— У вас сохранились эти письма? — спросил я. Она кивнула.
— Продолжайте, — попросил я. — Что было дальше?
— Случилось то, что неизбежно должно было случиться, —
ответила она. — В Техасе появилась куколка, и вдовец-миллионер быстро попался
на ее крючок.
— Она женила его на себе?
— Женила, и он так и остался висеть на ее крючке.
Естественно, что его жена глубоко возненавидела меня. Я хорошо понимала, что
она постоянно капала ему на мозги, настраивая против меня. Тон его писем резко
изменился, он написал мне сразу после свадьбы и сообщил, что по понятным
причинам он внесет в свое завещание некоторые изменения, но при этом оставит
мне третью часть наследства. Позже он известил меня, что все свое имущество в
Техасе он полностью оставляет своей жене, но завещает мне свое имущество, расположенное
в Калифорнии. Еще через пару месяцев я получила уведомление о том, что он по
дешевке распродал все свое калифорнийское имущество и превратил в наличные.
Вскоре он умер, и по его завещанию оказалось, что все, за исключением участка
земли в районе Сан-Бернардино, досталось его жене. Этот участок, вместе с
пятнадцатью тысячами долларов, перешел по наследству к его племяннице Ивонне
Клаймер.
— Значит ли это, что мать Ивонны к тому времени умерла?
— Полагаю, что так. Она либо умерла, либо чем-нибудь не
угодила жене дяди Аарона. Честно говоря, у меня не осталось горького осадка от
этой истории. Я не погрешу против истины, если скажу, что деньги не главное в
моей жизни. Я не стремлюсь к богатству, но хотела бы иметь достаточно денег,
чтобы не беспокоиться о завтрашнем дне. Девушка, которая не разгибаясь сидит за
пишущей машинкой, не может не беспокоиться о том, что с ней будет, если она
заболеет: заработает артрит, или будет вынуждена оставить работу по другим
каким-то причинам. Я не знаю, сколько денег имел дядя Аарон, но это был большой
денежный мешок. Если бы у меня на черный день было несколько тысяч долларов,
это облегчило бы мое существование. Такая жизнь подходит мне больше, чем жизнь
богатой суки, которая, будучи постоянно окруженной охотящимися за ее деньгами
молодчиками, бездельничает в европейских отелях, проводит ночи в барах. И еще…
— Вы можете выйти замуж, — сказал я ей. — И это даст вам
чувство уверенности.
— Замужество пугает меня, оно не прибавляет уверенности в
будущем. Вы выходите замуж. Расстаетесь с независимостью. Рожаете детей.
Становитесь домашней хозяйкой, теряете фигуру, душевную энергию и своих друзей.
А после всего этого ваш муж оставляет вас ради миража юности… Вы рассказали мне
о Друрри Велсе и его первой жене, которая живет в этом городе. Что вы скажете о
ее судьбе?
— Ну, кое-что от этого остается, — промямлил я.
— Дети? — спросила она.
— Двое.
— А какова ее собственная жизнь?
— Ну, она работает, когда может… Ее здоровье оставляет
желать лучшего.
— Вот об этом я и говорю, — сказала Люсиль. — Меня лично
пугает потеря независимости. Я имела немало возможностей выйти замуж, но
отказывалась от этого, потому что никого не любила, хотя несколько раз я все же
всерьез обдумывала предложения руки и сердца. Конечно, я надеюсь, что придет
день, когда я потеряю голову от любви, и тогда мне будет не до рассуждений о
своем будущем. Я брошусь в брак очертя голову… Но человека, Дональд, не могут
не напугать неизвестность и мысли о том, что может случиться.
— Вам могут пугать мысли о том, что может случиться, но
невозможно предвидеть всего, что с вами может произойти.
— Полагаю, что вы правы.
— Вы должны идти вперед и прожить вашу жизнь так, как вам
это удастся. Постарайтесь наилучшим образом разыграть ваши карты. И улыбайтесь!
Нельзя уползти под кровать и спрятаться там от жизни. Вы должны каждую минуту
жить, должны прожить всю вашу жизнь до самой смерти.
— Знаю, — сказала она, — и пусть у вас не складывается
ложное впечатление, будто я боюсь жизни. Я ничего не боюсь. Теперь я скажу вам
одну вещь: как я отношусь ко всей этой истории. Естественно, у меня осталось
горькое чувство, но я никогда никому об этом не говорила.
— Вы что-нибудь знаете о женщине, которая вышла замуж за
вашего дядю Аарона?
— О ней я знаю только то, что она значительно моложе его и
свадьба была невеселой: без помолвки и всего такого. Они просто сошлись и
поженились. Думаю, он встретил ее где-нибудь в гостинице. Она знала, чего
хотела, и действовала уверенно.
— У вас сохранились все письма вашего дяди?
— Сохранились.
— Не теряйте их, — сказал я. — А что вам известно об Ивонне
Клаймер?
— Я была бы сплетницей, если бы пересказывала то, что
слышала о ней. Я незнакома с этой женщиной. На самом деле она не племянница, а
внучатая племянница дяди Аарона.
— О’кей, — сказал я. — Теперь мне предстоит разузнать еще
кое-что.
— То, что я рассказала, может быть вам полезно, Дональд?
— Откровенно говоря, не очень. Ваш рассказ немного укрепил у
меня почву под ногами. Вот и все. Но суть, мне кажется, такова: от всего, что
связано с Друрри Велсом, пахнет фальшью, там мог быть фиктивный брак, или они
живут в зарегистрированном браке. Не знаю. Но почему-то это не помешало
вступлению в законную силу завещания Аарона Бедфорда.
— Дональд, вы женаты?
— Нет.
— Помолвлены?
— Нет.
Несколько секунд она молчала, потом сказала:
— Это был прекрасный вечер, Дональд. Я давно хотела
выговориться. Но у меня нет никого, кому бы я могла открыть душу. Бог знает,
почему я начала откровенничать с вами. Это можно объяснить только тем, что вы…
Вы нравитесь мне. Вы мне понравились с той минуты, когда я впервые увидела вас,
стоящего возле открытой дверцы машины. В тот момент я подумала, что вы из тех
донжуанов, которые пристают к женщинам на улице… В этот вечер я чувствовала
себя очень одинокой. Ну, о делах мы уже поговорили, и теперь, Дональд, пришла
пора прощаться… Я рассказала вам все, что знаю, и могу только повторить, что вы
мне нравитесь и выдержали сегодняшний экзамен с блеском. Если наш прощальный
поцелуй не будет бесконечным, вы успеете вернуть машину в агентство по прокату
автомобилей и улететь на последнем самолете в Лос-Анджелес.
Теоретически она была права, но на практике из этого плана
ничего не получилось. Мне чертовски не повезло — самолет улетел минутой раньше
моего приезда на аэродром.
Глава 8
В субботу наше агентство работает только до двенадцати
часов. Обычно в полдень мы со старшим совладельцем Бертой Кул проводим часовое
совещание, на котором составляем планы работы на следующую неделю. Берта любила
проверять всю нашу документацию и банковские счета каждую неделю, чтобы всегда
знать, как идут дела.
