Она появилась на пороге, мокрая и безжизненная, как кукла. Потухший взгляд мазнул окровавленный стол, замер на моем запястье. Влажно прошлёпав к шкафу, Варя молча открыла его и, вынув бутылку, достала полотенца и приблизилась.
Девушка заставила меня сесть и, открутив крышку, щедро плеснула на мою руку водки. Защипало, но в следующее мгновение Варя одним движением вытащила кусок фарфора из кровоточащей раны и прижала полотенце.
Помедлив, вдруг сделала большой глоток из бутылки и, закашлявшись так, будто сделала это впервые в жизни, протянула мне.
— Ты поможешь? — голос прозвучал так же холодно, как и недавно в душе. — Ты не ответил. Поможешь забрать у него моего сына? Я… всё сделаю ради Тёмки.
Я мотнул головой, отказываясь от выпивки, но девушка поняла по-своему.
— Ты должен помочь! Мне не к кому больше обратиться. Я боюсь за него!
— Со мной, — голос хрипел, — ребенку будет опасно… А отпускать тебя я не намерен. Ты готова идти на такие риски?
— Если человек унизил слабого один раз, сделает это ещё, — глухо ответила она. — Я не могу допустить, чтобы Артём пострадал. Я…
Она спрятала лицо в ладони и прошептала:
— У него был такой взгляд… Как представлю, что однажды он посмотрит так на сына, так готова сбежать с Тёмкой на край света.
Уронила руки и посмотрела на меня умоляюще:
— Я не хочу, чтобы ребёнок разочаровался в отце. Это сломает ему жизнь… Меня ужас охватывает от мысли, что этот человек работает с детьми!
Схватила мою руку так отчаянно, будто висела над пропастью, а я был единственным, кто может её удержать:
— Ведь можно что-то сделать? Ты можешь оградить мальчика от этого человека? Тёма ещё долгое время будет в больнице. Затем реабилитация в санатории. Ты же слышал доктора. Полгода, не меньше. А Тёме нужно учиться. Муж всё равно не будет с ним возиться, ему всегда было некогда. Теперь я думаю, что он сбегал из семьи, бросив на меня сына. Я была удобной женой. Влюблённой и слепой дурочкой… Умоляю тебя, Влад!
Она помедлила секунду и неожиданно подалась ко мне, прижалась солёными губами к моим.
Я срывался. Тормоза горели натурально. Трахал ее рот языком и понимал, что она не желает этого — поцелуй казался пластиковым и горчил. Варвара это делает не из-за жарких чувств ко мне, а ради пацана. А я нахрен никому не нужен. Можно подчиниться, покориться, притвориться моей невестой… Я же Волчара, злой и страшный, который влез своими ручищами в тихое семейное счастье.
Но по сути я никто.
До этого дня у меня хотя бы было, что ей дать — удовлетворение, страсть, жажду высвободить свою нерастраченную сексуальность, а теперь… Будет ли она меня бояться теперь? У нас всего месяц… твою ж мать! Месяц, за который она не успеет оправиться от потрясения.
Всегда поражало, как бабы слепо любят конченных ублюдков, которые насилуют их и издеваются. Таких, как Лютый. Таких, как ее муженек… и брат.
Я оторвался от горячих губ, задыхаясь от противоречивых эмоций.
— Я помогу, — говорил жестко, посылая слова в ее приоткрытый рот, стер пальцем здоровой руки влагу в уголках губ, нежно провел кончиком по контуру. Варвара слабо задрожала, протестуя всем телом, но не отстранилась. — Могу оградить Артема от этой мрази, обеспечить вас обоих до старости. Малец даже будет помнить о настоящем отце, плевать в каком ключе, жизнь сама рассудит, но сын никогда больше с ним не встретится. Никогда, слышишь? И ты тоже. Если посмеешь ослушаться и будешь искать с ним встреч, — провел ладонью по ее щеке, румяной и в одном месте отекшей — этот ублюдок бил ее по лицу. Я не мог это принять, корчило изнутри, рвало на части. Я сам не одуванчик, но чтобы вот так… любимую, жену, с которой и в горе, и в радости... ударить и взять силой — это нужно родиться без совести.
Договорил:
— Я его убью.
Глава 35
Варвара
Неделя прошла как в тумане.
Днём я ездила в сопровождении Влада к сыну, хотя пускали к нему лишь на пару минут, но я не хотела терять ни мгновения нашего общения.
Смотрела в глубокие глаза Тёмы, наполненные болью и смиренным терпением, и душа переворачивалась. Сдерживала слёзы, улыбалась через силу и часто рассказывала ему придуманные на ходу небылицы. А сегодня вспомнила, что видела в зоомагазине милого котёнка голубой породы.
— Хочешь, я куплю его тебе? — спросила прерывающимся голосом.
Сын медленно закрыл глаза. Медсестра, показывая взглядом, что я переутомляю ребенка, поторопила меня выйти.
Я украдкой вытерла слезу и покинула палату. Сняла халат, перчатки и маску, — привычные действия. Прошла через смежную комнату, где меня ждали. Один из мужчин поднял голову и мазнул меня взглядом.
Тяжёлым, неприятным.
Я боялась охранников, которых приставил ко мне Влад, но терпела их молча. Шрам держал слово. И сейчас мне предстоит исполнить своё обещание.
Я набрала на сотовом привычный номер:
— Света, подвезёшь меня?..
— Куда вас нужно отвезти? — вмешался один из телохранителей, но я выскользнула из кабинета и, прижимая трубку к уху, торопливо направилась к лифтам. Хочу побыть одна, и Влад знает, что я сегодня с подругой договорилась. Сам он уже второй день где-то пропадает.
— Жду на парковке клиники, — я быстро попрощалась с подругой, бросила телефон в сумочку и облегчённо выдохнула, когда осталась одна.
Сердце ёкает каждый раз, когда кто-то из этих странных типов, явно не друзей Влада, а подчиненных, ко мне обращается. Но дело своё они знают — я видела, как один из охранников скрутил мужчину, что пытался войти в палату Артёма. Оказалось, тот ошибся дверью, но я все равно переживала, что Дима явится и заберет сына прямо из больницы и не оглянется на то, что Тема еще слишком слаб.
Как всегда при воспоминании о муже заныло сердце. В груди будто выдрали кусок мяса, и свежие раны кровоточили. Мне было сложно осознавать, что мы не вместе. И хуже будет, когда придётся сказать об этом Тёмке. Я молилась, чтобы сын быстрее поправился, но благодарила небеса, что мальчику пока сложно говорить.
Пока он о папе не спрашивает, я могу смотреть ему в глаза, а потом… Может, я когда-нибудь это переживу.
— Я ужасная мать, — вздохнув, села рядом с подругой, и она завела авто.
— С чего вдруг столько самокритики? — поинтересовалась Света, выруливая «Ласточку» со стоянки.
— Развожусь с отцом Тёмы, — пожала я плечами. — Чтобы выйти за другого. Делаю всё, чтобы лишить отца моего сына родительских прав. Не даю ему даже увидеть ребёнка…
— Варька, — оборвала меня Света и глянула зло. — Да ему яйца надо отрезать! Давно пора открыть глаза, Варя. Я молчала, не лезла в ваши дела, но…
