Мужчина поднялся на второй этаж, осмотрелся, взглядом перескакивая со столика на столик. В самом конце зала кто-то помахал. Герман присмотрелся. Он увидел её — ту, ради которой, кажется, уже был готов свернуть горы. Первой причиной, по которой он смог хоть немного расслабиться от одолевавшего его напряжения, стало то, что девушка махала дружелюбно. Такой жест был одновременно удивителен, но так ожидаем. Он так хотел снова увидеть её улыбку, и вот это случилось. «Да что со мной такое? — подумал он. — Веду себя как малолетний придурок». Герман сделал шаг, неуверенный шаг — как будто снова на первом свидании. Каждый последующий был всё твёрже и твёрже. Наконец он дошёл до нужного столика, бросив беглые взгляды на сидящих и только на ней о задержался надолго. Так надолго, что в царящей вокруг атмосфере возникла какая-то неловкость. Заметив, как Вероника кривит брови, Герман понял, что слишком затянул, засмотрелся. Он проморгался, снова поправил пиджак и присел на свободное место, как нельзя кстати оказавшееся напротив Вероники.
— И что? — заняв позицию занятого человека, якобы очень сильно куда-т опаздывающего, сказал он, — к чему эта встреча?
Вероника снова улыбнулась. По-доброму. Она среагировала так, как он не мог ожидать. На секунду ему показалось, что это просто сон. Слишком уж рада она его видеть. Но хорошие мысли одолевали его недолго, и он быстро переключился на новый вариант — наверное, она рада тому, что выдумали эти двое.
Герман поднял меню, якобы внимательно изучая то. Женский палец лёг на верх страницы и отклонил бумажку. Снова эта улыбка, — подумал он, — да что же она хочет, что за игры такие?
Совершенно неожиданно для Германа первой начала Вероника.
— Мы тут посовещались и пришли к общему соглашению. Выгодному для всех.
Герман отложил меню, потеряв к тому всякий интерес.
— И что это кхм… — ком в горле предательски подоспел в самой неподходящий момент, — что это за соглашение?
Вероника начала. Она рассказывала всё. В подробностях. С самого зарождения их авантюры, сильно углубляясь в важные детали вроде их откровенного разговора с Арманом и Дианой, попутно оставляя слово Арману для его содержательных ремарок. Закончила она на том, что полила всю эту удивительную историю соусом из предложения, от которого Герман чуть не поперхнулся.
— Предлагаете мир? — убирая кулак ото рта, спросил Герман. — То есть, так просто? Как будто у нас вообще была какая-то война.
Диана подняла указательный палец и ткнула им в сторону Армана, глядя при этом на остальных.
— А я ведь точно так же сказал. Вот что значит одна кровь. — Диана обернулась к нему. — Как бы ты меня ненавидел, дорогой братик, но думаем мы с тобой одинаково.
— В идеале, я бы конечно хотел услышать от тебя извинения, — вмешался Арман, — но твоя… — на секунду мужчина замялся, подбирая правильные слова, — Вероника убедила меня в том, что никто ни перед кем не должен извиняться.
Герман задумался. Он не верил в услышанное. Кажется, он просидел в собственных мыслях слишком долго, потому что в какой-то момент Диана одёрнула его, всем своим видом намекая на то, что люди ждут ответа.
Герман посмотрел на Армана.
— Думаешь, я не любил её? — спокойно спросил мужчина.
— Думаю, любил.
— Тогда о каком прощении ты говоришь?
Вероника вмешалась.
— Ни о каком, Герман Дмитриевич. Арман ведь сказал, что прощения уже не нужно.
— Да, — подтвердил Арман, — и насчёт акций — я серьёзно. Они останутся у меня до тех пор, пока вы не сможете выкупить их обратно. Только у меня есть одно условие. — На этом самом моменте Вероника недовольно взглянула на Армана. Тот поспешил успокоить девушку: — Выкуп акций должен произойти целиком. Сразу все. Мне не хотелось бы выдавать рассрочки и возвращать всё частями.
— Это просто цирк какой-то, — наконец смог среагировать Герман. Он расстегнул пиджак, так как ему показалось, что стало слишком жарко. — Сначала вы устраиваете какие-то игры с отмщением, а теперь просто ставите меня перед фактом, что готовы простить меня, хотя я даже толком не знал ни о ваших мотивах, ни о вашей давней злобе.
Вероника пододвинулась ближе, взглянув на него так, что Герман снова потерялся. Он чувствовал себя маленьким ребёнком. Двоечником, которого внезапно вызвали к доске. И как владелец крупной компании, славящийся своей серьёзностью может вести себя подобным образом? — подумал он. Но очередной взгляд на неё быстро расставил всё по местам. Теперь он понял — как.
— Герман, — произнесла она и от его имени, слетевшего с её уст, в его груди снова что-то зашевелилось. Что-то приятное. Такого он не чувствовал с тех пор, как видел Лику в последний раз. — Не будь таким занудой. Эта встреча нужна для того, чтобы расставить всё по местам. Чтобы не было никаких недопониманий. Я не хочу, чтобы ты снова оставался в неведении, как в случае со своим отцом. Мне тоже пришлось многое пережить за эти несколько недель. И я решила, что лучше узнать всё до конца, закрыть эту тему и попробовать начать всё заново.
— Начать заново? — Герман зацепился за это словосочетание. — В каком смысле?
Вероника отодвинулась.
— В каком пожелаете, — размыто ответила девушка.
— А если я не желаю начинать что-то заново без тебя? — неожиданно для всех выдал Герман.
Арман от услышанного сразу закашлялся. Вероника многозначительно взглянула на Германа. Так, что он не смог понять её реакции. Такой взгляд можно было трактовать как положительно, так и отрицательно.
— Уважаемые, — закончив кашлять, произнёс Арман, — может свои личные вопросы будете решать после?
Вероника посмотрела на того, после чего снова вернулась к Герману, одарив того своенравным взглядом. Оперев голову на кисть, она ответила:
— Не загадывайте так далеко, Герман Дмитриевич. Арман прав, мы ещё не разобрались с проблемами вашей семьи. Не слишком ли рано говорить о… — девушка запнулась. Она поняла, что чуть не сказала: — «не слишком ли рано задумываться о новой семье», подразумевая их сложные отношения с Германом.
— О чём? — надавил Герман. Он не собирался давать ответ Арману до тех пор, пока не услышит ответа от Вероники.
— Герман Дмитриевич, — ответила девушка, явно устав от его настойчивости, — пожалуйста, давайте закончим с Арманом.
Герман нехотя, но смирился. Как раз к этому моменту подошла официант, поставив на стол фарфоровый чайник с заваркой. Герман поднял тот и отлил немного себе, пытаясь оттянуть время ответа. Вероника устроила это всё, наверняка именно она собрала всех здесь. Решила примерить их, не оставив ему времени на выбор. Пара секунд? Минут? Разве можно что-то решить в такие короткие сроки? Но если он действительно любит её. Если у него действительно есть какие-то чувства, он просто не имеет никакого морального права отказать. Он не может послать Армана куда подальше и продолжить соперничество, потому что после такого Вероника точно не захочет с ним разговаривать. К тому же, это было бы крайне глупо, учитывая то, что Арман сам предлагает вернуть все акции. Это ли не лучший вариант?
