Звонок завершился. Ну вот… Я его разочаровала… Где-то в глубине я рассчитывала на то, что он простит мне косяк. Учитывая его недавнее поведение, надежда на это была. Но нет. Иллюзиями жить нельзя. Очевидно, если слишком часто косячить, это надоест любому. Вот и я, кажется, дошла до той точки…
Подскочив с дивана, снова вернулась к шкафу. Бегло перебрав несколько вариаций строгих костюмов, коих у меня было больше всего, я вдруг наткнулась на белые джинсовые шорты. И откуда они у меня вообще взялись, — разглядывая вещь, думала я. Но в итоге всё же вспомнила, что когда-то давно Вика пыталась сделать из меня современную, модную девушку, и заставила прогуляться с ней по магазинам, самостоятельно подобрав мне наряд. Я, вспомнив про рассказы Армана о сестре Германа, плюнула на всё, и твёрдо решила, что это именно то, что мне сейчас нужно. Сестра Германа ведь — самоуверенная, избалованная дрянь. Так почему бы мне не явиться в офис именно в таком виде. Белые джинсовые шорты, белый топик и стильная розовая рубаха. То, что нужно… Наверное…
Быстро натянув на себя наряд, я покрасовалась перед зеркалом, вертясь из стороны в сторону, чуть взлохматила волосы, помотала головой, удивляясь собственному безрассудству и отправилась в прихожую. Запрыгнула в белые босоножки и наконец побежала на метро.
К зданию офиса подошла только через полтора часа.
Подходя к офису Германа встретилась взглядом с недовольной секретаршей.
— Что-то не так? — спросила я, остановившись у двери.
— Начальник ждёт вас у себя, — равнодушно сообщила женщина.
— Спасибо, я в курсе, — гордо сообщила я.
Женщина осмотрела меня с ног до головы своим недовольным взглядом, после чего вернулась к заполнению бумаг. Вот и ещё одна монета в копилку моей неуверенности. Кажется, зря я выбрала такой наряд. Но, с другой стороны, какое мне дело до мнения какой-то секретарши? Господи… Что со мной вообще происходит? Какой-то секретарши? Я ведь и сама совсем недавно была на её месте… Нужно срочно избавляться от таких замашек, пока совсем не превратилась в заносчивую дрянь.
— Я хотела сказать, — аккуратно начала я, — хотела извиниться за прошлый раз. Мне явно не стоило вести себя так.
Лицо женщины изменилось. Не зная, что ответить, она замешкала.
— Ничего страшного, — наконец подобрела она. — Если честно, я уже привыкла. Работать с Германом Дмитриевичем непросто. Он часто ведёт себя как капризный ребёнок. Иногда даже хуже.
Вот как? Значит, Герман не слишком-то изменился. Он стал добрее ко мне, но не к остальным. Наводит на мысль, что мои подозрения насчёт сговора не так уж и беспочвенны. Может он действительно просто хочет втереться ко мне в доверие? А я-то уже размечталась…
Пододвинувшись ближе и оглядевшись, я сказала:
— Это ещё что. Иногда он ведёт себя хуже капризной девочки.
Я отодвинулась, натянув на лицо довольную улыбку. Как будто отомстила, блин. Подпортила его статус в глазах очередного человека. Да только вот он и сам отлично справляется с этим.
Девушка улыбнулась в ответ, застенчиво глядя на бумаги.
— Это точно, — согласилась она.
— Я кстати, Вероника, — я протянула руку.
— Ксения, — девушка ответила взаимностью.
— Рада знакомству, Ксения.
Довольная новому знакомству, я отправилась навстречу с Германом, который явно не должен был быть довольным.
Войдя в кабинет, обнаружила внутри не только начальника, но и его зама.
— Добрый день, Михаил Антонович, — вежливо поприветствовала я. — Герман Дмитриевич, — ограничившись поклоном, поздоровалась я начальником.
— Вероника, — изумлённо рассматривая мой новый стиль, ответил Михаил. — Вас не узнать.
— Здравствуйте, — сухо ответил начальник, сидящий на заднем плане. — Вы опоздали, — огласил он очевидный факт.
— Действительно, — глядя на Германа, сказал Михаил. — Раньше вы были более пунктуальны, — будто бы издеваясь сказал зам.
— Прошу прощения. Не могла уснуть.
— Всё в порядке? — поинтересовался Герман. — Может вам не стоило выходить на работу так скоро?
Сначала мне показалось, что начальник снова издевается. Хочет унизить меня. Ну подумаешь, с кем не бывает! Проспала и проспала! Но оценив реакцию Германа чуть дольше, я поняла, что он действительно озабочен моим состоянием.
— Нет, ничего такого, — помотала головой я. — Просто на выходных была у родителей в деревне, ещё не отвыкла от загородной тишины. В городе всегда спиться хуже.
Герман кивнул — дескать, всё со мной ясно. Ясно-ясно, ничего тебе не ясно!
Глава 11
Несколько минут мы сидели в напряжённой обстановке. По крайне мере, так казалось мне. Герман внимательно изучал что-то на своём ноутбуке, не проронив ни слова за всё это время. Ситуацию спасал Михаил, который в дуэте двух друзей казался мне хорошим полицейским, тогда как Герман неизменно отыгрывал роль плохого.
Наконец начальник заёрзал в кресле, отодвинул ноутбук и вернулся к нам.
— Вчера мне звонил Арман, — начал он.
От такой новости я не смогла удержаться и не спросить:
— Он уже поправился.
— Поправился? — непонимающе уточнил начальник.
Понимая, что ляпнула лишнего и Герман ничего не знает, я постаралась исправить ситуацию.
— Ну… на сколько мне известно, он неважно чувствовал себя в последнее время.
Вот так исправила… Ну, хотя бы что-то. Лучше, чем ничего.
— Плохо чувствовал? — переспросил Герман. Он искривил губы вниз. — Не верю в карму и прочую эзотерику, но надеюсь, что это из-за его последней выходки с показом.
«Ох, ну и какой же ты злыдень» — подумала я про себя. Совсем людей не жалко? Война войной, но нельзя же быть таким засранцем.
— Он тебе звонил, — напомнил Михаил. — Что говорит?
— Говорит, — вернулся к теме Герман, — что хочет заняться журналом. Ему не нравится, что я ограничиваю его в одних только показах. Хочет зацепить все сферы деятельности холдинга.
— Самоуверенный тип, — по достоинству оценил Михаил. — И что думаешь?
— Хотел спросить у вас, — опёршись о стол и сложив руки в замок, сказал Герман.
— У нас? — удивился Михаил. Он посмотрел на меня. — Ты уверен, что хочешь знать наше мнение? — как бы подкалывая друга, произнёс зам. — Не припомню, чтобы ты сам спрашивал чьего-либо совета.
— Я и не спрашиваю, — сохраняя хладнокровие, ответил начальник.
Я подняла указательный палец.
— Разрешите, — словно ученик, желающий ответить, вмешалась я.
— Конечно, — позволил Герман.
