— Вы видели ее? — спросил я у Аманды. И опять вместо жены
мне ответил муж:
— Когда она вернулась, ее сфотографировал фотокорреспондент.
В то время мы не знали, для чего ее снимают. Позже мы прочитали об этом в
газете.
— Вы видели ее фото в газете?
— Видели!
— Она похожа на себя?
— Там сняты в основном ее ноги.
— У нее рыжие волосы?
— Точно. Рыжие волосы. Миниатюрная женщина с хорошей
фигурой. Умеет одеваться со вкусом, стильно.
— Может быть, вы позвонили соседке, чтобы поздравить ее с
получением наследства?
— Ей позвонила моя жена.
— Конечно, я позвонила ей, — подтвердила Аманда.
— Когда?
— На следующий день после выхода газеты.
— Она была возбуждена?
— Чем?
— Тем, что получила в наследство и деньги, и имущество.
— Совсем чуть-чуть. Имуществом оказался участок земли в
пустыне, где не может выжить даже кролик. Ну, деньги — всегда деньги…
— Это все она вам говорила?
— Да.
— Вы нанесли визит соседям?
— Нет, звонила по телефону.
— Они были дружелюбны?
— Очень даже…
Оскар Бозвел нервно прервал жену:
— Видите ли, мистер Лэм, тот факт, что мы слышали шум драки,
может привести к большим неприятностям. Мне очень жаль, что вы услышали об этой
истории. Так случилось только потому, что вы знаете немецкий язык. Аманда вам
бы ничего не рассказала, абсолютно ничего. Вы меня понимаете?
— Понимаю.
— Не забывайте, пожалуйста, что мы говорили с вами
конфиденциально.
— Разумеется.
Он взглянул на жену. Она прочитала его сигнал, повернулась и
шагнула в глубину дома. А он протянул мне руку.
— Рад, что встретился с вами, мистер Лэм, — сказал он. —
Спасибо. Большое спасибо. Надеюсь, вы понимаете, что моя жена нервничает и у
нее сильно развито воображение.
— И я рад, что вы рассказали мне кое-что, потому что наш
разговор многое проясняет.
— Что проясняет? — спросил он.
— Причину, по которой жена Велса ушла из дома так
неожиданно.
— Она очень милая, — бросила через плечо Аманда и с видом
человека, сказавшего окончательное слово, сделала еще один шаг в сторону кухни.
Оскар Бозвел показал мне на дверь, еще раз пожал руку и
уверил меня, что решил никому и ничего больше не говорить по поводу этой
истории.
— Прекрасное решение, — поддержал я его. — Просто
великолепное решение. Никому и ничего не говорить. У соседей случилась ссора.
Ну и что? У многих людей бывают ссоры.
Его лицо расплылось в радостной улыбке:
— Спасибо, спасибо, спасибо. Спасибо, мистер Лэм. Вы все
понимаете. Вы говорите именно то, о чем я постоянно твержу своей жене. До
свидания!
И дверь закрылась.
Я сел в машину и поехал в Сан-Бернардино, откуда на
вертолете прилетел в Лос-Анджелес, где пересел на самолет, доставивший меня в
Сан-Антонио. Поспав в отеле часа три, я вскочил с кровати и отправился собирать
информацию об Аароне Бедфорде.
Глава 12
На двери конторы висела табличка: «Аарон Бедфорд.
Инвестиции».
В приемной никого не было, но дверь, ведущая во внутреннее
помещение конторы, была приоткрыта, и я вошел в нее. За письменным столом
сидела женщина, перед которой стояли на полу две наполненные бумагами плетеные
мусорные корзины. Женщина вынимала из стола очередную бумагу, пробегала по ней
глазами и кидала в корзину. Увлеченная этим занятием, она даже не заметила
моего появления в конторе.
— Миссис Бедфорд? — спросил я.
Она подняла на меня глаза, в которых читалось некоторое
удивление.
— Да, я миссис Бедфорд.
— А я — Дональд Лэм, — представился я с улыбкой.
— Ну и что? — спросила женщина, глядя на меня холодными,
оценивающими глазами с длинными ресницами. Передо мной была одета в черное дама
с большим бюстом, с тонкими губами на сильно накрашенном лице, с черными как
вороново крыло волосами. Она держалась настороженно, как боксер перед первым
раундом.
— Меня интересуют сведения о расположенном в Калифорнии
имуществе вашего мужа, — объяснил я цель моего визита.
— Не имеется…
— О, я считал, что имелось.
— Теперь не имеется. Мой муж перед смертью продал свою
калифорнийскую собственность. А почему вас интересует это имущество, мистер
Лэм?
— Я занимаюсь проверкой документов на право определенного
рода собственности в штате Калифорния. Разве у него не было участка земли
где-то поблизости от города Юкка?
Она разрешила себе изобразить на лице холодную улыбку.
— Ну, это трудно рассматривать как имущество. Клочок голой
земли в пустыне. Ни на что не пригодный. Без воды. Там нет ничего, кроме пыли.
Я подошел к ней поближе и придал голосу интонацию личного
интереса:
— Вы не считаете, что этот участок земли был бы хорошей
покупкой?
Ее глаза еще раз оценивающе осмотрели меня, немного
потеплели, и она спросила:
— Хорошая покупка — для кого?
— Для меня.
— Нет.
— Но ваш муж ведь владел этой землей.
— Ну и что из этого?
— Он был бизнесменом, дальновидным инвеститором.
— Ну и что это доказывает?
— Он бы не купил тот клочок земли, если бы не чувствовал,
что это стоящий товар.
— Откуда вы знаете, что он купил этот участок?
— Так он же владел им.
— Точно.
— Боюсь, я чего-то не понимаю, — сознался я. После этого она
почти совсем растаяла.
— Садитесь, — пригласила она. — Я расскажу вам историю об
этом клочке земли. Мой муж приобрел его в результате другой сделки. Это было «и
кое-что в придачу», как всегда запрашивают при сделке лошадиные барышники. Мой
муж при сделках был суеверен: он всегда стремился получить «кое-что в придачу».
В тот раз человек, с которым он имел дело, был готов в качестве бесплатного
приложения к сделке дать участок земли в Калифорнии. У мужа всегда было
убеждение в великой потенциальной ценности любого кусочка земли, поэтому он
согласился на сделку. Полгода назад, будучи в Калифорнии, мы с мужем поехали
посмотреть на свое имущество. В результате я, чувствуя унижение от созерцания
этого абсолютного ничто, дня на два впала в депрессию. Несколько лет назад
какой-то бедолага, живя там и пытаясь вырыть шахту, потратил кучу времени и
денег. Полуразрушенная, кишащая мышами, заплесневелая хижина осталась
памятником тщетности его надежд. Шахта-колодец начиналась с бесплодного сухого
грунта и кончалась бесплодным сухим гранитом. Мы тогда же продали все свое
калифорнийское имущество, за исключением этой полоски земли. В Калифорнии жили
родственники мужа, которые предвкушали удовольствие от получения от него
наследства. Я посоветовала мужу оставить им этот кусок земли, чтобы они из-за
него передрались.
