— Изложите ваше предложение в письменном виде, — сказал я.
— Мое слово — закон, — сказал он сердито.
— Меня не беспокоит ваше слово, — отрезал я. — Меня
беспокоит ваша память.
Он рассердился еще пуще:
— В этом деле не должно быть никакого обмана. Я знаю, что
раньше Велс имел другую жену. Возможно, он разведен с нею, возможно — нет. Мне
это неизвестно. Поэтому я не желаю стать жертвой нового трюка, при котором вы
представите мне его бывшую жену и объявите, что это и есть настоящая, законная
миссис Друрри Велс. Мне требуется только та миссис Друрри Велс, которая имела
девичье имя Ивонна Клаймер.
— Вот поэтому я и хочу, чтобы вы все это зафиксировали на
бумаге, — объяснил я. — Не хочу, чтобы потом вы заявили, будто произошло
какое-то недоразумение, возникло взаимонепонимание. Поэтому изложите свое
предложение черным по белому.
— Ладно, — наконец согласился он. — Дайте мне лист бумаги,
миссис Кул.
Получив от нее просимое, он выхватил из своего кармана
ручку. Я предложил ему:
— В соседней комнате находится секретарша и пишущая машинка.
— К черту пишущую машинку! Пусть каждое слово на этой бумаге
будет написано моей рукой.
— Тогда пишите, — сказал я.
Его лицо налилось гневом, но он сел за стол и начал медленно
выводить на бумаге свои каракули, потом некоторое время жевал конец ручки и снова
принялся марать бумагу.
Берта старалась поймать мой взгляд, но я упорно смотрел в
окно.
— Конец! Вот мое предложение на бумаге, — объявил Корнинг. Я
прочитал его поручение.
«В агентство „Кул и Лэм“. Настоящим я вручаю вам восемьсот
пятьдесят долларов с поручением выяснить для меня местонахождение Ивонны
Клаймер Велс, которая является или не является законной супругой Друрри Велса,
но которая живет с ним как его жена. Если вы представите мне ее в течение
двадцати четырех часов, я выплачу вам дополнительно две тысячи долларов. Если в
течение сорока восьми часов — выплачу тысячу долларов, если найдете через
семьдесят два часа, я выплачу премию в пятьсот долларов. Я также оплачу
необходимые для проведения поисков расходы при условии их ограничения в сто долларов
за день или пятьсот долларов за всю работу».
Он посмотрел на нас и спросил:
— Ну как?
— А что вы понимаете под словами «выяснить местонахождение»?
Предположим, я найду ее, например, в Бэннинге и сообщу вам, где она находится,
но вы под тем предлогом, что увидели ее позже, чем через двадцать четыре часа,
откажетесь выплатить нам две тысячи долларов.
— Тот момент, когда вы сообщите мне, где вы ее обнаружили,
будет считаться моментом выполнения вашего задания.
— Запишите это на бумаге, — сказал я.
— В этом нет необходимости, — возразил он. — Мы же уже
достигли взаимопонимания.
— Запишите, — повторил я, указывая на его ручку.
Трясясь от ярости, он написал: «Ваше задание будет выполнено
в тот момент, когда вы сообщите мне точное местонахождение миссис Велс».
— Поставьте внизу дату, — сказал я. Он послушно поставил
дату.
— Подпишитесь, — выдвинул я последнее требование. Он подписал
документ.
Я взял его в руки и написал на нем: «Данное предложение
принято. В нем содержится полное соглашение между нами». И подписал: «По
поручению фирмы „Кул и Лэм“ подписано Дональдом Лэмом».
Я передал документ Берте со словами:
— Спрячьте его!
Корнинг бросил на стол свой чек, вскочил со стула и пошел к
выходу. У двери он повернулся, словно желая мне что-то высказать, потом
раздумал и выскочил из кабинета как ошпаренный — только каблуки его ковбойских
сапог загрохотали по полу.
— Черт меня подери! — воскликнула Берта. — Это выше моего
понимания. Как ты сумел устроить этот трюк? Что же нам теперь делать?
Я поднял телефонную трубку, позвонил в полицейское
управление Фрэнку Селлерсу и сказал ему:
— Помнится, ты говорил, что если я разузнаю нечто тебя
интересующее, то не прогадаю, если сообщу об этом.
— Правильно. Ну и что разузнал на этот раз, Шустрик?
— А ты помнишь ту миловидную куклу в шортах, которая мыла
грязные тарелки в доме 1638 по Фрост-Моур-роуд?
— Еще бы!
— Она сейчас здесь, у меня в офисе. Думаю, она может
рассказать тебе немало интересного.
— Привези ее ко мне в управление.
— Не годится, — сказал я. — Там газетные репортеры.
— Мне надоело, Лэм, загонять для тебя дичь.
— Я намерен раскрыть для тебя кое-что весьма интересное. Но
пока все должно быть в тайне. Если узнают репортеры, то информацию от них может
получить какой-нибудь другой полицейский, и он же получит все лавры от твоей
работы.
Селлерс на минуту задумался, потом сказал:
— Выезжаю к вам.
— Ждем, — сказал я. — Но заправь полный бак в своей машине.
Глава 15
Селлерс был подозрителен и осторожен. Его действительно
беспокоила мысль о том, что какой-нибудь полицейский может оказаться проворнее
его.
— Садись, Фрэнк, — предложил я. — В ногах правды нет.
Селлерс, перекатывая из одного угла рта в другой незажженную сигару, стоял,
широко расставив ноги.
— Черт бы побрал эти предисловия, — сказал он. — Переходи к
делу!
— Сейчас, Фрэнк. Не будьте… — сказала Берта. Он прервал ее:
— Пусть говорит этот Шустрик. Я хочу услышать старую хитрую
версию этого дела.
Я начал говорить:
— Друрри Велс и его жена, прежде чем появились на
Фрост-Моур-роуд, жили в Бэннинге.
— Ну и что? — спросил он.
— Я поехал в Бэннинг и опросил их бывших соседей. Один из
них, который из своего дома мог видеть окно их спальни, рассказал мне кое-что
интересное.
— Что именно?
— Шум ссоры, звук удара, тишина. Велс, несущий что-то на
плече, грузящий это «что-то» в автомобиль, его отъезд, возвращение примерно
через три часа и отход ко сну в своей спальне. На следующий день — жена
исчезла. Уехала погостить к родственникам.
— Черт возьми! — сказал Селлерс.
Я кивнул и замолчал. Он стоял и обдумывал мое сообщение.
— Чудеса! — сказал он наконец. — Что это, конвейерное
производство? Почему они снова и снова играют одну и ту же пластинку?
