В глазах Реджинальда сверкнул гнев.
— Вас даже не должно быть здесь! — фыркнул он. — Ваш собственный, с позволения сказать, Дом зачах десятки лет тому назад. И вы сами, и ваш отец — всего-навсего ошметья старого мяса, приставшие к гниющей кости.
Что-то изменилось.
Гвен не смогла бы в точности описать, что произошло, но самый воздух вокруг внезапно сгустился, затрудняя дыхание. Лицо Бриджет сохраняло неподвижность. Она не сузила глаза и не скривила губы. Она даже рта не раскрыла, и на ее лице не дрогнула ни единая жилка. Девушка продолжала спокойно рассматривать Реджинальда.
Дело в коте, запоздало поняла Гвен. Глаза зверя, кажется, выросли в размере, а самый кончик длинного хвоста принялся совершать плавные рывки из стороны в сторону. Кот так впился в лицо Реджинальда яростным взглядом, будто уже изготовился к прыжку, замыслив убийство.
Когда Бриджет заговорила, ее голос прозвучал немногим громче шепота:
— Как вы отозвались о моем отце?
Гвен поспешила встать. Реджинальд был известен как заядлый дуэлянт, — и хотя большинство подобных стычек завершались лишь легкими травмами, страсти могли достичь рокового накала и оставить на месте поединка одно или даже два мертвых тела; такое случалось прежде. Между тем Гвен вполне уверилась, что вдруг окутавшее «девушку с котом» тягостное молчание было грозовой тучей, сотканной из чистейшей ярости.
Оскорбление вроде только что брошенного Реджинальдом могло служить веским основанием для вызова на дуэль, вот только Гвен сильно сомневалась, что подобный вариант входил в истинные намерения Задницы. Если же, как подозревала Гвен, ему удалось довести Бриджет до белого каления, добиться он мог именно этого, — а Реджи, при всей его тупости, великолепно управлялся как с клинком, так и с боевой перчаткой. Фехтовала Бриджет немногим лучше самой Гвен, а ее навыки обращения с перчатками были откровенно ужасны. Ничем хорошим такая дуэль для нее не закончится.
— Прошу меня простить, — небрежно обронила Гвен, подходя к Бриджет, делая вид, что ничего не случилось.
Глаза Бриджет и ее кота одновременно обратились к Гвен.
Ну до чего же рослая девица! Выше Гвен на целый фут, не меньше.
— Нас еще не успели представить, — учтиво заметила Гвен. — Меня зовут Гвендолин Ланкастер.
Бриджет чуть насупилась.
— Бриджет Тэгвинн.
Гвен вскинула бровь.
— Не из Дома ли адмирала Тэгвинна?
У Бриджет дрогнул уголок рта; кажется, раздраженно.
— Его самого.
— Это же просто чудесно! — искренне обрадовалась Гвен. — Ваш предок был лучшим флотоводцем во всей истории Копья Альбион. Если бы не его отвага и опыт, сейчас такого Копья, как мы его знаем, могло и не быть вовсе! И это не преувеличение. Бриджет, вы происходите от одного из величайших семейств, оставивших след в нашей истории!
Бриджет опять насупилась. И, выждав паузу, ответила коротким, неловким кивком:
— Благодарю.
— Она происходит от незначительного примечания в скучных летописях Альбиона, — не сдался Реджинальд, в чьем голосе ожесточилось упрямство. — Чем это ее семейка помогла Копью в последние годы? Да ничем! Их Дом выращивает мясо, Небеса мне свидетели! Как обычные простолюдины…
Глаза Бриджет метнулись назад, чтобы уставиться в лицо Реджинальду:
— Этим вы словно пытаетесь оскорбить меня, сэр.
— И что это должно значить? — опешил Реджинальд.
— Что я предпочла бы жизнь обычной простолюдинки тому, чтобы быть задницей Дома Астор, сэр.
Лицо Реджинальда побагровело.
— Вы смеете бросать подобные оскорбления в лицо моему Дому?
— Не в лицо, — изогнув бровь, процедила Бриджет. — В его задницу.
— Подлая ты шваль, — ахнул Реджинальд. — Вообразила, раз ты принята в резиденции у копьеарха и тренируешься, метя в ряды его Гвардии, будто и вправду заслуживаешь подобной чести, то тебе позволено тявкать на более достойных, смешивая их с грязью?
— Я пока не уверена, — рассудительно ответила Бриджет. — Сообщу вам сразу, как только повстречаю кого-то более достойного.
Глаза Реджинальда вспыхнули, и, оскалившись, он сорвал с пояса одну из своих перчаток, чтобы швырнуть и лицо Бриджет.
Та даже не дрогнула — в отличие от Гвен, которая поймала перчатку на лету и повернулась к Реджинальду:
— Не стоит, Реджи.
— Ты слыхала эту чертову дылду? — взорвался Реджинальд. — Слышала, что она наговорила тут о моем Доме?
— Как и то, что ты наговорил о ее собственном, — кивнула Гвен. — Ты сам напросился, Реджинальд Астор.
— Не лезь не в свое дело, Гвендолин. Я требую сатисфакции! — Его негодующий взгляд снова обратился к Бриджет. — Если только знаменитая отвага Дома Тэгвинн не истаяла заодно с его наследниками.
Брови Бриджет сомкнулись еще теснее, губы чуть приоткрылись. Покосившись на Гвен, она спросила:
— Мисс Ланкастер… Этот мужчина только что вызвал меня на поединок?
— Едва ли мужчина, — ответила Гвен. Подняв глаза, она встретила прямой взгляд Бриджет. — В общем, да. Вызвал.
— Безумие! — выдохнула Бриджет. — И что, я должна принять вызов?
— Если не примете, — пояснила Гвен, — он может подать жалобу. И тогда, вероятно, Совет обложит Дом Тэгвинн штрафом.
— «Вероятно»? — усмехнулся Реджинальд. — Да наверняка! Ничуть не сомневаюсь, что Высокие Дома строжайше осудят подобную показную наглость в адрес одного из первейших Домов во всем Альбионе.
Бриджет вновь повернулась к Гвен.
— Это правда?
— С приговорами нельзя быть ни в чем уверенным, — сказала Гвен. — Но… скорее всего, правда.
— Но я ни разу не оскорбила Асторов. Только его одного.
— Но он представитель своего Дома, — вздохнула Гвен. — Совет может не усмотреть разницы.
Бриджет на миг прикрыла глаза и едва слышно выдохнула:
— Когда же я научусь держать рот закрытым?
— Вы не обязаны принимать вызов, — напомнила Гвен.
— Мы едва сводим концы с концами, — объяснила ей Бриджет. — Если… Если только нас оштрафуют, моему отцу придется продать чанерию.
Реджинальд хрипло хохотнул:
— Вот почему мелким Домам следует выказывать больше уважения к превосходящим их семействам. Стоило подумать об этом прежде, чем распускать язык.
Кошачьи когти громко царапнули по рукаву форменной рубашки Бриджет. Она положила на зверя ладонь, словно бы успокаивая его.
— Извинись! — бросил ей Реджинальд. — Сейчас же. И тогда я забуду обо всем, что слышал.
Перед тем как ответить, Бриджет выдержала новую паузу. Потом расправила широкие плечи, повернулась к Реджинальду и заявила:
