Я замерла.
Проклятье. Оно позволяло иметь только двух детей, а когда брат-близнец Сойера умер, больше детей они не могли завести. Неудивительно, что они ненавидели Паладинов. Проклятье отобрало у них шанс иметь дочь.
– Это очень грустно, – сказала я.
– Это жизнь, – возразил он.
Точнее и не скажешь.
Глава двенадцатая
Я вошла в номер, который отель выделил для семьи, чтобы мы смогли выйти из него в главный зал все вместе. Мы приехали немного рано, но Сойер уже был здесь, он написал об этом на мой новый телефон, который мне доставили в парихмахерскую по его распоряжению.
Распаковав его, я сделала селфи и запостила фотографию в инстаграм
[2].
– Мне нужен доктор! – Сойер схватился за сердце, когда я вошла в комнату в новом платье; мои волосы были закручены в каскад блестящих кудрей. – Я женюсь на самой красивой девушке в мире, и я не могу дышать.
Я улыбнулась.
– Ты – очаровашка, знаешь это?
Он выпрямился, убирая руку от груди, и притянул меня в объятия. Я прижалась к нему.
– Ты вызываешь во мне эти порывы.
Сейдж позади нас изобразила, будто ее рвет, и я развернулась, чтобы показать ей средний палец, застав Уолша за тем, что он пялился на ее зад. Он поднял глаза, когда заметил, что я смотрю, его щеки покраснели, а я улыбнулась.
Когда я развернулась к ним спиной, Сойер выпустил меня из рук и достал две коробки из столика, протянув их мне.
– Подарок к помолвке.
Мои глаза расширились. Дерьмо, это еще что?
– Я ничего тебе не купила.
Он отмахнулся.
– Ты – мой подарок. На тебе даже бантик есть. – Он указал на бантик на платье под моим бюстом.
Я улыбнулась, а потом стала распаковывать первый подарок. Я ненавидела сюрпризы, но любила подарки. А кто нет? Когда мой взгляд упал на пару белых «Конверс», инкрустированных тысячами крошечных стразов, я завизжала.
– О боже, ты же такие совсем не носишь, – выглянула из-за моего плеча Сейдж, и Сойер щелкнул ее по макушке.
Я рассмеялась, когда она показала ему палец, а затем скинула шлепки, натянув тонкие носки, которые он мне вручил, и влезла в кеды.
– Они – мое самое драгоценное имущество, – сказала я и подняла на него взгляд, увидев, что он улыбается.
– Теперь второй подарок. – Он откашлялся, внезапно занервничав. Его взгляд пересекся со взглядом Сейдж, и она кивнула, переходя на другую сторону комнаты поближе к Уолшу, чтобы дать нам немного личного пространства.
Мой желудок скрутило от волнения, пока я срывала оберточную бумагу. Я сняла крышку с коробки.
И когда мои глаза опустились на пару металлических наручников, у меня душа ушла в пятки.
– Нет.
Только не снова. Он не сделает этого.
Меня охватила паника, и Сойер обхватил мое лицо руками.
– Это не то, что ты думаешь. Не совсем, эти наручники ты можешь надевать и снимать по желанию. Никакой магии или ножа фейри не нужно, и они не будут бить тебя током. Они лишь перекроют твою магию и скроют твой запах.
Я выдохнула.
– Как? – Я провела пальцами по наручникам, втягивая воздух и ощущая на них запах магии.
– Я заказал их несколько месяцев назад, до того, как ведьмы ополчились против нас. Теперь, если ты захочешь скрыть свои силы, сможешь это сделать, просто надев их, и если тебе понадобится волчица, стяни их. Как украшение.
Они были металлическими внутри, но снаружи отделаны черной кожей с плетеными вставками. Выглядело это стильно.
Мои глаза наполнились слезами. Подарок был очень ценным. После всего, через что мы вместе прошли, и всего, через что прошла я, он дал мне выбор.
– Спасибо. – По моей щеке скатилась слеза.
– Перестань плакать! Макияж, – раздался голос Сейдж из угла комнаты, и я засмеялась.
Сойер наклонился ко мне и прижался губами к моим.
– Я только хочу, чтобы ты была в безопасности, когда сама так решишь.
Я низко зарычала.
– Эта самая сексуальная вещь, которую ты когда-либо мне говорил.
Он придвинулся.
– Сегодня я сорву с тебя это платье за пять тысяч долларов еще до того, как ты дойдешь до кухни, – прошептал он.
Тепло запульсировало внутри меня, а на губах заиграла самодовольная улыбка.
– Обещаешь? – прошептала я, и он застонал, низко и соблазнительно.
– Родители идут, – предупредила Сейдж, и мы оторвались друг от друга, улыбаясь.
Двери раскрылись, и вошли мои мама с папой, одетые в самые прекрасные вещи, что я на них видела.
– Ничего себе. – Моя челюсть отвисла при виде мамы в темно-синем платье и папы в черном костюме и синем галстуке.
Мама покружилась на месте, и отец присвистнул.
Я обняла их, и мы перекинулись парой слов, прежде чем в комнату вошли родители Сойера. Сдержав слово, альфа распорядился доставить несколько тонн сухпайков и одеял на место встречи, о котором я рассказала, и Астра ждала там вместе со Стрелой и группой других Паладинов, чтобы получить груз. Сойер посылал мне фото, чтобы я это видела, пока мне делали прическу. Они погрузили все на телеги и повозки, запряженные ослами, а некоторые просто взвалили мешки риса себе на плечи.
Курт откашлялся, напряженность момента его встречи с моей мамой ощущалась в воздухе. Миссис Хадсон натянула улыбку, чувствуя себя неловко, в то время как ее муж казался холодным и безучастным.
– Здравствуйте, мистер и миссис Каллоуэй, рад, что вы здесь, – сказал Курт и пожал руку моему отцу.
Он мог бы включить в это приветствие и мою маму, но даже не взглянул на нее. Теперь я понимала, что он вел себя так потому, что ему слишком больно, а не потому, что он груб.
– Спасибо, сэр. Рады быть здесь и очень счастливы за детей. – Мой папа посмотрел на Сойера, приобнявшего меня.
Подошла миссис Хадсон, она поцеловала каждого из нас в щеку, задержавшись, чтобы восхититься моей прической.
– Это – чудо, – сказала она, подмигивая, и я улыбнулась.
Я начала привыкать к их характерам. Миссис Хадсон заботилась о внешнем виде и о том, чтобы все выглядело привлекательно, и я уважала это. И она тоже была немного шутницей.
– Спасибо, что пригласил меня, Курт. – Голос моей мамы прозвучал негромко и примирительно.
