Что-то обязательно произойдет, потому что наше влечение набирает обороты. И самое главное – что будет после того, как это произойдет?
Мне страшно.
Вдруг, он остынет. Вдруг, секс со мной для него не более чем навязчивая идея? Вдруг, после этого он остынет ко мне, как Игорь. После первого и единственного раза наши отношения сошли на нет. Что, если с Сашей будет так же?
Плавая в мрачных мыслях, незаметно для себя самой начинаю проваливаться в дрему и легкий шорох всерьез не воспринимаю. Просыпаюсь в тот момент, когда за спиной проседает матрас.
- Тшшш… - шепчет в ухо Саша, - только не кричи.
Перевернувшись на спину, я оказываюсь в капкане его рук. Нависнув надо мной, он кружит глазами по моему лицу. Окружает запахом собственной кожи и порока.
- Это плохая идея.
- Других идей нет.
- Саша, это неправильно…
Он немного отстраняется, но лишь для того, чтобы сдернуть с меня одеяло.
- Я не могу спать, зная, что ты так близко.
С моим дыханием снова что-то происходит. Легкие работают в усиленном режиме, а кислорода все равно катастрофически не хватает. Тело опаляет жаром. Не осмеливаясь смотреть ему в глаза, скольжу взглядом по крепкой шее с выступающим кадыком, гладкой коже торса, выступающим грудным мышцам, темным скукожившимся соскам.
- Даша…
- М?..
- Я не уйду.
- Моя мама за стенкой.
- Мы тихо, - обещает он и, склонившись, целует.
Поцелуй этот не похож на предыдущие, он наполнен предвкушением, обещанием большего.
Я выставляю ладони, но оттолкнуть его не могу, они сами взлетают вверх и обнимают его шею. Поцелуй тут же меняет свою окраску – давление сильнее, язык настойчивее, кислорода меньше.
Немного отстранившись, Саша быстро задирает подол моей сорочки до пояса и, опустив голову, смотрит на мои трусики из черного кружева.
Я же, плавясь как от пожара, смотрю на то место, где его, прикрытый белыми боксерами, вздыбленный член прижимается к моему бедру.
Это длится всего пару секунд, после чего, положив обе ладони на мою талию, Греховцев ведет ими вверх, задирая при этом сорочку еще выше.
Оголяющаяся кожа тут же покрывается мурашками. Глаза застилает легкая пелена. Я прогибаюсь в пояснице и стискиваю бедра.
- Даш… Даша, я, пи@дец, как хочу тебя… - поднимает дикий взгляд, - но, если ты не захочешь, ничего не будет.
Но забывает при этом добавить, что сделает все, чтобы я захотела.
Запускает обе ладони под сорочку и накрывает ими груди. Ласкает, внимательно при этом следя за моей реакцией.
Жар накатывает волнами, как морской прибой. Мне стыдно и хорошо одинаково сильно. Желание продолжает нарастать, но на затворках сознания противным молоточком стучит одна мысль.
- Алина… - да, именно так она и звучит.
- Мы не вместе, - отвечает Саша без запинки, я сразу же верю и прячу молоточек в чулан.
Поднимаюсь на локтях, чтобы помочь ему снять с меня сорочку и откидываюсь на простынях, когда он принимается ласкать языком мои соски.
Обводит по кругу, мягко втягивает в рот.
- Ох@енная... – бормочет тихо и переключается на вторую.
Я, закусив губы до крови, изо всех сил пытаюсь не опозориться стонами. Слишком остро, слишком сладко.
Спускается ниже и, запустив руку под мою поясницу, дергает бедра на себя и припадает ртом к животу. Ощущения на грани, по нему идут легкие судороги, мне страшно от того, что не могу это контролировать.
- Саш…
- Тшшш, не говори ничего, дай мне тебя попробовать…
Целует кожу живота, зубами подцепляет резинку трусиков.
- Боже мой…
- Даша, я все понимаю… тебе страшно.
- Да…
Он поднимает голову, пьяным взглядом смотрит мне в глаза, нежно улыбается и, подтянувшись, накрывает своим телом.
- Не бойся, - не прерывая зрительного контакта, ползет рукой вниз и кладет ладонь на низ живота, - расслабься.
Мои ноги все так же плотно сжаты, Саша пытается просунуть между них хотя бы два пальца, но у него не выходит.
- Даш, - мягко целуя в губы, просит он, - посмотри на меня. Я не обижу. Дай мне тебя потрогать.
Глава 29.
Саша.
Дашка дрожит. В больших влажных глазах столько неуверенности и затаенного желания, что меня выкручивает наизнанку. Хочется прижать к себе, пожалеть, зацеловать и оттрахать как следует.
Но понимаю, с девочкой так нельзя. Держусь, хотя у самого в трусах кувалда. Дурею от нее, от ее кожи, сладкого запаха ведет. Никогда ни с кем такого не было.
Целую сочные губы и не могу насытиться. Хочу расслабить ее, избавить от смущения, но Дашка зажимается, хоть и трясется от желания.
- Даш, посмотрит на меня. Я не обижу. Дай мне тебя потрогать.
Она кивает. Делает глоток воздуха, как перед нырком в воду и, вцепившись в мои плечи, немного разводит ноги.
Бля-а-а-ть…
Так робко и так эротично.
У меня самого руки как у заправского алкаша трясутся, боюсь лишний раз пошевелиться, чтобы в трусы не спустить. Поэтому, уставившись в стенку над ее головой, даю себе небольшую передышку, а затем медленно, чтобы ее не напугать, ныряю рукой под черное кружево.
Дашка тонко стонет.
Мокрая. Такая мокрая, что по моим пальцам сочится влага.
Мать вашу… да простят меня предки и ее спящая за стенкой мамаша, но я ее сегодня трахну. А там хоть потоп.
Скользнув пальцем вдоль влажных складок, нахожу клитор и, плавно на него надавливаю.
Девочка моя выгибается, распахнув рот, смотрит на меня полубезумным взглядом.
- Даш, я не могу больше, - шепчу, лаская ушную раковину языком, - я хочу тебя.
- Я тоже…
Все. Стоп-кран сорван. Сдираю с нее белье и расталкиваю коленом ноги.
- Будет больно… немножно… я постараюсь аккуратно.
- Я не девственница, Саша.
Я словно в прорубь проваливаюсь, когда до меня доходит смысл сказанного.
Шутит? Зачем?..
Отстраняюсь в надежде увидеть лукавую улыбку на ее лице, но ее нет. Смотрит на меня растерянно.
- Что?..
- Я не девственница, - повторяет Даша, и в следующее мгновение я вгоняю в нее член до упора.
Она хрипло стонет, а я ее не жалею. Это вторжение со вкусом разочарования. Остро-сладкое, крышесносное, но наполненное ядом.
