– Ты правда вообще не интересуешься тем, что вокруг происходит? – спросила я.
– Я был занят с послом, – задумчиво ответил Джестер и покачал головой. – Недаром Алви говорил, что заклинательница принесёт сплошные проблемы. Хоть в чём-то ему, оказывается, можно верить.
– Он так сказал?
Пешеходная магия привела нас в академическое здание. Вместо ответа Джестер заявил мне строго:
– После декана тебя ждёт разговор со мной. Непозволительно так плевать на меры безопасности! И затем мы пойдём заниматься к ящерам. Твоё самовольство не значит, что учебный план стоит отменить.
– Есть, к ящерам, сэр! – весело козырнула ему я и побежала на минус четвёртый этаж.
Всем надо со мной поговорить, а мне надо к Ладону. Потому что говорят все много, но как-то попусту.
* * *
Перед дверью Элоиса моё сердце забилось быстрее, но я вспомнила, что только что одолела виверну, и уж если такие твари мне по плечу… Я дёрнула на себя ручку.
Элоис сидел за рабочим столом и писал. Как обычно затянутый в чёрное, манящий, загадочный. Внутри меня что-то ёкнуло. Он поднял на меня глаза и продолжил писать, сжав красивые губы. Я скользнула взглядом на шкаф с артефактами и, не обнаружив на полке шара с живым мраком, разволновалась ещё больше.
– Вы велели прийти, – сказала я, отчего-то робея, хотя только что собиралась махать шашкой.
– Садитесь, Танатрея! – велел Элоис, указав на стул перед столом.
От одного его голоса внизу живота что-то завибрировало и мурашки пробежали по коже, словно в звуках было что-то магическое. И во взгляде. Я опустилась на сиденье и сложила руки на коленях.
– Где вы были ночью? – строго спросил Элоис, глянув на меня исподлобья. – Вас не мог найти мой менталист, пока кучка гуляющих студентов не сказала ему, что совершенно пьяную Танатрею Стоули утащил в кусты мужчина. В кустах вас тоже не нашли.
Он произнёс это так сухо и гневно, что я растерялась.
– Это был сэр Алви.
– Да хоть ректор Гроусон! – парировал Элоис и встал, уткнув сжатый кулак в столешницу. – Как вы объясните подобное поведение?
– Я… я не знала, что в чаше был не компот! И не знала, что он так действует! И не знала, что мистер Алви решит во что бы то ни стало сам снять проклятие! Он у меня даже не спрашивал. А я сказала, что хочу другого менталиста от вас и знаете что? Он просто окунул меня в холодную воду и проклятие всё же снял! – Мне было неприятно осознать, что мой голос дрожит под его пристальным, почти острым взглядом.
– А где мой медальон? Утопили в вине или в ванной с Алви?
Мне стало обидно, я вскинула подбородок и выпалила в ответ:
– А почему вы обманули меня?!
– Каким образом? – от изумления он изогнул бровь, затем обошёл стол и навис надо мной. – А-а, я понял! Уроки манипуляции прошли не зря!
Я вскочила и, чуть не уткнувшись грудью в его грудь, отступила с противным скрежетом отодвинув стул. Элоис не сдвинулся, лишь зыркнул на мой нос. Тот от волнения и гнева наверняка покраснел.
– Я не манипулирую вами, – оскорблённо произнесла я. – А зачем вы пытались меня подчинить? Рассказали о защите, а сами… сами…
Элоис изменился в лице, оно слегка просветлело. Каламбур для чёрного мага, который притворяется не им.
– А-а, вот оно что! Алви продолжает с вами экспериментировать! – усмехнулся он. – Что ж, как менталист он качественно поработал, таланта у него не занимать: мозги вам, Танатрея, запудрил отлично! Но чтобы вы знали, – Элоис перестал улыбаться и подался вперёд. – Во-первых, сэру Алви нельзя доверять. Во-вторых, магистр манипуляций ничего не смыслит в тёмных материях. Они все для него зло! – и выдавил сквозь зубы в сторону. – Ограниченный кретин!
– А разве не зло? – облизнув пересохшие губы, спросила я. – Одни штогрины чего стоят!
Элоис достал жезл и, шевельнув губами почти беззвучно, махнул им в сторону чернильницы. Тёмная, как смола, жидкость всплыла над раскрытым пузырьком. Зависла в воздухе шаром, а затем молниеносно плюхнулась мне на платье.
– Что вы делаете?! – ахнула я, глядя, как чернила просачиваются и расползаются по ткани моей новенькой формы.
Жезл Элоиса снова сделал росчерк в воздухе. Расползшаяся клякса на моей груди собралась и выплеснулась обратно в воздух, не оставив на ткани ни капельки. Я ахнула ещё раз.
Элоис провёл жезлом в сторону стола и проговорил заклинание. Чернильный шар вытянулся в тонкую ниточку. Она без пера начала выкладывать на листе бумаги ровные, чёткие линии, которые минуту спустя превратились… в цветок и профиль девушки, удивительно похожий на мой. Чернила сами собой сложились в изящную, тонкую графику. Поражённая, я перевела взгляд с изображения на Элоиса.
Уголков его губ коснулась улыбка.
– Всё зависит от намерения, – сказал он, смягчившись. – Сами видите: один и тот же мрак, чернее чёрного.
– Но разный результат… – пробормотала я, смущаясь.
– Именно, – кивнул Элоис, снова оказавшись совсем близко, и сказал почти ласково: – Без чёрного нет белого, без белого никто не узнает, каков чёрный.
Я смотрела на него заворожённо, выделяя вниманием, как движутся, произнося слова, его чётко очерченные губы. Стало душно, и сердце забилось громче.
– И что вы хотели сделать с мраком? – спросила я.
– То же, что и сказал раньше, – в его голосе появилась хрипотца.
Пауза между нами наполнилась тёплым дыханием и ощущением чего-то волнующего и… неправильного. В душе кольнуло. И не в силах больше сдерживаться от изнуряющего меня любопытства или от чего-то такого, от чего слабели ноги и становилось невыносимо щекотно в животе, я выпалила:
– А вам там не мокро?
– Что? – моргнул Элоис, почему-то глянув на мою юбку, касающуюся бёдер.
Я залилась краской.
– Под маской… – совершенно горячими, пульсирующими губами произнесла я. – Стихии дождя… магической.
Элоис расхохотался. Смеялся он так громко, что я и сама хихикнула, толком не понимая, что смешного. Но он был таким красивым и заразительным, что я не могла сдержаться и рассмеялась тоже. Опершись на стол и чуть не уронив стопку книг на пол, Элоис, наконец, остановился.
– Вам что, Танатрея, в стакан пунша ещё и светящегося порошка вчера подсыпали? – спросил он со смешинками в глазах.
– Не в стакан, – моргнула я. – На меня.
Ещё улыбаясь и утирая с уголка глаза слезу, Элоис кивнул:
– Напишете список всех паршивцев, кто участвовал.
– Но…
– Без «но». Употребление любых порошков на территории академии строжайше запрещено! – сказал он, потом выдохнул и сказал уже сурово: – И вам, Танатрея, замечание за недостойное поведение. Учитывая ваш минусовой рейтинг, минус не ставлю. Но в следующий раз не посмотрю на то, что вы такая… – Элоис внезапно запнулся, словно не мог подобрать слово, а потом всё же добавил: – Наивная.
