Недруг взревел так, будто целая сотня диссонирующих низких сирен протрубили одновременно, и сердце Чудачки замерло от ужаса. Она побежала вперед, и копьекаменные блоки образовали обычную лестницу, которая протянулась ввысь из осыпавшегося песка. С легкостью кошки она одолевала ступени, легко сопротивляясь песчаному потоку, упорно норовившему отбросить ее назад.
Чудачка уже поднялась до уровня впервые увиденной ею пустынной площадки, но продолжала бежать вверх, мысленно достраивая лестницу. Позади нее прогремел еще один душераздирающий, яростный рев, и ступени под ногами девушки дрогнули, когда нечто немыслимо колоссальное решительно шагнуло вперед и зашагало с каждым разом все ближе.
Чудачка не рискнула оглянуться, опасаясь, что ужасное зрелище, которое вполне могло предстать ее глазам, нарушило бы ее концентрацию. Нужно было спасаться. Она летела вверх по лестнице, одновременно стараясь найти решение очень важной задачи: как отсюда выбраться. Казалось нечестным, что попасть сюда она сумела без каких-либо усилий, а теперь не знала, как сбежать.
Решая эту головоломку, она вернулась к прежним рассуждениям. Мысли были здешней реальностью. Если нужно откуда-то выйти, стоит поискать дверь.
Чудачка сосредоточилась на идее двери, и внезапно та возникла прямо впереди, на конце уходящей вверх лестницы, — одна дверь безо всяких стен, окруженная одним лишь воздухом. Спеша одолеть последние несколько ступеней, Чудачка увидела, как бледная кожа ее рук окрасилась алым: сзади на ее плечи упал яркий красный луч. Оставалось надеяться, что теория верна. В противном случае ей грозило пробежать дверной проем насквозь и с высоты в несколько десятков ярдов свалиться в гигантскую песчаную воронку.
Распахнув дверь, Чудачка увидела за нею нечто, похожее на парящее впереди темное облако, усыпанное красными искрами.
Недруг затрубил снова, и на девушку упала жуткая тень, которая накрыла ее пеленой такой непроглядной тьмы и такого леденящего холода, с какими Чудачка никогда прежде не сталкивалась.
— ПОЖРИТЕ ЕЕ! — проревел Недруг. — УНИЧТОЖЬТЕ!
Непроизвольно пища от страха, Чудачка бросилась в пустоту за порогом и со всей силы захлопнула дверь.
* * *
Чудачка рывком поднялась и уселась, сжимая в руке горстку маленьких люмен-кристаллов и моргая от резкой смены освещения. Кто-то обнимал ее за плечи — Бриджет, как вскоре выяснилось. Вокруг стояло еще с полдюжины членов экипажа «Хищницы», включая Бенедикта Сореллина и сурового капитана. Все они казались крайне измучены и напуганы, а в руках держали оружие. Ничего хорошего это не предвещало.
С другой стороны, общее самочувствие Чудачки отнюдь не походило на воображаемое ею ощущение наступившей смерти, и это, как ни крути, казалось приятной неожиданностью. В каждой ситуации важно с одинаковым тщанием учитывать и хорошие, и дурные аспекты.
— Ну вот, — обратилась она к своим малышам-кристаллам. — У нас получилось! Мы спасены!
Дернувшись, Бриджет уставилась ей в лицо:
— Чудачка! Вы как, в порядке?
«ПОЖРИТЕ ЕЕ! — шелестел в ее сознании отголосок слов Недруга. — УНИЧТОЖЬТЕ!»
Недруг обращался к искрам от костра, мельком виденным ею сквозь проем воображаемой двери, которая привела девушку сюда откуда-то Еще. Искры были в точности того же рубинового оттенка, что и свет, излучаемый Недругом.
Подняв глаза ввысь, Чудачка увидела, как в устье туннеля вливаются десятки шелкопрядов, бегущих по полу, стенам и потолку. Их собранные пучками фасеточные глаза светились алым.
И каждый глаз был прикован к Чудачке.
Визг шелкопрядов сплелся в зловещий унисон и, переставляя лапы даже быстрее прежнего, жуткие твари бросились вперед.
Глава 55
КОПЬЕ АЛЬБИОН, ХАББЛ ПЛАТФОРМА, ВЕНТИЛЯЦИОННЫЕ ТУННЕЛИ
Когда Чудачка распахнула глаза, уселась и радостно объявила: «Ну вот, у нас получилось! Мы спасены!», Бриджет была поражена до глубины души.
Мутным от усталости взглядом Бриджет окинула разметанные остатки лагеря аврорианцев и оглянулась на стену из каменных обломков, перекрывшую выход из бокового туннеля, где их с Чудачкой держали как пленниц. Небольшая армия существ с Поверхности готовилась порвать их на клочки, а те несколько матросов, что капитан Гримм призвал на подмогу, были изранены и утомлены. Возможности для отступления уже не оставалось.
Это кем же надо быть, ошеломленно подумала она, чтобы так запросто счесть их нынешнее безнадежное положение «спасением»?
Стряхнув с себя очередной приступ паники, Бриджет увидела устремленные в пространство пустые глаза. Ученица эфирреалиста блуждала в каком-то ином, только ей доступном мире.
— Чудачка? — окликнула ее Бриджет. — Чудачка! Вы как, в порядке?
— Мисс Чудачка? — позвал и Бенедикт, кивая двум девушкам. Присев рядом с ними, он всмотрелся в лицо Чудачки, коротко дотронулся до ее горла. — Она дышит, и у нее уверенный пульс. На ранение не похоже. Возможно, у нее контузия от удара по голове.
— Если оглядеться по сторонам, любой решит, что нам всем по голове перепало, — заметила Бриджет. — Это многое могло бы объяснить. Но что мы собираемся делать?
— Сражаться, — твердо ответил Бенедикт, сопроводив свои слова невеселой улыбкой. Он вытащил из-за пояса тяжелый нож и, ловко подкинув его в воздухе, поймал, чтобы рукоятью вперед протянуть Бриджет. — Вот, держите.
Нервно сглотнув, Бриджет взяла у него нож. Он был массивен и остр, но девушка понимала, что в ближнем бою с шелкопрядом это вряд ли чем-то ей поможет. Еще больше испугало ее другое: рука и пальцы Бенедикта были вымазаны его собственной кровью, капли которой остались даже на лезвии ножа. Юноша был ранен — и, вероятно, серьезно. Рваную дыру на левом рукаве его куртки окружали потеки отвратительного цвета. Яд, по всей видимости.
Яд шелкопряда мог оказаться смертельным даже для боерожденного. Сердце Бриджет упало, и от беспокойства ее даже замутило немного.
Тем не менее она проглотила образовавшийся в горле комок, поднялась на ноги, встала рядом с Бенедиктом и сказала:
— Благодарю вас, сэр.
— А по дороге сюда я случайно заметил и подобрал вот это, — сказал Бенедикт, поднимая на ладони боевую перчатку. — Мне подумалось, раз уж мы все равно проходим мимо, верну ее вам.
Бриджет с шумом выдохнула, что нельзя было бы счесть настоящим смешком.
— Вы очень добры, сэр, — сказала она и стала натягивать перчатку на руку. Ее пальцы не порхали с живостью и точностью опытного мастера, но двигались уверенно и без колебаний. — Сэр Сореллин?
— Мисс Тэгвинн? — откликнулся Бенедикт.
— Полагаю, здесь мы и умрем? — спросила Бриджет. — Ради всего святого, прошу вас ответить прямо.
