Молодой парень вытолкнул из лифта сначала телегу, накрытую брезентом, потом неуклюже спотыкаясь, вышел сам.
Из-под брезента свисал небольшой бордовый лоскут ткани. Не иначе парень вез в грязной тачке чехлы на стулья для банкетного зала!
— Вот гаденыш, — прошипел он.
— Что, простите?! — опешил гость.
— Мистер Альвандес, это я не вам. Прошу меня извинить, но работа требует моего пристального внимания, — Чарльз быстро откланялся и поспешил к выходу с веранды. Можно было бы сократить дорогу, ловко перепрыгнув через перила, но он посчитал это невежливым. Да и не молод он уже — скакать, как горный козел за всякими идиотами.
Выйдя на улицу, где была лестница с закрытым от посторонних лифтом, он огляделся в поисках разнорабочего. Того уже и след простыл. Ну он ему задаст, когда встретит в следующий раз! Ишь, новые бордовые чехлы, богато расшитые стразами, возит в грязной тачке, где еще утром была рассыпана земля.
И почему этим занимается он?!
25
Мое тело плавно покачивалось на волнах, наводя легкую тошноту, пока сознание отказывалось включаться. Громко шумел двигатель лодки, и этот звук раскаленным штырем вгрызался в виски, причиняя адскую боль.
Я чувствовала, что мое тело бесформенным кулем свалено на жесткую поверхность. Мышцы ног, рук и спины затекли так, что при малейшем движении тысячи иголочек впивались в кожу.
Мне все никак не удавалось раскрыть глаза, мозг продолжал плавать в жидкой каше, никак не реагируя на мои команды.
— Рич, неужели она уже очухивается? — рядом раздался крик, болью отозвавшийся в голове.
— Да нет, рано еще. До Ричмонда дотянет, а там обновим порцию эфира, и она спокойно проваляется в отключке до самой Пенсильвании.
— Да? Что-то непохоже, вон постанывает, — буквально над ухом раздался голос, полный сомнений. Следом чья-то рука вцепилась мне в волосы и больно дернула вверх, поднимая голову, — Эй, красотка, ты меня слышишь?
Сильные пощечины посыпались из ниоткуда, но даже это не помогло мне прийти в себя. С губ лишь срывались стоны боли, а в голове все воспринималось как страшный сон. Еще немного и я проснусь.
— Рэм, угомонись. Ты ей наставишь синяков, и Эрик меньше заплатит за порченый товар. Он и так зол, что из-за нас вляпался в неприятности с полицией.
— Кто же знал, что за этой дурищей попрутся ее хахали?!
— Мда, и чем она их только взяла? Ведь ни рожи, ни кожи, — согласился Ричард.
— А ты еще с ней жил несколько лет! — в голосе Рэмила явственно слышалась ревность.
— Не горячись, любимый. Ты же сам знаешь, что нам нужно было прикрытие, так почему бы и не она?
— Это «прикрытие» стоило нам едва ли не всех скопленных денег!
— Прекрати бурчать, мой медвежонок. Иди лучше ко мне, я тебя поцелую.
Над ухом раздалось неприятное чавканье и звуки влажного поцелуя.
Приснится же такое. Бррр!
* * *
— Джас, тебе не кажется, что Бритни уже долго нет?
— Хм, Дэн, ты действительно подумал, что наша девочка уложится в пятнадцать минут? — весело усмехнулся мужчина, — Она сейчас еще небось только из душа вышла и собирается надевать платье. Все женщины в прошлой жизни были уточками, которые не вылазят из воды.
— Нда? Наверно, ты прав, — нерешительно улыбнулся Дэнис, — Люди Брана сегодня весь день ходят по пятам, но как докладывают — ничего подозрительного вокруг.
— У них есть фотографии всех главных действующих лиц?
— Рэмил, Ричард, Эрик и его псы? Есть, конечно.
— Хорошо.
Телефон Дэниса в очередной раз пиликнул в руке и разразился требовательным звонком.
— Слушаю, — Дэн ответил, но продолжал поглядывать в холл, откуда должна была появиться Бритни, — ЧТО?! Так какого хера вы об этом говорите только сейчас?! — он вдруг сорвался на крик, привлекая к себе внимание гостей.
— Дэн, что произошло?!
— Эрика и его бандюганов выпустили сегодня еще утром.
— Как блядь?! — Джастин аж весь взвился.
— Бюрократическая ошибка. Со слов детектива Парксона, капитаны ошибочно освободили не тех людей!
— Так не бывает. Это намеренный подкуп не иначе, — отрезал брюнет.
— Естественно!
— Бритни! — спохватился Джас, — Мы должны немедленно ее проверить!
Двое мужчин подскочили со своих мест и бегом направились к лифтам. Сердце у каждого из них было не на месте из-за переживаний за девушку. Они не могли допустить, чтобы с ней что-то случилось.
На тридцатом этаже они оба выскочили из лифта и побежали в сторону президентского люкса, где остановилась их девочка.
Дверь все никак не желала открываться, пока они поочередно прислоняли карточку к электронному замку.
— Черт! Бритни! — Джас забарабанил по дорогому красному дереву, — Открой, милая!
— Джас, ее там нет, — хрипло выдохнул его брат, — Смотри.
Рука мужчины указывала дальше по коридору, где на полу рядом с плинтусом лежала маленькая золотая сережка в форме конфетки. Дэнис сам их покупал, поэтому прекрасно помнил изделие.
— Ее сережка… ну наконец! — обрадовался Джас, когда дверь сдалась под его натиском.
Они быстро зашли в номер и тщательно его осмотрели. Пусто. Девушки здесь нет.
— Я звоню Брану, пусть его два остолопа поднимаются сюда, — зло прошипел Дэнис.
— Я позвоню детективу, — выдохнул Джас, хватаясь за телефон, — Чувствую без помощи официальных представителей власти, нам не обойтись. Пусть не сидят без дела, хотя, надеюсь, наши сработают на опережение.
Уже через десять минут у мужчин была четкая картина произошедшего.
* * *
Сознание приходило ко мне медленно и постепенно, будто жалея мои нервы и утаивая часть случившегося. Но в этот раз я смогла раскрыть глаза.
Так получилось, что как раз застала момент, когда меня весьма пренебрежительно вытаскивали с лодки. Так вот почему меня укачивало и подступала тошнота.
Скосив глаза, увидела все того же парня в грязном комбинезоне. Он собирал сумку на лодке и доставал обычные вещи: джинсы, майку, толстовку.
На улице уже было темно, но на причале ярко горели фонари, освещая все вокруг.
— Рич, пошевеливайся, золотце. Нам еще ехать до Ричмонда!
— Минуту, Рэм.
Услышав сокращенные имена, меня буквально пронзило током. Не может быть… это Ричард и Рэмил?! Последний, кстати, держал меня под живот, как тряпичную куклу, рискуя в любой миг вызвать тошноту на свои кроссовки.
В переодевающемся парне я действительно узнала своего бывшего жениха. Он тряхнул головой, убирая сильно отросшую челку, и передо мной возникло такое знакомое и ранее любимое лицо.
