И в голове опять всплывают слова Константина Павловича о том, что мне надо бежать пока не поздно. Но даже сейчас мое мнение не изменилось.
Насколько, вообще, есть выбор у влюблённого человека? Где эта тонкая грань между «я принимаю тебя таким какой ты есть, со всеми недостатками» и осознанием того, что человек зашёл слишком далеко?
Никогда не думала, что мое настроение будет настолько зависеть от парня, но приходилось признать, что вместе с отсутствием возможности в любой момент обнять Марата, у меня отсутствует и желание улыбаться.
— Не бери в голову, — Алена всячески пытается подбодрить меня пока я монотонно ковыряюсь вилкой в салате. Гул голосов в кафетерии неприятно давит на черепную коробку и я всячески пытаюсь абстрагироваться в своих мыслях. — Скоро им надоест это обсуждать и они найдут другой повод для сплетен.
— Другой повод? — я недоуменно смотрю на подругу.
— На выходных Киселев устраивает очередную вечеринку. Уверена, кто-то из первокурсниц опять напьется и устроит дикие танцы на столе, так что о тебе все забудут.
— Забудут обо мне? Что ты имеешь ввиду? — ее слова бодрят меня получше кофе и я с ужасом смотрю на ее сочувствующее лицо. — Кто-то распустил обо мне сплетни??
— А ты не знала? — теперь настал через Алены округлять глаза, она даже руку поднесла ко рту, дабы продемонстрировать высочайшую степень удивления. — Я думала ты поэтому такая…
— Какая?
Алена пространственно машет рукой в мою сторону: — Отстраненная, что ли… грустная, в общем.
— Грустная я потому что Марату пришлось уехать по делам, — напоминаю я ей. — И я скучаю.
— Я знаю, детка, — она даже приобнимает меня и заботливо проводит рукой по волосам. — Блин, до сих пор не могу привыкнуть, что моя девочка влюбилась.
— Я сама до сих пор не могу, — улыбаюсь, — хотя, иногда мне кажется, что так было всегда… что Марат был в моей жизни всегда.
Алена мечтательно закатывает глаза и торжественно шепчет:
— Вот она, магия первой любви!
— Так что там насчет сплетен? — напоминаю я, зная куда могут ее завести рассуждения о первой любви. На прошлой неделе она мне рассказывала про мальчика из детского сада, с которым случился ее первый поцелуй, потом про соседа на несколько лет ее старше, а вчера она призналась, что первые настоящие чувства испытала к другу отца в подростковом возрасте.
— Все думают, что ты его бросила и поэтому он не ходит в универ.
— Господи, — вздыхаю я, — им что, делать нечего? Почему именно я его, а не он меня, интересно?
— Потому что Грушевский рассказал тебе, что Марат нищий.
— О Боже… но это неправда. Тем более, я давно знала, что счета его отца арестованы. Это же бред!
— Я знаю, знаю, — подруга продолжает успокаивающе поглаживать мою руку. — Сплетни редко имеют что-то общее с реальностью. Ленка вообще утверждает, что Марат понял, что ты слишком меркантильная и сам бросил тебя. Правда, ей никто не верит. Логики в этом маловато, если он изначально типа повелся на твои бабки…
— Даже не знаю какая из версий лучше, — закрываю лицо ладонями.
С удовлетворением замечаю, что кроме раздражения эта информация во мне ничего не вызывает. Еще несколько месяцев назад я бы со стыда сгорела, если бы кто-то вздумал распускать сплетни обо мне. А сейчас… я немного злюсь, мне обидно за Марата, но в целом, я понимаю, что мне абсолютно наплевать. Рано или поздно Марат закончит свои дела и вернется на учебу и тогда все увидят, что мы все еще вместе и, возможно, раскаются в том что распускали глупые сплетни о нас. Ладно… с раскаянием я, конечно, погорячилась, но в целом Алена права, уже через неделю они найдут другую жертву для обсуждений.
Но тем не менее, до конца дня я не могу отделаться от неприятного ощущения какой-то грязи… Будто кто-то пришел ко мне домой, покопался в нижнем белье и вдобавок разбросал его по всей комнате. Никогда не пойму стремление обсуждать личную жизнь окружающих, видимо, со своей у них совсем все плохо, раз моя вызывает у них такой интерес.
До конца дня я продолжаю ловить на себе любопытные взгляды. Некоторые из них сочувствующие, некоторые — ухмыляющиеся, но впервые в жизни я позволяю маске равнодушия соскользнуть к своим лаковым лабутенам и скалюсь в ответ.
Кто знает, может виной всему та самая уверенность, которую вселил в меня Марат, а может дело в том, что сейчас эти сплетни напрямую задевают его и во мне проснулся какой-то животный инстинкт защитить свое.
Глава 42
Этой ночью я долго не могу заснуть, привычно кручу в пальцах кулон с балериной, но с с прискорбием понимаю, что он уже не помогает. Кулон — это больше обо мне, о том как видит меня Марат, о нашем первом настоящем поцелуе, о зарождении нашей любви. А мне нужен он. Моя опора. Моя скала. Мне его чертовски не хватает и с каждым днем разлуки дыра в моем сердце разрастается все больше и больше. Уехав, Марат лишил меня не только себя, он еще и взял в заложники какую-то часть меня.
Я едва высиживаю до окончания пар и попросив кинолога покормить Рамика перед тренировкой, отправляюсь на поиски адреса, который прислала мне Дина.
Салон находится на окраине города, но нужную улицу я нахожу легко. А вот с домом приходится помучиться дольше. В итоге, оставив машину на парковке у супермаркета, я плутаю между зданиями и, наконец, вижу перед собой знакомую вывеску.
Решительно открываю дверь и на ходу достаю телефон, чтобы показать мастеру эскиз. Искренне надеюсь, что примут меня в назначенное время, потому что если мне придется ждать в этом унылом, словно больничном, коридоре, я вполне могу передумать и сбежать. Не каждый день я прихожу в тату-салон повинуясь мимолетному желанию набить татуировку.
Спустя час пытки, в течение которого мастеру приходилось два раза прерываться, чтобы помочь мне прийти в себя с помощью нашатыря я, наконец, выхожу из салона. Несмотря на то что мой болевой порог оказался гораздо ниже, чем я рассчитывала, на моих губах сияет поистине огромная улыбка. У меня есть своя собственная скала. Маленькая, едва заметная, но я знаю, что стоит мне дотронуться до этого пока еще очень чувствительного участка кожи под грудью, прямиком над сердцем, я почувствую его присутствие. Я почувствую Марата.
Домой я возвращаюсь поздно. Рамик тоже тяжело переносит отсутствие хозяина и поэтому я стараюсь проводить как можно больше времени с ним. Хотя, Оксана, наша кинолог, кажется, влюбилась в него и после занятий не спешит уходить, балуя щенка своим вниманием.
Припарковав машину во дворе у меня есть лишь одно желание — поскорее доползти до кровати и отдохнуть после такого долгого дня. Тем более, мою татуировку ожидает подробная фотосессия, мне не терпится поскорее отправить фото Марату. Однако, стоит мы не выйти из машины, из домика охраны выскальзывает темная фигура, в которой при приближении я узнаю Динару.
