– Тогда почему ты вооружена до зубов, если мы не можем помочь?
Она стала нервно ходить по комнате.
– Не знаю. На случай, если вампиры нападут.
Я застыла: мне в голову вдруг пришла идея.
– Альфа послал охрану присмотреть за нами?
Она кивнула.
– Мама сказала, чтобы мы вели себя хорошо.
– Сколько у нас времени в запасе, пока они не пришли?
Волчица нетерпеливо ворочалась у меня под кожей, готовая защитить Сойера.
– Несколько секунд. Может, минута. А что?
Я тяжело сглотнула.
– Слушай, прости, что не сказала тебе раньше, но… у меня необычная трансформация. Моя волчица может отделяться от моего тела. Не пугайся.
Ее лицо скривилось, будто она съела лимон.
– Чего?
И я показала ей. Волчица появилась передо мной в виде белого тумана. Сейдж в шоке отскочила.
– Что за?!
Она с изумлением смотрела, как волчица обретает плоть.
– Все хорошо, это моя волчица. Мы можем отделяться друг от друга, – сказала я, выставив перед собой руки в попытке ее успокоить.
– Этого не может быть.
Сейдж закрыла глаза и открыла, встряхнув головой. В дверь постучали. Волчица напряглась.
– Иду. Я одеваюсь! – крикнула я и побежала к окну.
Я открыла окно, чтобы волчица выпрыгнула на улицу.
– Защити Сойера, – сказала я, и она кивнула.
Мы были едины, но также были разными существами. Это сложно объяснить, однако в одном мы с ней точно сходились: мы любили Сойера, и его следовало защищать, несмотря ни на что.
Я закрыла окно. Сейдж стояла неподвижно, так и не отойдя от шока.
– Как далеко она может от тебя отходить? Как это вообще возможно?
– Я расскажу все позже, обещаю.
Я потянула ее прочь от окна, чтобы это не выглядело подозрительно, и затем открыла дверь.
Два гигантских незнакомых мне охранника, вооруженных серебряными кольями, вошли в комнату.
– На территории кампуса объявлено чрезвычайное положение, мисс Каллоуэй, – сказал бритоголовый охранник. – Мы здесь, чтобы обеспечить вашу безопасность.
Он заглянул в ванную и в шкаф – видимо, проверял, не спрятались ли там вампиры.
– Я вполне способна защитить ее сама, – прорычала Сейдж, вцепившись в свой меч.
Я перестала вслушиваться в их слова и сосредоточилась на волчице. Она бежала в темноте, через двор к зданию администрации, куда меня направили в мой первый день. Кампус кишел охраной, но волчица двигалась ловко и тихо, пробегая за кустами и скрываясь в тенях. Сейдж разговаривала с охранниками, а я направилась в спальню.
– Я прилягу. Сейчас ночь, и я очень устала.
К концу фразы мой голос стал неразборчивым, потому что я сосредоточила внимание на волчице.
– Оставьте дверь открытой, – сказал один из охранников.
– Я, пожалуй, тоже прилягу, – Сейдж изобразила зевок. – Жутко устала.
Она прошла в спальню следом за мной.
Я села на кровать и легла на подушку, глядя глазами волчицы, которая как раз добралась до закрытых дверей здания администрации. Внутри горел свет: значит, там кто-то есть. У входа стояли двое охранников. Черт. Я надеялась, что дверь будет приоткрыта, как в кино.
Не повезло.
– Говорят, его обвиняют в убийстве, – сказал один из них, и я застыла.
– Круто, – ответил другой. – Вампиры слишком долго испытывали наше терпение. Сойер будет хорошим альфой. Не будет терпеть их выходки, в отличие от своего отца.
Первый охранник хмыкнул.
– Он не станет альфой из тюряги Города магии, братан.
– Как скажешь.
Тюрьма Города магии?
Черт. Я знала, что для каждого народа имелся свой город, и что все вместе они составляли Город магии, но… не знала, что у них существовала тюрьма.
Попятившись, волчица обошла здание, стараясь не наступать на хрустящие листья и не шуметь, чтобы охранники ее не заметили.
Сейдж выдернула меня из сознания волчицы:
– Ты можешь, типа… чувствовать ее или говорить с ней?
Я кивнула.
– Она возле здания, ищет Сойера.
– Охренеть, – выдохнула Сейдж. – Скажи, если будут новости.
Я кивнула снова и вернулась к волчице.
Что это она делает? Она подобралась довольно близко к одному из затонированных окон, так близко, что почти касалась его носом. Я почувствовала, как она будто что-то из меня вытянула. И не успела понять, что она задумала: она вдруг стала прозрачной, как перед прыжком в мое тело и… прошла сквозь стеклянную дверь, оказавшись в пустом конференц-зале.
– Ни хрена себе, – выдохнула я.
– Что случилось?
Сейдж взяла меня за руку, но я не открыла глаз – только так могла сконцентрироваться.
– Да так. В смысле… моя волчица только что прошла сквозь стену, но… ничего особенного, да.
– Это не нормально, – прошептала Сейдж, и мне нечего было ответить.
Она права. Это ненормально.
Волчица вновь обрела плоть и выглянула в коридор. До нее донеслись два голоса. Она прокралась дальше по коридору, чтобы подойти поближе.
– У нас есть видео с камеры наблюдения, где два волка, серый и черный, пересекают нашу границу на юге два дня назад, – сказал мужчина.
– И теперь мой сын мертв! – воскликнула женщина.
Волчица подошла еще ближе, остановившись прямо за дверью.
– Половина наших волков серые или черные, это самый распространенный окрас, – я узнала голос альфы.
– И ваш сын как раз совершенно случайно тоже серый, так? – зашипела женщина.
Я узнала ее голос: это была мать Викона, королева Города вампиров.
– Вы хотите сказать, что мой сын убил вашего?
Я впервые слышала, чтобы мать Сойера говорила таким угрожающим тоном – обычно она со всеми общалась мягко и вежливо.
– Ну, если это не он, какого хрена он сейчас улыбается, как идиот? – выплюнула королева Дрейк.
– Потому что я ненавижу вампиров, – ответил Сойер. Волчица замерла. – И я хочу, чтобы вы немедленно убрались с нашей территории.
В комнате воцарилось молчание. Волчица ступила внутрь, и мое сердце чуть не выскочило из груди.
«Нет! – зашипела я. – Тебя же увидят!»
Подождите… почему никто на нее не смотрит? Волчица прошла прямо к столу, и я с удивлением заметила, что в комнате присутствует гораздо больше людей, чем я думала. Сойер, его мама, Курт и родители Викона – король и королева Дрейк. Я видела их, когда мои родители писали заявление в полицию: наша с ними встреча длилась минут пять, но этих двух не так-то просто забыть. Также за столом напротив друг друга сидели двое мужчин в костюмах, похожие на адвокатов. Тот, кто сидел во главе стола, удивил меня больше всех.
