Он взял со стула свою шляпу:
— Могу я использовать сведения, оплаченные ста пятьюдесятью
долларами?
— Можете, — ответил я. — На самом деле расчет показывает,
что мы израсходовали на тринадцать центов больше, чем сто пятьдесят долларов.
Мы рассчитывали, что вы покроете все расходы. Советую вам обратиться в полицию,
если вы не хотите неприятностей.
— Я не собираюсь иметь неприятности и не собираюсь звать на
помощь полицию.
— Бывают моменты, когда обращение в полицию становится
гражданским долгом.
— Перед полицией штата Калифорния у меня нет гражданских
обязанностей.
Он опустил руку в карман брюк, вытащил несколько монет,
отсчитал тринадцать центов, презрительным жестом кинул их Берте на стол и
сказал:
— В другой раз за такую крупную сумму я потребую от вас
расписку и включу ее в свою налоговую декларацию. — После этого он повернулся
ко мне: — Я сам позабочусь о своих делах, а вы беспокойтесь о своих.
— Точно, — сказал я. — Именно так я и собираюсь поступить. Я
понимаю вас так, что вы нас увольняете?
— Вы чертовски правы.
— Значит, мы на вас больше не работаем?
— Категорически нет!
Я поднял телефонную трубку, попросил телефонистку соединить
меня с городом и набрал номер.
Корнинг уже взялся за ручку двери, когда я сказал в трубку:
— Дайте, пожалуйста, полицейское управление.
Он резко повернулся на каблуках и уставился на меня.
— Фрэнк Селлерс на месте? — спросил я.
— Одну секунду, — ответил голос в трубке. Селлерс тут же
подошел к телефону:
— Алло, кто это?
— Дональд Лэм, — ответил я.
— А, это ты? Привет, Шустрик! Какого черта я понадобился
тебе на этот раз? Ты уже так давно не надоедал мне, что я…
— Хочу сообщить тебе о подозрении на убийство.
— Ну ты даешь!
— Ничего не поделаешь.
— Кто подозревается в убийстве?
Корнинг отпустил ручку двери и с угрожающим видом двинулся
на меня.
— Не бросай трубку, Селлерс, — сказал я. — Боюсь, сейчас я
схлопочу по морде: тогда ты услышишь звук удара.
Корнинг остановился.
— Интересно, кто собирается тебя бить? — спросил Селлерс.
— Я думаю, сейчас он изменил свои намерения. Он не хочет,
чтобы наше агентство сообщило полиции то, что нам известно.
— Как это он не хочет! Скажи мне, кто этот парень, и я научу
его хорошим манерам, — сказал Селлерс.
— Это было бы не очень хорошо с моей стороны.
— Тогда мне самому придется приехать к вам.
— Ну что ж, приезжай.
— Я выхожу. Ждите. Если этот парень не хочет иметь
неприятностей, пусть остается на месте.
— Как я могу удержать его здесь?
— Будь ему боксерской грушей для битья, — посоветовал
Селлерс. — Это лучший способ из всех мне известных. Это упражнение принесет ему
не меньше удовольствия, чем драка с тобой.
— Лучше возьми ручку, — сказал я. — У тебя нет необходимости
приезжать сюда.
— Беру ручку и бумагу, — сообщил он. — Давай.
Я начал диктовать:
— Друрри Велс, Фрост-Моур-роуд, номер 1638, въехал туда
примерно неделю назад с женой Ивонной: женщина с рыжими волосами, лет двадцати
трех — двадцати шести, вес — сорок девять килограммов, рост — сто пятьдесят
четыре сантиметра. Согласно сведениям, полученным от соседки, миссис Фрэнсис
Рейли, у этой супружеской пары в пятницу ночью произошла шумная ссора. Соседка
уверяет, что слышала звук, похожий на удар палкой. После этого Друрри вышел из
дома, неся — что бы ты думал? — тело, завернутое в ковер или в одеяло. Он
положил тело в автомобиль и…
— Я выезжаю туда, — прервал меня Селлерс. Корнинг кинулся на
меня. Я попытался увернуться.
Он согнутой рукой зажал мою шею, хватаясь одновременно за телефонный
аппарат.
— Началось! — закричал я в трубку.
Корнинг выдернул телефонный шнур из розетки и отбросил
аппарат в дальний угол комнаты. При этом у него был вид убийцы.
Берта сидела тихо и безмолвно, ее маленькие глазки
перебегали с Корнинга на меня и обратно.
Корнинг что-то крикнул, толкнул меня к Берте, кинулся к
двери и был таков.
— Сукин сын, — сказала Берта.
— Это вы про меня? — спросил я.
— Про него, — сказала Берта. Я улыбнулся ей:
— Наше взаимопонимание растет.
— Иди к черту! — прикрикнула она на меня. — Канай отсюда! Я
вышел из ее кабинета. Как только я появился в своем кабинете, Элси Бранд
перестала печатать на машинке.
— Нефть? — спросила она.
— Касторка, — пробурчал я.
Глава 6
Берта уже ждала меня, когда на следующий день я вошел в ее
кабинет. Она была так холодна, что масло не растаяло бы у нее во рту.
— Дональд, ты не будешь возражать, если мы прежде, чем ты
начнешь работать, проведем совещание? — спросила она официальным тоном.
В этот день Берта извлекла на свет свои самые дорогие кольца
и свои самые изысканные манеры. Она села за свой стол, вставила в длинный
мундштук сигарету, зажгла ее и сказала:
— Слушай, Дональд, мы не можем допустить, чтобы нас дурачил
всякий проходимец.
Я сел в ожидании того, что она скажет дальше.
— Справочный отдел газеты, — сказала Берта.
— Ну и что дальше? — спросил я.
— Вчера я обдумала ситуацию.
— Насчет чего?
— Насчет этого сукиного сына из Техаса, Дональд. В первый
свой приход он кое-что рассказал мне об округе Сан-Бернардино. Я навела
справки, и в архиве местной газеты нашлись документы с упоминанием имени миссис
Друрри Велс… И знаешь, что я обнаружила?
— Конечно, знаю, — сказал я.
— Что? — воскликнула она с удивлением.
— Вы нашли кое-что такое, что можно легко превратить в
деньги. Вы сидите здесь, как кошка, которая мурлычет при виде тарелки со
сливками.
Берта многозначительно взглянула на меня.
— Так вот, — сказала она. — Миссис Друрри Велс получила в
наследство участок земли примерно в десяти милях западнее крохотного городка в
Калифорнии, который называется Юкка. Она получила его от дяди из Техаса. Его
звали Аарон Бедфорд.
