Остававшиеся в живых аврорианцы продержались меньше двух секунд.
* * *
— Криди, — шевельнулся Гримм чуть погодя. — Доклад?
— Одиннадцать убитых, — сдержанно и ровно отвечал ему Криди. — Еще двое долго не протянут. Семнадцать человек выведены из строя, еще столько же пострадали, но держатся на ногах, сэр. Раненых, кто способен идти, я отправил на «Хищницу» с наказом доктору Бэгену немедленно прибыть сюда.
Гримм вздохнул.
— Что с аврорианцами?
— Трое пока дышат. Раны у них серьезные, могут и не выжить.
— Пусть Бэген займется ими сразу, как закончит с нашими ранеными. По-моему, кто-то из власть имущих захочет с ними потолковать, а?
— Несомненно, сэр, — кивнул Криди. — Я выставил охрану из матросов постарше и надежнее.
— Хорошая работа, — похвалил его Гримм. — Отправьте кого-нибудь в чанерию, дайте там знать, что это не мы пытались их прикончить.
— Я посчитал, что внутри окажутся нервные люди в перчатках, а потому отправился туда сам, сэр, — доложил Криди.
Неожиданно для себя самого, Гримм заулыбался.
— Похоже, вас они не поджарили, — заметил он.
— Нет, сэр, — серьезным тоном ответствовал Криди. — Вооруженная охрана Ланкастеров, сэр. Бывшие флотские с отменной дисциплиной. Они остаются на своих постах, а их начальник отправился убедиться, что в доме все целы.
Из-за ограды сада, за которой уложили раненых, послышался негромкий, исполненный боли стон. Сидевший в саду Гримм устало поднял голову. Рядом с его скамьей журчал ручеек, поодаль блестел заботливо устроенный пруд под сенью нескольких карликовых деревьев и в окружении зарослей папоротника. Весьма живописно, если не брать в расчет кровавые лужи и трупы. Мертвецы воняли вспоротыми потрохами и дерьмом, — как и всегда. Вся эта грязь кажется унижающей достоинство погибших, но тут уж ничего не поделаешь. Гримм постарался выбросить из головы и запах, и бездвижные тела.
Ни одно из сражений еще не обходилось без печальных последствий.
Неторопливо поднявшись, Гримм выпрямил спину, прочистил горло и воззрился куда-то вдаль.
— Вы отлично справились, мистер Криди. По ходу боя и после. Я знавал людей, не проявивших в своем первом ближнем бою и половины вашей выдержки или благоразумия.
Криди неловко замешкался перед ответом. На флоте капитаны не говорят подобных вещей своим подчиненным. Хмурясь, Криди тоже уставился на что-то неопределенное, по странному совпадению тоже притаившееся где-то вдали.
— Сэр, — вымолвил он наконец.
— Да, согласен, малость напыщенно, — откликнулся Гримм. — Но, поскольку я не в состоянии повязать вам ленту за участие в сражении или как-то еще поощрить за боевую отвагу, придется обойтись этим.
— Я… Да, сэр.
Гримм коротко кивнул.
— В более подходящей ситуации я поставлю вам выпивку, и мы не станем возвращаться к этому разговору.
— Я… — опустил голову Криди. — Это будет как нельзя лучше, капитан Гримм.
— Отлично, — сказал Гримм. — С этим решено. Как только Бэген доберется сюда, соберите людей и готовьтесь выступить с ними. Где-то поблизости должны прятаться гораздо большие силы аврорианцев, и нам нужно быть готовыми дать им отпор.
— Мы захватили неповрежденными четыре их ружья, сэр. Может, взять их себе на вооружение?
Гримм кивнул снова.
— Удачная мысль. Одно вручи мистеру Штерну, он превосходный стрелок. Пусть сам подумает, кому стрелять из остальных ружей.
— Так точно, сэр, — сказал Криди и отошел, чтобы отдать распоряжения.
— Капитан, — позвал Кеттл, незаметно стоявший поодаль, чуть в стороне. В голосе сквозила настороженность.
Повернув голову, Гримм увидел, как к нему приближается высокий человек в черном костюме, скроенном по образцу флотского мундира. При незнакомце были сабля и боевая перчатка, а короткий ежик его волос отливал сединой. Еще не успев вглядеться в глаза подошедшему, Гримм определил в нем боерожденного — по поджарой фигуре и особой грации движений.
— Капитан Гримм, полагаю? — произнес незнакомец.
— Верно, — ответил Гримм.
Высокий человек протянул ладонь, и Гримм пожал ее.
— Эстербрук, — представился он. — Начальник охраны Дома Ланкастер. Рад, что вы смогли вмешаться, капитан. Четверо к одному — ситуация не из легких.
— Видимо, на то и был расчет аврорианцев, — хмыкнул Гримм. — Вшестером вы сдержали натиск двух хорошо обученных отрядов морского десанта. Я впечатлен.
— Их натиск не был долгим, — заметил Эстербрук. — В противном случае ваша похвала включала бы слово «трагический» или, возможно, упоминание о «благородной жертве».
Гримм встретил это замечание улыбкой. Эстербрук начинал ему нравиться.
— Чем могу служить вам, сэр?
— Лорд и леди Ланкастер находились в резиденции и своими глазами видели многое из происходившего. Через меня они передают свою благодарность и соболезнование вашим потерям. Мне поручено сообщить, что они уже послали за своими личными медиками и что прямо сейчас дом готовится разместить раненых. Можете быть спокойны, ваши люди получат наилучшие прием и уход из всех возможных.
Гримм почувствовал, как вдруг ослаб стянувший ему грудь ремень, о котором до этих слов он даже не подозревал.
— Я… Прошу вас, сэр, передайте Ланкастерам мою сердечную благодарность.
Эстербрук кивнул.
— Непременно. — Бросив по сторонам рассеянный взгляд, боерожденный вновь повернулся к Гримму. — Вы Фрэнсис Мэдисон Гримм? Капитан «Дерзкого»?
Плечи Гримма напряглись.
— Бывший капитан, сэр. Я уже не служу во флоте.
— Я слышал, Адмиралтейство сломало вашу саблю. За трусость.
Горло Кеттла издало тихое ворчание.
Эстербрук чуть повернул голову, выгнул бровь. Постояв так, опять уставился на Гримма, явно дожидаясь ответа.
— Так и было, сэр, — подтвердил Гримм.
Эстербрук обнажил зубы:
— Однако вы бросаетесь на укрепленную позицию морского десанта? Причем с рукой на перевязи.
— Иначе было нельзя, — вздохнул Гримм. — Мы все несем свою службу, сэр. Но слава и почет достаются не каждому.
Эстербрук, кажется, внимательно обдумал этот неоднозначный ответ, прежде чем кивнуть:
— Ясно. Адмиралтейство опять забыло вытащить голову из собственного зада.
Гримм предпочел промолчать, хотя глаз прищурил. За его спиной Криди выкрикнул приказ, и оставшиеся на ногах аэронавты начали собираться в какое-то подобие строя. Появился Бэген, а вслед за ним — и двое других мужчин с теми уверенностью движений и сосредоточенностью взгляда, которые явственно выдавали в них врачей. Теперь есть кому позаботиться о раненых. Гримм смог наконец вздохнуть свободно: стягивавший грудь ремень исчез без следа.
