— Помню его содержание.
— Помните, что я не утверждал, будто Велс убил свою жену, а
только пересказывал сообщение миссис Рейли?
Глаза Корнинга сузились, и он сказал:
— Вы, кажется, чертовски обеспокоены всем этим?
— Я просто хочу быть уверенным в том, что вас не подводит
память.
Он немного подумал и неожиданно спросил:
— Где миссис Велс?
— В доме 1638 на улице Фрост-Моур-роуд.
— Мне знаком этот адрес.
— Позавчера она была там. И в прекрасной форме.
— Вы хотите сказать, что она вернулась? — спросил Корнинг.
— Она вернулась, занялась уборкой дома, мытьем грязной
посуды, переменила постели, очистила пепельницы…
— И вы утверждаете, что позавчера она была там?
— Точно.
— Почему же, черт возьми, вы не сообщили мне об этом
позавчера?
— Вы же до этого отказались от наших услуг. Я был занят
другими делами.
Корнинг вскочил, застегнул рубашку, завязал на шее галстук,
снял со спинки стула пиджак, надел его и только после этого сказал:
— Пойдемте. Следует провести опознание личности. Вы
разговаривали с ней?
— Конечно, разговаривал.
— Порядок. Пошли. Я сказал:
— Я хотел бы, чтобы вы дали мне письменное заявление о том,
что вы присутствовали при телефонном разговоре с моим другом из полицейского
управления и подтверждаете мою версию содержания этого разговора…
— Конечно, конечно, — уверил меня Корнинг, — все организуем
как надо. Буду рад оказать вам услугу, Лэм. Только вы должны были сообщить мне
сегодняшнюю новость позавчера. Я, пытаясь обнаружить эту женщину, имел тут кучу
затруднений и неприятностей. Я совершенно не могу понять, как она оказалась в
этом доме. Вот уж чего я никогда не мог бы себе представить.
— Тем не менее она там. Если бы вы не уволили меня, вы бы к
данному моменту уже повстречались с ней, завершили свои дела и возвратились в
Техас.
— Допускаю, что совершил ошибку, Лэм. Недооценил ваши
способности.
— Спасибо.
— Мы устраним это недоразумение.
— Тогда пишите свои показания о моем телефонном разговоре с
полицией…
— Сразу после того, как я поговорю с этой женщиной, миссис
Велс. Как только это произойдет, я напишу все, что вы хотите. Вы продиктуете
текст, и я подпишу его.
— Поедем на моей машине? — спросил я его.
— Я сам поведу машину, — ответил он.
Мы вышли в коридор. Корнинг оставил ключ от номера у портье
и сказал ему:
— Я уезжаю часа на два. Пошли, Лэм.
Услышав, что меня назвали Лэмом, портье удивленно поднял
брови.
— Добрый день, мистер Велс, — сказал он с сарказмом.
— Добрый день, — ответил я с таким холодом в голосе, что мог
бы заморозить моего собеседника.
Мы сели в машину Корнинга и отправились в путь. Он был
опытным водителем.
Я понимал, что он молчит, потому что не хочет, чтобы я
получил от него какую-либо информацию. И я не заговаривал с ним по той же
причине. Откинувшись на спинку сиденья, я отдыхал, пока мы не свернули на
Фрост-Моур-роуд и не подъехали к дому Велсов. Как только машина остановилась, я
вылез из нее.
— Я хочу поговорить с миссис Велс наедине, а потом иметь вас
в качестве свидетеля.
— Согласен, — сказал я. — Идите в дом, а я пока пойду
поговорю с миссис Рейли.
Он пошел по дорожке к крыльцу дома, а я отправился к дому
Рейли.
Миссис Рейли уже ждала меня возле входной двери.
— А, а это вы, мистер Лэм! Вы знаете, у меня неприятности.
Сюда приходили люди и задавали мне кучу вопросов.
— Расскажите мне об этом, — попросил я.
— Это целая история.
Мы вошли в дом, и я попросил ее:
— Так расскажите мне, пожалуйста, эту историю.
— Сюда приходили две женщины. Они сообщили мне, что мистер
Велс возбуждает против вас судебное дело.
— Что еще они сказали?
— Оказалось, что эти женщины — нотариус и стенографистка.
Они взяли у меня письменные показания, но копию не оставили. Они привезли с
собой пишущую машинку, дали мне прочитать напечатанный текст, но при этом
сильно торопили меня. Вроде бы там не было ничего такого плохого. Я подписала
бумагу. Потом одна из женщин велела: «Поднимите правую руку». Я подняла правую
руку, и она сказала мне: «Даете ли вы торжественную клятву, что все написанное
здесь изложено правдиво?»
— А изложено было действительно правдиво? — спросил я.
— Правильно, — сказала она. — Кое-что, конечно, выглядело не
совсем так, как было на самом деле, но вообще-то это была правда!
— Вы так и сказали нотариусу, что изложено правдиво?
— А что я еще могла сделать при таких обстоятельствах?
— Что было дальше?
— Потом нотариус сказала: «Вы дали торжественную клятву»,
достала из своего чемоданчика печать, поставила ее на бумаге с моими
показаниями, подписала и передала документ адвокату. Этот адвокат, оказывается,
ожидал на улице, как в засаде.
— Понятно, — сказал я, — он получил то, что хотел: не зря
сидел в засаде. Что конкретно содержалось в ваших данных под присягой
показаниях?
— Правда, только правда.
— Будем говорить начистоту, миссис Рейли. Вы помните, как я
пришел к вам, чтобы расспросить о ваших соседях?
— Помню.
— И вы рассказали мне, что слышали шум драки и звук удара,
донесшийся из их дома. Видели, как сосед нес на плече нечто, похожее на
человеческое тело. Затем погрузил свою ношу, а также кирку и лопату в машину.
Уехал и вернулся через два часа сорок пять минут. Короткое время находился на
кухне. Потом, выключив там свет, перешел в спальню, где свет горел столько
времени, сколько было необходимо для того, чтобы раздеться и лечь в постель. Вы
сказали мне о своем убеждении в том, что сосед убил свою жену. Вспоминаете вы о
таком разговоре?
— Убил ее?! — воскликнула она.
— Вы так сказали.
— Да ведь я вам никогда ничего подобного не говорила, мистер
Лэм! — сказала она. — С какой стати я стала бы об этом говорить? Вы спрашивали
меня о соседях, о том, как они живут, и я ответила, что у них все в порядке, за
исключением одного случая, когда однажды ночью я услышала доносящиеся из их
дома сердитые голоса. Это было похоже на ссору, но слов я разобрать не смогла.
Я действительно говорила вам, что через некоторое время сосед вышел из дома, но
и речи не было о том, что он нес на плече какое-то тело. Зачем вы приписываете
мне слова, которых я не произносила?
