— Когда это случилось?
— Десять дней назад. Бедфорд умер и оставил завещание, по
которому все его акции (участок земли, вклады) оставались его вдове. За
исключением пятнадцати тысяч долларов и участка земли в Калифорнии, которые
переходили к его племяннице Ивонне Клаймер, если она окажется живой. В том
случае, если она умрет раньше него, калифорнийская недвижимость должна перейти
к другой племяннице, Люсиль Пэттон, проживающей в Сакраменто. — Ивонна Клаймер
— это и есть миссис Друрри Велс. Репортеры из газеты Сан-Бернардино начали
охоту за ней. Это было нелегким делом. Наконец они отыскали в городе Бэннинг
Друрри Велса. Но его жена отсутствовала — уехала к друзьям в Сакраменто. Когда
репортеры рассказали Велсу о наследстве, он немедленно позвонил жене и
потребовал, чтобы она срочно прилетела домой. Газеты напечатали подробную
статью о ней и дали фотографию, на которой она выглядела весьма привлекательно.
— Насколько я понимаю ситуацию, Друрри Велсу не понадобилось
много времени, чтобы истратить полученные женой пятнадцать тысяч долларов. Он
немедленно бросил городишко Бэннинг и перебрался к нам в Сан-Франциско,
арендовав ранчо на Фрост-Моур-роуд.
— Ага, — хмыкнула Берта, — это и послужило причиной ссоры.
— Вы раздобыли эту статью из газеты? — спросил я.
Берта выдвинула ящик стола, вытащила газетную вырезку и
протянула ее мне. Ивонна Клаймер Велс была сфотографирована в юбке и свитере.
Она продемонстрировала фотографам свои прелести — чуть ли не всю фотографию
заполняли ее ножки.
— Лакомый кусочек, — оценил я. Берта раздраженно оборвала
меня:
— Тьфу ты, пропасть! Хватит разглядывать ножки, быстрее
читай статью! Мы, между прочим, заняты бизнесом!
В этой статье я не нашел для себя ничего нового. Берта по
существу уже изложила ее содержание.
— Хотелось бы знать, имеется ли нефть на интересующем нас
участке? — задумчиво произнесла Берта.
Я отрицательно покачал головой.
— Ишь какой умник, почему ты в этом так уверен?
— У меня есть знакомый геолог.
— Ну и что?
— Я расспросил его обо всей долине, на которой находится
этот участок, с точки зрения перспективности нефтяного бизнеса.
— И что же он сообщил?
— Он сказал, что если там бурят землю, то натыкаются на
гранит.
— Не в том смысле, наивняк. Я бы хотела знать, что находится
под гранитом.
— Я тоже спросил его об этом.
— И что он ответил? — с надеждой встрепенулась Берта.
— Снова гранит!
Берта откинулась на стуле, и ее глаза заблестели.
— Для такого башковитого малого, как ты, Дональд Лэм, ты
поразительно глуп.
— Ну, пусть так, — сказал я ей, — а что предлагают умные?
— Этот самый Корнинг собирается вложить деньги в некий
участок земли, чтобы грести нефтяные доллары. Мы можем перехватить эти деньги.
Мы отыщем ту девчушку, которая получит права на этот земельный участок вместе
со всеми его полезными ископаемыми, и приобретем эти права для себя. Тогда
Корнинг будет иметь дело с Бертой Кул. И я покажу ему, что женщина может быть
такой же жесткой, как и мужчина.
— Это не очень-то этично, — усомнился я.
— Почему?
— Он обратился к нам как клиент, он доверил нам конфиденциальные
сведения.
— Ничуть не бывало. Он при тебе клялся, что ничего не
говорил мне про нефть, клялся, что ни словом не обмолвился про бурение и права
на земельный участок. Ты что, забыл об этом? Чего же больше! Мы сможем влезть в
этот бизнес как участники и…
Я отрицательно покачал головой.
— Почему нет? — спросила Берта.
— Этика.
— Этика! — завопила Берта. — Ты и твоя проклятая этика! Ты…
В этот момент дверь распахнулась и на пороге появился Фрэнк Селлерс.
— Так, так, так, — сказал он. — Партнеры проводят очередную
конференцию. Расслабьтесь, Берта. Если цвет лица о чем-нибудь говорит, то ваше
давление, наверное, подскочило до двухсот тридцати.
Селлерс ногой захлопнул дверь, сдвинул шляпу на затылок и
ловко перебросил языком незажженную сигару из одного угла рта в другой. На его
лице играла широкая ухмылка.
— Однажды, в один прекрасный день, — сказала Берта, —
кто-нибудь научит вас, как врываться в частные учреждения без предупреждения и
без…
— Знаю, знаю, — засмеялся Селлерс, — но я представляю здесь
закон во всем его величии. Закон не может ждать. Убийца скроется. Когда я
получаю от вас сигнал о возможном убийстве, я хочу знать, где находится огонь,
из которого таскают каштаны, и я хочу знать, насколько там пахнет жареным.
— Смотрите, как бы вам не обжечь пальцы, — огрызнулась Берта
с некоторой долей сарказма.
— Не так воспитаны, — усмехнулся Селлерс.
Он прислонился к стене с добродушием сильного мужчины,
который держит на руках все козыри и знает об этом. Его густые волнистые волосы
кучерявились из-под полей шляпы, сидевшей у него на затылке.
Он сказал:
— Ну, кто из вас, воркующие голубки, намерен рассказать мне
о миссис Велс?
— Мы уже рассказали вам о миссис Велс, — сказала Берта. — И
какого вам еще черта надо? Боже мой, мы даем вам острый сигнал, и что вы
делаете? В сладких снах проходит целая ночь, и только после этого вы снова
являетесь к нам за информацией.
— Та-та-та, Берта, — сказал Селлерс. — Вы очень
несправедливы ко мне. Через полчаса после вашего сигнала мы были на месте
происшествия, но было уже поздно.
— Что значит «было поздно»? — спросил я. Он объяснил:
— Друрри Велс вскочил в свой старый драндулет и исчез в
облаке пыли сразу после того, как у него побывал Дональд. И не вернулся. Мы на
всю ночь установили слежку за его домом. Поскольку он не появлялся, мы получили
ордер на обыск и вошли в дом.
— И что вы обнаружили?
— Ничего.
— Что значит «ничего»?
— Именно это и значит. Ничего. Кое-какая одежда. Чертовски
много грязной посуды. Бардак в комнатах. Сад, заросший сорняками. Нашли кирку и
лопату. И ковер на месте.
— А следы крови?
— Крови нет.
— Почему ты думаешь, что это тот самый ковер?
— Велсы жили в меблированном доме. Мы вызвали агента,
оформлявшего сдачу этого дома внаем, и он обнаружил, что ковер остался на
месте. Исчезла миссис Велс. Исчез Друрри Велс. Миссис Рейли рассказывает
захватывающую историю об убийстве. Одна беда — нет трупа.
