— Возможно, к тому времени вы найдете ее, — сказал он.
— Мы найдем, — подтвердила Берта холодно. — Как с вами
связаться?
— Отель «Дортмут». Я проживу там еще десять дней.
— Известите нас, если будете менять адрес, — сказал я
Корнингу.
— Перемены адреса не будет, — заявил он, пожал нам руки и
пошел к двери.
Берта подождала, пока дверь за ним закрылась, схватила со
стола коробку с пластмассовыми скрепками и бросила ее на пол. Потом вскочила и
начала топтать скрепки высокими каблуками своих туфель. В завершение всего она
ногой отбросила пустую уже коробку в дальний угол кабинета.
Я сел на стул и закурил.
— Черт тебя побери, Дональд! — раздраженно крикнула она. —
Если бы ты пришел на работу на час раньше, мы бы влезли в нефтяной бизнес. Этот
сукин сын имеет арендный договор, который подписан на имя миссис Велс. Он отдал
бы нам большой куш, чтобы мы нашли ее.
— Еще не вечер, — сказал я.
— Черта с два, не вечер! — разозлилась Берта. — Игра
проиграна. После разговора со мной он ходил к адвокату, который сказал ему, что
не нужно вмешивать детективное агентство в нефтяной бизнес только для того,
чтобы найти пропавшую женщину. Этот адвокат посоветовал ему вернуться к нам и
представить всю эту историю как банальные поиски пропавшего человека.
— Но мы этим и занимаемся… Разве не так?
— Именно так, черт побери! — закричала она. Я попытался
выпустить изо рта кольцо дыма. Берта вызвала секретаршу и сказала ей:
— Элси, подбери с пола скрепки и положи их в коробку. Черт
бы их побрал — они свалились со стола.
Я подмигнул Элси и вышел из кабинета.
Глава 3
Окраину, на которой находилась улица Фрост-Моур-роуд, нельзя
было назвать ни городом, ни деревней.
Когда-то кто-то начинал здесь с лозунга: «Акр земли дает
независимость!» Энтузиасты позаботились об орошении пустынных земель, которые
были разделены на небольшие ранчо, каждое размером в один акр. Люди,
соблазненные привлекательным лозунгом, покупали эти ранчо на Фрост-Моур-роуд.
Их становилось все больше и больше. Орошенная и удобренная земля пустыни давала
ее владельцам при упорном труде обильные урожаи овощей, позволяла держать
кроликов, цыплят и другую живность.
Номер 1638 принадлежал выкрашенному в белый цвет бунгало,
которое было слишком велико для кукольного домика, слишком мало для виллы
процветающего бизнесмена, но было построено с некоторой претензией, которая, по
мнению хозяев, позволяла рекламировать это строение как «дом с двумя спальнями,
ванной, кухней, гостиной, столовой, служебными помещениями, открытый солнцу и с
прекрасным видом на горы». Я знал этот тип домов — спальни в них так малы, что,
если поставить в них две кровати, между ними можно будет запарковать только
пару шлепанцев. Столовую и гостиную разделяла только воображаемая граница, а
кухня была размером с кабину грузовика.
На мой звонок вышел Друрри Велс. Это был бледный, высокий
человек с замедленными движениями и речью и с опущенными глазами. Ему было
приблизительно лет тридцать пять. На нем была голубая рубашка не первой
свежести, а на ногах — армейские башмаки на толстой подошве.
— Вы ко мне? — спросил он.
— Меня зовут Дональд Лэм. Мы пожали друг другу руки.
— Я детектив, — представился я. — Черт возьми! — воскликнул
он.
— Частный детектив.
— О!
— Я хотел бы поговорить с вашей женой.
— И я бы тоже хотел.
— Вам не известно, где она?
— Нет.
— У вас есть какие-нибудь предположения на этот счет?
— Заходите в дом, — предложил он. — Посидим. Можете курить,
если захотите.
Он повел меня в гостиную кукольного домика. Там он предложил
мне стул.
— Когда вы видели вашу жену в последний раз? — спросил я.
— Три дня назад.
— Вы давно живете здесь?
— Мы поссорились с ней через два или три дня после того, как
въехали в этот дом.
— И она исчезла?
— Именно так.
— Когда? Ночью, утром, днем? Когда?
— Когда я утром встал, ее уже не было.
— Вы встаете рано?
— Обычно нет. Я люблю поваляться в кровати, если есть такая
возможность.
— И в то утро вы тоже не сразу встали?
— Точно. Черт возьми! Она сорвалась, даже не приготовив мне
завтрака.
— Понятно, — сказал я. — Оставила готовку на вас. Так, что
ли?
— Так.
— Жестоко.
Его светлые глаза быстро оглядели меня, и он сказал:
— Жестоко оставить человека без женщины. — Из-за чего
возникла ссора? — спросил я.
— Не из-за чего.
— Она оставила записку?
— Она не оставила мне ничего, кроме грязной посуды в мойке.
— Тарелки от завтрака?
— Нет, судя по всему, перед тем как уйти, она съела только
пару яиц и выпила чашку кофе.
— Вы слышали, как она готовила завтрак?
— Нет, не слышал. Она ходила по кухне тихо, как мышь.
— Вы чувствовали запах кофе?
— Нет.
— Сколько платьев она взяла с собой? Она очистила весь свой
шкаф?
— Нет.
— Вы достаточно хорошо знаете ее гардероб, чтобы определить,
какие веши исчезли?
— Нет.
— Как насчет ее родственников? — спросил я. — Есть у вашей
жены родственники, к которым она могла уехать?
— Не могу сказать. Мы не ходили по родственникам. Я не очень-то
люблю ее родственников. У нее был дядя. Он умер примерно неделю назад и оставил
ей наследство. Я не знаю, есть ли у нее другие родственники, и знать не хочу.
— Где вы поженились?
— Прежде я задам вам несколько вопросов. Для чего вы хотите
встретиться с моей женой?
— Я хочу поговорить с ней.
— О чем?
— О том, почему она сбежала.
— Я тоже хотел бы видеть ее, — сказал он. — Но я не хочу,
чтобы встреча с ней принесла мне кучу чужих неприятностей. У вас есть сигарета?
Я дал ему сигарету.
