— Да, — дернувшись, отозвалась я. Стиснув зубы, накинула пиджак и собрала всю волю в кулак. — Уже выхожу.
Пока шла по коридору, думала, кто для меня важнее: муж, который притворялся, что любит, или брат, которого я не знаю?
Стоит ли Береговому показывать эти бумаги или спросить сначала Влада об этом? А если он меня… убьет?
В кабинете нас ждал Алексей. Я ступила внутрь, осторожно оглядываясь. Казалось, что Влад уже догадался о моей находке. И, зная, каким он может быть жестоким, я дрожала всем телом.
— Твой бывший муж, — заговорил Береговой, стоило нам войти, — хотел провернуть какую-то авантюру с ценными бумагами.
— Ясно, — обречённо вздохнула я. — Значит, просил вложиться в начальный капитал.
Алексей хищно усмехнулся:
— Но это не значит, что я согласился.
Хоть что-то радует.
Я машинально погладила пиджак, и под тканью едва слышно хрустнули бумаги.
В груди кольнуло. Нет! Влад не такой… Вдруг у него были причины принести их сюда?
Но сомнение грызло душу и не отпускало, даже когда мы с братом тепло пообщались и вышли назад, в гостиную.
Глава 61
Бешеный
Варвары с Лютым не было около часа, и я испытывал дикое желание вмешаться в их беседу, но приходилось ждать. Нельзя показывать нетерпение. Это вызовет подозрения.
Стас, медленно попивая коньяк, пытался поддерживать разговор, шутил невпопад, спрашивал что-то нелепое, но в итоге, осознав, что я не реагирую, бросил гиблое дело, сел молча напротив и упорно пилил взглядом, будто у меня на переносице проявится то, что он хочет узнать.
Я даже ухмыльнулся такой наглости. И бесполезности.
На что Звонарёв только свел брови и еще более подозрительно прищурился.
В логове врага было тяжело дышать, особенно, когда Вари нет рядом. Я сжал на коленях кулак и, перехватив бокал долго гипнотизировал янтарную жидкость.
Да только, сука, не помогало. В венах словно лава медленно перетекала с головы в ноги и обратно, обжигая и заставляя дышать чаще. Щеки горели, старые шрамы тянули, а сердце заходилось до грохота.
Я медленно сходил с ума, ожидая расправы, потому что в этой семье даже помыслы наказуемы. Здесь либо я утоплю их навсегда, либо в будущем они вернутся, и уничтожат меня и все, что мне дорого.
Здесь, в доме Берегового, все изменилось. И обстановка, и запах. Раньше было мрачно и сухо, безжизненно, сейчас же пахло ванильным молоком, на полу расстилались светлые ковры, а на стенах появились семейные фото и детские рисунки. А еще, приглядевшись, можно было найти на подоконнике, на столе, на диване… игрушки. На одну, в виде недостроенной башни, я даже сел во время обеда. Пластик легко сломался, рассыпавшись мелкой крошкой. Вот так подо мной сломается жизнь старого… бывшего друга, если я подкину ему стопку подготовленных документов.
Я машинально потянул руку к карману, но вспомнил, что оставил пиджак жене, укрывая ее от холода.
А если Варя их найдет?
Меня бросило в жар. Я не готов ее сегодня потерять, мне нужно время привыкнуть к этой мысли.
Завтра можно и жизнь отдать за весь этот бред, за сестру, за Варю, ребенка, а сегодня я хотел бы еще раз ее обнять и почувствовать, что моя. Только моя.
Поднявшись и не объясняясь перед адвокатишкой, я вышел на крыльцо, но Стас увязался следом. Вот же шавка сторожевая…
— Сигарету? — он протянул мне пачку, и я не отказался.
Прикурив, мы так и стояли молча, глядя на чернеющее на горизонте небо. Ночь обволокла не только улицу, но и мое сердце.
— Когда-то давно, — заговорил Стас, словно не мне, а так — размышляя, — я думал, что людей можно считывать на раз, стоило заглянуть им в глаза, но позже понял, что ошибался, — выдохнув густой дым перед собой, Звонарёв посмотрел на меня, но снова отвернулся. — Некоторых раскусить сложнее, чем грецкий орех — зубы можно сломать, — ювелир щедро выдохнул дым и признался, ехидно скалясь. — Ты кажешься мне не просто знакомым, Вла-ди-слав…
Я слабо дрогнул.
Сцепив зубы, тоже пригубил сигарету, но так и не потянул отравы. Ждал вердикта. Неужели узнал во мне Волчару? Вряд ли такое возможно, но этот пес околачивается около Лютого столько лет не за красивые глазки. Он профи. И способен на многое.
— Мы встречались где-то, кроме ювелирного? — переспросил Стас, видимо, не первый раз. Я просто на мгновение выключился от внешних звуков, слышал только бахающее в груди сердце.
Я покачал головой, намеренно не глядя в глаза собеседника. Скользил ленивым взглядом по верхушкам черных деревьев на краю неба. Вдалеке по трассе ехала машина, игриво подмигивая фарами. Вскоре она скрылась за очередным изгибом, но снова выскользнула и посветила в нашу сторону.
Кого еще нелегкая несет? Кого мог Лютый еще позвать, чтобы меня проверить?
— Ты не больно говорлив, — недовольно фыркнул Звонарёв, проследив за моим взглядом.
Наверное, с болтунов проще информацию доставать, но я ему такой радости не предоставлю.
Спокойно повел плечом и, крепко затянувшись, заулыбался уголком губ.
— Не люблю разбрасываться словами понапрасну. Особенно с людьми, которых почти не знаю.
— Тактика хорошая, тут не поспоришь, — усмехнулся Звонарёв. — Но быстро плодятся только кролики, не находишь? — он отшвырнул окурок в траву и повернулся ко мне лицом.
Намек на Варину беременность? Он совсем?
Во взгляде вшивого адвокатишки читалось глубокое недоверие ко мне. Ничего, переживу.
— Что-то ты темнишь, Влад. Я такие вещи издалека чувствую.
— Талант сегодня тебя, очевидно, подвел. Я — открытая книга, — спокойно ответил я и, отправив свой недокурок в траву, спрятал руки в карманы брюк. Слишком горькой показалась сигарета врага.
— Даже голос твой кажется знакомым, — бесстрашно продолжал Звонарёв. Не боится со мной тет-а-тет на такие темы общаться, или стоящие неподалёку охранники прикрывают его жопу?
— Когда кажется, ты знаешь, что нужно делать.
— Не думаю, что вера тут поможет, — Стас повел плечами, не сводя с меня небесно-синих глаз, что на первый взгляд могут показаться кристально честными. Но я знаю, что за ними кроется бесконечная чернота и предательство.
— Тогда не могу помочь, — притворяясь душкой, бросил я.
— Мне ваше внезапное знакомство с сестрой Лешки в корне не нравится. Кто ты такой, Владислав?
Я, не ответив, посмотрел на ладонь, развернул руку и осторожно покрутил обручальное кольцо. Заулыбался довольно, делая вид, что меня нападки белобрысого не интересуют и не пугают. Проверки в лоб, даже провокации — это обычное дело для Берегового, он всегда так действует с теми, кого подпускает к своей семье. Одно смущало: почему сам меня не проверил? Подослал шавку. Кишка истончала? Или это инициатива Звонарёва?
