Посмотрев на серо-голубую стенку, Маруа встала и, не желая долго обуваться, босиком пошла в соседнюю палату. Ариа все также находилась там. Лежала, укрывшись одеялом с головой. Услышав шаги, она резко села, но, увидев однокурсницу, растеряла всю свою ярость.
— А, это ты… Я думала, не выживешь, такая паника все дни вокруг творилась. Видела, тебе артефакты лекарские таскали.
— Паника? А сколько дней прошло с соревнований?..
— Тебе не сказали, что ли? О, подруга… — Ариа покачала головой. — Забирайся на кровать, а то заболеешь еще.
Измученная девушка с опухшими от слез глазами все равно выглядела необыкновенно красивой, и этому оставалось только позавидовать. Маруа воспользовалась приглашением и села в изножье, подтянув ноги к груди.
— Ты три дня без сознания была. Уж что там к чему, сказать не могу, меня не посвящали, — пожала она плечами.
— А ты тогда что здесь так долго? Мне сказали, тебя только сонным заклинанием ударили.
— Нервный срыв, — буркнула Ариа. — На успокоительных держали и смотрели, чтобы не побежала с жизнью кончать.
— Ты собиралась? — удивилась Маруа.
— Сама подумай. Я думала, что Иритара удастся окрутить и развести на бонусы какие-нибудь в учебе, а он уперся. Сказал, что между нами только постель и что никогда не отказывался от вешающихся на шею девиц. Вряд ли я сдам даже первую сессию. Значит, поеду в Крепость, — она несколько нервным жестом поправила волосы, поджав губы. — Ладно. Спасибо, что не бросила. Я думала, вытолкнешь к кровососам. Пока меня бы грызли, ты бы сбежала.
Маруа решила не задавать провокационный вопрос, а не хотела ли Ариа сама с ней так поступить. Ответ прошлого не изменит, а вот неловкости добавит…
— Не за что. Без твоих щитов мне бы тяжело пришлось.
— Да уж, не думала, что меня через такое протащит… До сих пор передергивает!
Палата у нее была такая же, как у Маруа. Схватив стакан с точно такой же тумбочки, она залпом допила его и выдохнула:
— Чувствую себя зависимой пьяницей! — и поморщилась.
Маруа вернулась к себе в палату, набросила одеяло на плечи и ноги, положила подбородок на колени. Рисковать и выходить из лазарета она не стала, хватило одного раза. Но одной в палате было невыносимо тошно.
— Ужин, Маруа, — с подносом к ней зашла Кло.
— Спасибо, — улыбнулась девушка, выбираясь из кокона.
Кло подала ей тарелку горячей каши, и они поговорили о том, что происходит в академии.
— Прости, долго не могу с тобой сидеть. Я все-таки работаю…
И, собрав пустую посуду, девушка убежала: и так засиделась дольше, чем разрешили. И, не выдержав, Маруа нажала на камешек в каффе, послав в него маленький разряд магии.
— Слушаю, — голос раздался совсем близко, живой, настоящий. — Маруа?
— Ты артефакт забыл, — тихо произнесла она, улыбаясь.
Почему-то не получилось обратиться к Варгу уважительно, как к преподавателю.
— Тебе оставил. Когда выздоровеешь, нам для работы связь пригодится.
— У тебя уже есть идеи?
— Идеи — это исключительно ваша забота, обучающаяся!
Она фыркнула.
— Хорошо, сульвен Тиш, попрошу друзей принести мне книги по артефакторике и буду думать.
— Правильно… Ладно, у меня дела.
Он прервал связь, а Маруа так и осталась сидеть, обнимая колени и почему-то улыбаясь. Наступила долгая ночь, и она могла как следует подумать о себе, о будущем и о том, что же все-таки делать.
Глава 15
За следующие дни ее посетили все, кто мог. Дольше всех оставался, рассказывая множество историй, Эрх, неизменно представлявшийся всем магистром теории магии.
— А что у тебя за татуировка под волосами? — она коснулась головы над ухом, показывая место.
— Когда только увидела! — выдохнул маг. — Знак принадлежности факультету. Пожизненная метка, означающая, что для меня нет другого пути.
— Это как-то… нечестно, — удивилась Маруа.
Он только пожал плечами в ответ.
И это был единственный раз, когда они говорили о тайном факультете. Маруа понимала, что такое тайна, и не лезла с вопросами, тем более что и без этого находилось, о чем поговорить. В качестве извинений Эрх, чувствовавший за собой вину, принес огромный букет цветов и коробку с пирожными. Съели они их вдвоем, а ради вазы ему пришлось обежать половину общежития.
— Теперь здесь не так уныло, — говорил Эрх, поправляя цветы.
Потом просьбе Маруа, он принес две огромные стопки учебников из библиотеки.
— Все-таки, почему ты так долго в лазарете? Ты не выглядишь больной.
— Лекари, наверное, перестраховываются, вот и не отпускают меня.
Она беззаботно улыбалась, листая первый учебник — никогда и никому не расскажет о сердце.
— Видимо, все дело в твоем обаянии. Местные лекари ни с кем не церемонятся.
— Ты так часто попадал сюда?
— Увы, — усмехнулся Эрх. — И стоило чуть прийти в себя, как меня отправляли дальше учиться.
— Тогда мне повезло.
К выходному, когда Маруа совсем извелась от скуки, ее отпустили, постановив, что она здорова. Перетащить цветы и учебники в комнату помогли близнецы, от учебы она отстала довольно сильно, и всю следующую неделю потратила на то, чтобы сдать долги по практикумам, а также написать несколько проверочных по лекциям. Когда к ней пришла мама, Маруа не поверила глазам, протерла их и еще раз заглянула в страницы учебника по теории магии: не должны же галлюцинации появляться от формул?
— Так и знала, что ты забудешь об ужине. Я привезла тебе платье и обувь, собирайся. Фарлах ждет нас в автомобиле.
Мать расстегнула пальто, ослепив на миг белизной брючного костюма. Спешно переодевшись в длинное лиловое платье, Маруа пыталась изобразить что-то на голове, однако волосы не поддавались.
— Оставь распущенными, закрепи пару прядей.
Маруа поморщилась: эту прическу, делавшую ее подростком, она не любила, но послушалась. Закрепив височные пряди на затылке заколкой-бабочкой, она выскочила из ванной и обула ботильоны на высоком каблуке. Мать подала ей пальто.
— Маруа, я говорил, что люблю тебя? — усмехнулся отец, когда женщины заняли задние кресла в автомобиле. — Учись, Геари! Я ждал всего полчаса!
Женщина поправила идеальный локон в столь же идеальной прическе.
— Маруа, ты помнишь, что тебе нельзя нервничать? — спросил ее отец, поворачивая на какую-то улицу. — Впрочем, излишне радоваться — тоже.
— Хорошо, пап, — буркнула она, пряча нос за воротником пальто.
Приехали они домой к бабушке Тайларии. Огромный особняк с панорамными стеклами оплетала фиолетовая лоза с желтыми цветами, а к центральному входу вела широкая дорога, мощенная камнем.
