Тесно, да… но она не девственница!
Как так, бл@ть?! Когда успела? С кем?
Тараню ее в бешеном темпе. Ярость в нее свою вбиваю. Нравится ей, закатив глаза, вспарывает кожу ногтями, извивается подо мной, имя мое шепчет на репите.
- Саша… Саша… Саша…
Ненавижу ее в этот момент. Обхватываю шею пальцами, вдавливаю в подушку. А у самого пред глазами все плывет. Резь в груди невыносимая, как от удара ножом.
Стрельцова распахивает глаза и подается бедрами мне навстречу. Протяжно стонет. Чувствую, сейчас кончит.
Хрен тебе…
Вынимаю член и грубо разворачиваю ее на живот.
- На колени.
Она смотрит на меня через плечо. В невинных глазах похоть и страх.
Не верю. Ни одному слову ее, жесту не верю.
Дергаю ее бедра на себя, заставляю принять удобную позу и снова врываюсь под обоюдный стон.
Сука… Охренеть, как ох@енно и как паршиво.
Замахнувшись, бью по ягодице. Больно? Это хорошо.
Дашка хнычет, подаваясь ко мне тазом, просит о разрядке. Я не хочу ей поддаваться, наказать хочу за свое разочарование. Но, представив, каково это – быть в ней, пока она кончает, чувствовать ее оргазм, едва не еду кукухой.
- Сама, - рычу ей.
Ее рука тут же ныряет между ног и через несколько мгновений ее сотрясает оргазм. Она гортанно стонет и ритмично сжимает стенки влагалища.
Бля-а-а-ть… Кайф неземной…
Я тоже на грани. Чувствуя, что уже вот – вот, быстро вытаскиваю член и разворачиваю Дашку к себе лицом.
- Рот открой!
- Что?.. Саш…
Договорить ей никто не дает. Нажав пальцами на щеки, вынуждаю разомкнуть губы и толкаюсь в рот.
- Глотай!!! – изливаясь, хриплю я.
Дашка захлебывается, ревет, но послушно проглатывает все до последней капли.
Лицо мокрое от слез, по губам и подбородку стекает моя сперма.
Вот так, сука, да!..
Опрокидываюсь на спину и закрываю глаза. Слышу, как Дашка сразу убегает в ванную.
Я лежу трупом – в башке вакуум, тело не чувствую, но в груди неприятно тянет.
Зря я с ней так жестко, но коротнуло меня не хило.
Через несколько минут до слуха доносятся тихие шаги, а следом ощущаю, как продавливается матрас.
- Макс? – спрашиваю я.
- Нет.
- А кто?
- Игорь. Одноклассник мой. Мы встречались.
Кишки скручивает в узел. Ладони сами в кулаки сжимаются.
- Почему не сказала?
- Ты не спрашивал, - отвечает еле слышно.
Да, не спрашивал! Потому что, бл@ть, я был уверен на сто процентов, что она нетронутая. С чего я это взял? Да со всего! Не увидел я в ней ничего, что свидетельствовало бы о том, что она знает, что такое секс.
Вообще, ничего!
Растираю ладонями лицо, резко поднимаюсь и влетаю в свои боксеры.
На Дашку даже не смотрю. Она сейчас где-то на периферии, сидит на краешке кровати, сжавшись в комочек.
Я головой понимаю, что урод, обидел не заслуженно, наказал за неоправданные ожидания, но успокоиться пока не могу. Завтра.
- Прости, - бросаю отрывисто и выхожу из комнаты.
Спускаюсь на кухню, наливаю себе сто грамм батиного вискаря и опрокидываю в рот одним махом.
Как засыпаю, не помню. Почти сразу, как голова касается подушки, сплю без сновидений, а просыпаюсь на следующий день ближе к полудню.
- Мама, спрашивает, ты живой вообще? – язвит заглянувший в мою комнату Кирилл.
- Живой, - хриплю, уткнувшись мордой в подушку.
- Тогда вставай, скоро обед.
Хлопает дверью, и я переворачиваюсь на спину. Прокручивая в голове события прошедшей ночи, лежу так с закрытыми глазами минут двадцать.
Дашка оказалась не девственницей. Она спала с каким-то хером до меня, и мне по какой-то причине этот факт сильно неприятен.
Бесит до заворота кишок. До сих пор, даже после выпитого и крепкого сна не отпускает.
Алинка мне тоже не девочкой досталась, но я этому даже рад был. Сколько их там до меня было, как она с ними кувыркалась, меня вообще не волновало. А со Стрельцовой все с точностью до наоборот.
Ее придушить, а одноклассника – кастрировать.
Облизав сухие губы, тихо смеюсь. Представляю, как выглядел со стороны. Долбоеб! Нежничал с ней, напугать боялся, хотел, чтобы в первый раз понравилось ей.
А Даша у нас стрелянной птичкой оказалась.
Ладно, чего уж там? Как-нибудь переживу.
Заставляю себя подняться и тащусь в душ. Приведя себя в более или менее божеский вид, спускаюсь вниз и иду на кухню чего-нибудь сожрать.
Замираю на пороге, когда вижу за столом Дашку. Волосы кое-как в косу собраны, сама бледная, глаза красные от слез.
Бл@ть. Чувствую в грудь укол вины.
Мать ее тут же хозяйничает у плиты. Перехватываю ее победный взгляд и понимаю – она все знает.
- Доброе утро, Сашенька, - произносит елейно.
- Доброе.
- Как спалось?
Перевожу взгляд на Дашку и вижу, как ее огромные глаза наполняются ужасом. Кожа становится еще белее.
- Нормально спалось, - не глядя на Полину, отвечаю я.
- Мама, пожалуйста… - шепчет Даша беззвучно.
- У нас с дочкой нет секретов, Саша, - ласково улыбаясь, качает она головой.
По ощущениям, я за мгновение покрываюсь острыми шипами. В крови вскипает гнев. Тетенька решила поймать меня в аркан? Ну, что ж, пусть попробует…
- И?..
- Вы провели эту ночь вместе.
- И?.. – подталкиваю ее.
Дашка тихо ахает.
- Я верю в твою порядочность, Сашенька. Тебе посчастливилось стать ее первым мужчиной…
Сука, вот умора! Закинув голову, я громко смеюсь.
- Вы, наверное, сильно удивитесь, тетя Поля, но до меня там посчастливилось кому-то другому!
Лицо этой идиотки вытягивается, приобретает багровый оттенок, глаза наливаются кровью. Кажется, еще один миг, и она с кулаками набросится на Дашку, которая забилась в угол между столом и стеной и смотрит на мать безумным от страха взглядом.
- Саша, как ты мог?! – слышу за спиной голос мамы, невольной свидетельницы безобразной сцены.
Глава 30.
Так плохо мне не было еще ни разу. Последний час я мечтаю об одном - чтобы под моими ногами разверзлась земля, и я провалилась в ад. Уверена, там мне было бы комфортнее.
