Держась руками за стены, Белка села. Стоило ей приподняться, как по затылку будто ударили чем-то тяжелым и мягким. Голова закружилась, кровь загудела в ушах. Некоторое время Белка сидела, опустив голову, борясь с накатывающими приступами тошноты. Во рту горчило от едкого привкуса желчи.
— Я кайя, — упрямо повторила Белка. — И я жива.
Она заставила себя улыбнуться. Бывало и хуже… По крайней мере, за стеной не ревет огромное чудовище, мечтающее ее сожрать.
Но до сих пор, в какую бы переделку она ни попадала, рядом всегда кто-то был. Вим или Вурл, Аска или же ее брат Кирк… Сейчас же она осталась одна. Без оружия и без фигурки Хранителя Рода, голодная и усталая. В тесной комнате, где нет дверей.
Страх — толстый холодный слизняк — заворочался где-то внизу живота. Но Белка лишь стиснула зубы.
— Я кайя…
Девочка несколько раз глубоко вдохнула. Стало немного легче. Голова постепенно перестала кружиться, а следом отступила и тошнота. Кровь из прокушенной губы коркой засохла на подбородке. Белка сплюнула на ладонь и кое-как вытерла лицо.
Стены в комнате оказались абсолютно гладкими, без единой выщербинки и выемки. Сделаны они были из очень твердого льда, который не таял, даже когда Белка прижимала к ним ладони или пыталась растопить дыханием. Не иначе как сама Владычица Льда приложила к этому руку, что бы там ни говорил Вим.
Три стены были черными как ночь, четвертая же оказалась прозрачной. Впрочем, разглядеть, что находится по ту сторону, было невозможно. Внутри стены бурлила мутная зеленая вода. Белка подошла ближе и изо всех сил ударила по ней кулаками. Без толку — лед был слишком крепким, с тем же успехом она могла молотить и по камню.
Белка отступила к дальней стене. Крепкий… Нет такого льда, который невозможно разбить. Надо только хорошо постараться.
Разбежавшись, она ударила стену плечом. Рука онемела, Белка тихо вскрикнула. Но стена не шелохнулась, не пошла трещинами.
Белка снова отступила… Она кайя, в ней есть частичка Хранителя Рода. А Медведь был охотником сильным и упорным. Пусть она и не такая сильная, но зато упорства ничуть не меньше. Белка снова разбежалась и ударила. Потом опять…
Прошло довольно много времени, прежде чем девочка наконец перестала бросаться на стену. Белка не сдалась. Просто устала. Тяжело дыша, девочка села на пол. Плечо отдавало ноющей болью — синяк, должно быть, уже на всю руку. Все ее прыжки на стену прошли впустую. Но ничего, ей бы только отдышаться. Нельзя же сидеть и ничего не делать?
Сверху, кружась и танцуя, опустился крошечный сверкающий мотылек. Белка взмахнула рукой. Красивая бабочка, но сейчас, кроме раздражения, других чувств она не вызывала. Девочка замерла и посмотрела наверх.
Мотылек… Над головой виднелись лишь светящиеся цветы и плотно переплетенные ветви. Ни единого просвета. Но откуда-то он прилетел? А если там, наверху, есть выход? Нужно только туда добраться.
Вытянув руки, Белка дотянулась до боковых стен. Пусть здесь и не за что зацепиться, но можно ползти вверх, упираясь в стены руками. Медленно, тяжело, но…
Потные ладони заскользили по гладкой поверхности. Белка прикинула, что если она свалится с такой высоты, то руки-ноги точно переломает. С другой стороны, она их переломает, если будет и дальше биться о стену. А раз итог один…
Усмехнувшись, Белка насухо вытерла ладони об остатки одежды. Пришлось снять мокасины — обувь все равно уже никуда не годилась, а упираться в стену босыми ногами удобнее и надежней. Распластавшись, как древесная лягушка, Белка поползла вверх, каждый раз передвигая руки на расстояние не больше ногтя.
Мотыльки закружили у лица девочки; приходилось их сдувать, но при этом не дергая сильно головой. Белка прекрасно понимала: одно неверное движение — и она сорвется. Ползти же наверх со сломанной рукой или позвоночником будет куда сложнее.
Когда, спустя вечность, Белка посмотрела вниз, выяснилось, что она поднялась на расстояние не выше роста двухлетнего ребенка. При этом мышцы уже дрожали от напряжения.
Девочка выдохнула сквозь сжатые зубы. Если она и дальше будет ползти такими темпами, то, когда она доберется до верха, уже умрет от голода и жажды. Однако стоило попытаться ползти быстрее, как Белка тут же сорвалась.
Девочка даже не ушиблась. Приземлившись на корточки, Белка взглянула наверх. Гроздья светящихся цветов слегка покачивались, хотя Белка совсем не чувствовала ветра. Ладно… А если попробовать упираться руками в одну стену, а ногами — в другую?
Именно в этот момент Белка и поняла, что на нее смотрят. Должно быть, краем глаза заметила движение. Опустив взгляд, девочка уставилась на темный силуэт, появившийся за зеленой стеной.
Белка не видела лица, лишь расплывающиеся очертания фигуры. Ну а лицо… Белка и так знала, какое оно будет. Чуть старше, чуть моложе, но все равно одно и то же.
Послышалось тихое шипение. Зеленая вода быстро убывала, а вслед за этим стена поползла вверх. Как дверь на звездной лодке.
Белка напряглась. Вот сейчас… Как только стена приподнимется достаточно, чтобы она могла под ней проскочить… Стена приподнялась, а Белка продолжала сидеть на корточках.
На пороге показалась женщина в прозрачной одежде. Белка никогда бы не смогла сказать, видела ли она ее раньше. Это с легкостью могла быть и та девушка, которая убежала от них в лесу с хищными цветами. Или кто-то, кого они видели в огромном селении. Одна из охотниц, снявшая свои блестящие одежды и отложившая жалящее копье, — даже та, что отняла у нее фигурку Хранителя Рода. Все то же красивое лицо, загорелая кожа, вьющиеся волосы, собранные в хвост на затылке.
Когда она подойдет ближе… Силы свернуть ей шею у Белки найдутся. Женщина вошла; Белка не сдвинулась с места.
Женщина приветливо улыбнулась. В руках она держала широкую круглую пластину, на которой стояло несколько мисок из твердого льда. Белка увидела фрукты, еще какую-то еду, высокий прозрачный горшок с зеленоватой водой. Подойдя к девочке почти вплотную, женщина поставила пластину с едой на пол.
Белка продолжала сидеть. Руки дрожали от напряжения. У этой женщины совсем ведь нет оружия — ни жалящего копья, вообще ничего… Ладно, пусть и не свернуть шею. Оглушить или придушить, чтобы она потеряла сознание…
Женщина что-то сказала, указывая на еду. А затем, сообразив, что Белка ее не понимает, изобразила, будто надкусывает невидимый фрукт, сделала вид, что жует, и погладила себя по животу.
Девочка вздрогнула. Неужели эта женщина и впрямь считает ее такой глупой? Думает, будто Белка не знает, как выглядит еда?
Чуть приподняв голову, Белка глянула на женщину из-под упавших на лицо косичек. Та широко улыбнулась. Она снова погладила себя по животу и мечтательно закатила глаза к потолку. И она всерьез думает, что после того, что случилось, Белка сможет съесть хоть что-то в этом селении?
Живот предательски заурчал. Должно быть, женщина это услышала. Она радостно закивала, тыча пальцем в еду. Затем согнула руку в локте и постучала себя по предплечью.
