– Не заигрывай, Стоули, – хмыкнул этот наглец.
– Я пожалуюсь Элоису!
– Начинай, – заявил сверху Алви.
Затем куда-то свернул, поднялся по широким ступеням и, судя по звуку, толкнул дверь. В пору было испугаться, но сейчас только безумно кружилась голова.
– Не могу больше кверху ногами! Меня вырвет! – крикнула я. – На вас!
– А вот этого не надо.
Алви приподнял меня на сильных руках и прислонил к стене. Почему-то мои ноги были совсем ватными, и я начала съезжать вниз.
– Стоять!
Алви подхватил меня под мышки и вернул в вертикальное положение. Не очень-то вышло. Голова стала тяжёлой. Он опять поставил меня и чуть прижал, встав непозволительно близко. Горячий. Жёсткий. С ехидной ухмылкой на губах.
– Ну и какого чёрта ты напилась, Стоули? Я же говорил про ритуал в полночь!
– Пить хотела. Компотик сладенький. Люблю сладкое… Почему нельзя? – пробормотала я и облизнула губы.
Алви вытаращился на меня:
– Ты что, никогда раньше не пила спиртное?
– Его пьют только преступники в тёмных кварталах… Нам не положено…
– Кому это, нам? – заинтересовался Алви.
– Нам, девочкам…
Он расхохотался, а я, медленно сползая и борясь с отчаянно слипающимися ресницами, проговорила:
– Не надо, сэр Алви…
Он снова подхватил меня, на это раз просто обняв. В моём животе стало горячо и почему-то щекотно, но на сопротивление не было никаких сил, так что от смущения я хихикнула:
– Сэр-сыр… Сыр-сюр… Только вы не сыр… Сыр вкусный, а вы противный… Хоть и красивый, но не считается… И ваш смех. Фу… Был бы заразительный, если б искренне… но вы… притворяетесь… всё время притворяетесь… Впрочем, я тоже… но не так…
– Тебе зелье откровенности подмешали, что ли? – изогнул бровь Алви, втянул носом воздух возле моей шеи и игриво добавил: – Или обрызгали?
– Сиренью, – кивнула я.
И всё-таки какая тяжёлая у меня голова…
– Ну надо же! – Голос Алви обрёл хрипотцу и стал каким-то масляным, как песочное печенье с кремом. – А я думал, у драконов феромоны отжала. Или у коз?
– Чего вы пристали со своими козами? – пробурчала я, чувствуя, что ужасно устала. – Я вообще ничего не знаю про коз… Издалека видела… А вы злой, как сёстры… Вас, наверное, никто не обнимал… Даже жалко…
Сквозь наваливающуюся дрёму я услышала:
– Ошибаешься, Стоули, обнимали. Вздумала пожалеть меня?!
Голова почему-то на шее не держалась, я и не стала её удерживать, устраивая на чём-то твёрдом, но вполне подходящем. Может быть, на его плече. Плевать. Вот так удобно…
В ухо мне крикнули громче:
– Эй! Не спать!
От него хорошо пахло.
* * *
Пробуждение было резким. И мокрым. Я распахнула глаза и вынырнула… из ванны. Вскочила на ноги, отплёвываясь. С моих волос, платья и даже носа полилась вода. В полутьме рядом стоял Алви со своей вечной ухмылкой.
– Дзынь-дзынь, пора вставать!
– Что вы делаете?! – заорала я.
– Я предупреждал: не спать, – заявил этот хулиган.
Медленно перевёл взгляд с моего лица на шею. На грудь, облепленную мокрой тканью. На живот. Ниже… Я вдруг осознала: воздушное платье прилипло к телу, и закрылась в ужасе.
– А ты красивая, Стоули… – заметил Алви опять тем самым голосом – кота, который захотел печенья с кремом.
И протянул огромное полотенце.
Гнев застил мне глаза.
– А вы подлец! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
– Да пожалуйста, ненавидь. Только вытрись, простудишься.
– Надо же какая забота! – кипела я в ярости.
Перелезла через бортик ванны и выдернула из его рук полотенце. Завернулась в него, судорожно пытаясь сообразить, куда бежать. Вокруг было темно, из приоткрытой двери струился жёлтый свет. Подо мной на паркете сразу образовалась лужа. Алви направился к шкафу в углу.
– Проклятие надо снять сегодня. А полночь близко.
– А если я не хочу, чтобы это делали вы! – огрызнулась я. – И вообще зачем вы меня окунули?!
– Не надо было пить студенческое пойло. Сама меня вынудила, Стоули. Во время ритуала ты должна быть в сознании. Трезвой.
– Я… я хочу другого менталиста!
Алви резко развернулся и отрезал:
– А не многого ли ты хочешь, Стоули? Без году неделя в академии, а уже требуешь, чтобы с тобой все носились! Такая же, как все вы, заклинатели драконов! Столько шума вокруг одной маленькой деревенщины! – Алви указал на шкаф. – Переодевайся. Через три минуты жду тебя за дверью.
И вышел.
* * *
С меня продолжало лить. И каков же подлец, а?! Меня в ванну! В одежде! Гад! Гад! Гад!
Я вытерла волосы, выступила из напрочь промокших туфель. Чуть не расплакалась от досады: а если испортятся? Как можно так безжалостно поступать с новыми туфлями?
Но платье липло и стало отвратительно холодным. Делать было нечего, я достала из шкафа длинную рубаху и халат. К счастью, чистые. Но мужские! Поморщившись, я сменила одежду. Уставилась на свои голые ноги и завернулась в халат. Он был до пола. Аккуратно разложила платье в полотенце, чтобы просушить.
– Чего ты возишься, Стоули? – послышалось из-за двери. – Не выйдешь, зайду сам.
– Не надо! – огрызнулась я и спрятала под рубаху медальон Элоиса.
Вот бы он явился и отчитал Алви! Хотя… – ужаснулась я, – что он подумает обо мне в таком виде?!
Холодок по спине, решимость в кулак. Ладно, в конце концов, проклятие мне не нужно. Раз уж Алви так рвётся его снять, пусть снимает. Наверное, доказать хочет Элоису что-то. Между ними явная междоусобица, а я – просто один из поводов показать клыки.
Я шморгнула носом и, чуть не споткнувшись о полу халата, вышла к Алви.
* * *
Странная была это комната. Стеклянный купол на потолке раскрыт, в чёрном небе над головой сияли россыпи звёзд. В центре на голом паркете шесть зеркал в человеческий рост образовывали широкий круг. На круглом столике горели высокие толстые свечи.
Алви стоял всё в той же белой рубашке, покрытой пятнами от водяных брызг. Тени подчеркнули неправильный разрез глаз, и в лице его появилось что-то зловещее. Увидев меня в громадном халате, он хмыкнул, но затем уставился на мои босые ступни, словно в них было что-то интересное.
Я затянула потуже пояс и подтянула вверх широкие рукава.
– Иди в центр круга, – сказал он. – Хотя постой.
Подошёл и легко снял с моего запястья браслет, который мне стянуть никак не удавалось.
