туда заманить.
— Помоги мне, брат, — едва слышно повторил лежащий передо мной паренек, оборвав мои размышления на самом интересном месте. — Помоги, умоляю!
Тьма! Не для того я стал темным магом, чтобы вот так просто убивать невинных! Но и оставлять его тут нельзя. Раз уж я пришел, значит, должен помочь. А раз должен…
— Нет, — качнул головой паренек, когда я огляделся и поднял с земли заостренную кость. — Если ты просто меня убьешь, хаос меня поглотит навсегда.
— Как же тебе помочь?
— Освободи… душу…
Эм. Вообще-то души — это несколько не мой профиль.
— Ферза?
Я вскинул голову, но на мой вопрос в кои-то веки никто не ответил.
— Ферза!
Фола было звать бесполезно — он бы так и так не услышал. А если бы и услышал, то точно бы не отозвался.
Но оставить это вот так?
Ну уж нет. Безвинно пострадавший паренек не должен был умирать так страшно. Столько лет… столетий… его душу пожирал невидимый враг… и он все это время был здесь один. Необученный. Не понимающий, кто он и где. Бог знает, сколько раз он оказывался на волосок от окончательной смерти, и лишь непостоянность хаоса раз за разом отсрочивала его неумолимую кончину.
Все еще пытаясь отыскать выход, я покосился на окружившую нас черную стену в надежде, что хотя бы она даст мне подсказку.
— Она твоя? — неожиданно спросил парень.
Я отступил на шаг и молча протянул руку, наблюдая за тем, как облегченно вздохнувшая Тьма возвращается в мое тело. Вместе с магией и всем остальным, что полагалось.
— А ко мне она не подошла, — с огорчением признался пленник. — Хотя я звал… молил богов… а она только молчала и постоянно уклонялась. Хотя, может, так было правильно? Вдруг я бы ее тоже заразил?
Я отступил еще на пару шагов, рассматривая его сперва сквозь одну, а потом и сразу две линзы. Потом подумал. Походил.
— Это бессмысленно, Арт, — вздохнул выступивший из пустоты Мэл. — Я тоже вижу его душу — она почти пуста.
— Но что-то же все-таки осталось, — возразил я, еще раз оценив плачевное состояние паренька.
Увы. Брат был прав. От той яркой искорки, какой должна была быть его честная, светлая и преданная любимой душа остался даже не осколок — единственная пылинка, которую прочно держало бесформенное нечто, к тому же успевшее прорасти ее почти насквозь. Будучи пленником хаоса на физическом плане, парнишка и в ментальном находился все в той же клетке. Причем прутья его решетки неумолимо смыкались, и хаосу оставался всего один глоток, прежде чем эта душа угаснет до конца.
— Его не вызволить, — покачал головой брат.
— Не трогай… не прикасайся… ты уйдешь вслед за ним… — прошептала тревожно Тьма.
