Три «цуйки», гогоча «максимами», пронеслись среди насыпей – только камешки веером из-под узких гусениц.
– Пятый, я Первый! Считай, тебя уже нет! Чего ты ломишься?
Так и есть! Бритиков решил срезать угол и вынесся на «минное поле» – под днищем самоходки бахнул взрывпакет. Готов…
Протянув Артему наушники, я проворчал:
– Дурак… На ровном месте!
– Погорячился, товарищ командир, – вставил Трошкин свои пять копеек.
– Еще как… – буркнул я. – Горит его самоходка, а экипаж поджаривается, как окорочка на гриле…
– Товарищ командир! – крикнул Годунов издалека. Проскочив траншею, он затормозил, и выдохнул: – Там… Лелюшенко!
– Генерал-майор? – хладнокровно уточнил я, и сержант истово закивал.
– Вас кличет!
Кисло поморщившись – не дают спокойно учения провести! – я отправился встречать командующего 30-й армией.
Не знаю… Тошка подозревает, что это у меня кокетство такое – уверять, что ничем особенным я на реальность не воздействую. Но правда же… Просто вмешиваюсь в бой, переиначиваю сражение по-своему – на уровне роты! Может, именно этого скромного усилия и не хватало, чтобы по цепочке рота – батальон – полк – дивизия – армия – фронт менять ход битвы? Там, где по знакомым мне сайтам наши буквально прогрызали рубежи обороны, 8-я рота прорывалась в тыл, затягивая за собой всю цепочку – и вот она, ее благородие госпожа Победа! Еще не та, далекая-предалекая майская грёза, но все же…
А Лелюшенко – «универсальный полководец», толк из него выйдет…
Полный непочтительного снисхождения, я шагнул навстречу командарму. В расстегнутой шинели, смяв фуражку на бритой голове, Дмитрий Данилович водил биноклем, обозревая поле брани. Адъютанты и охрана с «ППШ» переминались в сторонке.
– Товарищ генерал-майор! – вытянулся я, козыряя с привычной четкостью. – Капитан Лушин по вашему приказанию прибыл.
– Ага! – ухмыльнулся Лелюшенко, оглядывая меня. – Помню, помню… Политрук! Твои? – он повел биноклем в сторону карьера.
– Да, товарищ генерал-майор, – ответил я со спокойной гордостью. – 3-й стрелковый батальон 718-го полка на учениях…
– Да не очень-то он и стрелковый! – хохотнул командующий. – Скорее, механизированный. А боезапаса не жалко? Трофейный как-никак!
– Мой замполит намедни обнаружил разбомбленный вагон, товарищ генерал-майор. Покопался, а там полно ящиков с неразорвавшимися снарядами для «семидесятипятки» и «ахт-ахт»!
– Смекалка – дело полезное… А технику где брали?
– Переделывали из немецких легких танков, товарищ генерал-майор. На ходу девять бронетранспортеров, по одному на взвод, не считая двух броневиков, вооруженных минометами. Вчера доделали вторую самоходку с 75-миллиметровым орудием… Кстати, первая из них на позиции.
– Ну-ка, ну-ка…
Лелюшенко приник к оптике, а «однойка», словно красуясь, подвернула – и куст яростного огня вырвался из пушки. Секунду спустя донеслось громыханье выстрела.
– Дистанция девятьсот метров, товарищ генерал-майор, – вытолкнул я напряженным горлом. – Лобовая броня немецкого танка – пятьдесят миллиметров…
– Попал! – воскликнул командарм, смахивая груз с души. – Ну, дает…
– Истребитель танков, товарищ генерал-майор, – скромно, но с оттенком форса поддакнул я.
– Молодцы! – энергично кивнул Лелюшенко. – Двадцать пятого наступаем, товарищ капитан… И пусть вам будет легко в бою.
Суббота, 24 октября. Утро.
Смоленская область, Соловьёва переправа
За сутки до общего наступления 718-й полк выдвинулся в юго-западном направлении, поддержанный двумя танковыми бригадами на флангах и прикрытый с воздуха целым авиаполком. Разведка доносила, что немцы не сидят тихонько на позициях, не корпят над третьей или уже четвертой линией обороны, а перемещаются в полосе будущего наступления, причем очень активно, собираясь в боевые кампфгруппы, мобильные и вооруженные до зубов.
В штадиве решили слегка «расчистить» местность серией боев местного значения, Салов взял под козырек и вызвал меня. А кому еще рыскать в авангарде, как не головорезам капитана Лушина?
Нет, я-то был согласен, но не вполне готов. Так командиру полка и заявил: «А давайте, дескать, переймем «передовой опыт немецких товарищей»? Организуем батальонную тактическую группу!»
Надо сказать, Салов всегда охотно цеплялся за новое. Почему бы не обкатать хорошую с виду идею? И мой 3-й батальон за какие-то сутки «накачался» в приличную «БТГ». Нам придали аж пять трехосных грузовиков «ГАЗ-ААА» со средствами ПВО – две строенные установки с ДШК и три 25-миллиметровые спарки «94-КМ». Через полчаса подъехал танковый взвод. Увы, не «тридцатьчетверок», а «БТ-7», но зато пять единиц.
А еще комполка от щедрот своих выделил батарею редких 57-миллиметровых противотанковых пушек. Их еще весной 41-го начали выпускать. Наклепали штук триста с чем-то и сказали: «Баста!» Уж слишком мощными получились орудия! С километра пробивали 96 мм брони! И случались казусы – снаряд прошивал насквозь легкий немецкий танк, мало что повредив. Ничего, скоро наши опомнятся, когда на фронт притащатся «Пантеры» с «Тиграми»…
Ну а мы бодро сказали «спасибо» за чуткое командование и взяли пушки на буксир. Три огневых взвода, шесть стволов – и целая толпа командиров орудий, наводчиков, заряжающих, снарядных, подносчиков… В хозяйстве пригодятся.
Нам даже пару «Ганомагов» вернули и полдесятка «Опелей-Блиц», тех самых, которые мы же и затрофеили. И, как вишенка на торте, пригнали четыре «Студебеккера» с реактивными установками. «Катюши»!
Зюзя гоголем ходил, всё насмотреться не мог на такое-то богатство. Пришлось его огорчить: «БТГ» – это временно…
…Команду «Подъем!» я дал в семь утра – пусть парни выспятся как следует. Сборы были недолгими: – оделись, умылись, каши навернули – и вперед, бить врага.
Техники у меня скопилось до черта, поэтому пешком не ходили, расселись кто куда. Лично я занял привычный «Ганомаг» – в кузов набились сорвиголовы Якуша, а за руль сел Никитин.
– Вперед!
«Цуйки» с разведчиками умчались в дозор, а за ними выдвинулась вся моя рать. Артёмка не разгибал спины, сращивая связь с разросшимися взводами, да и старший адъютант бегал в мыле. За день перезнакомиться со всеми поспеешь едва ли, а уж организовать плотное взаимодействие… Ничего, пущай опыт нарабатывает.
Мы выбирали заброшенные дороги, двигались окольными путями с востока на запад, вдоль немецкой линии обороны, всё высматривая кампфгруппы, но километров десять нам вообще никто навстречу не попадался. То ли попрятались фрицы, то ли не там мы ищем…
– Товарищ командир! – зашуршал в наушниках Тёмкин голос. – У переправы через Днепр скопление сил противника – Годунов передает! Три танка, «арта», два готовых ДЗОТа, еще один строится. Численность – до батальона!
