Обычный день, когда у меня и мамы выходной, а Паша – на работе.
Мы с мамой, как всегда, смотрели телевизор. Впрочем теперь «Как всегда» для меня приобретало совсем другой смысл. Показывали «Воображариум доктора Парнаса»
– Мама, а почему ты такая молодая?
– С чего ты взяла, дочка?
– Такие волосы хорошие. Лицо без морщинок.
Мама улыбнулась.
– Мама, ты специально продала меня в рабство, чтобы навсегда остаться молодой?
Мамину улыбку как рукой снесло.
– Дочка?!
– Доктор Парнас продал свою дочку Валентину, единственную дочь, которую растил один, чтобы стать бессмертным. А у тебя единственная дочка – это я, а ты такая молодая и красивая.
И тут мама рассмеялась.
– Чего ты смеешься? – не понимала я. – Продала меня, а смеешься.
– Таблетки на холодильнике видела?
– Ага.
– По-твоему, стала бы я их пить, если была молодая и красивая?
– Не знаю.
– А волосы зачем крашу? Седеют. И зубы болят.
– Значит, не ты меня продала?
– Уж точно не я. И вообще, никто. Никто никуда тебя не продавал, Тина! – воскликнула мама. Мы живем в XXI веке. Крепостное право давно отменили.
Ох! Зря это я на маму так. Уж она никогда бы так не поступила. Мама – единственный человек, который меня понимает и поддерживает, больше никого у меня нет. С ней можно поделиться абсолютно всем, что тревожит, и она не осудит, успокоит. А я… обвинила ее, глупость да и только. Да… но кто-же тогда был посредником при продаже меня в другой мир? И кто меня так подставил там?
Часть 2
Выходные прошли как обычно. Мама была дома, потому ничего интересного у нас с Павликом не случилось. Я ходила в магазин, стирала, готовила, мыла посуду. Паша играл в танки. Затем началась рабочая неделя. Насколько я любила свою работу за семидневные выходные, настолько же потом ждала этих выходных. Но были и положительные стороны. Не сильно тяжелая работа. Стой себе, да посуду мой. Не то, что официантам, разбирайся с этим R-Keeper, запоминай, где какой столик. Пытались меня научить, но я не способная. Хотя пару раз, когда почему-то в зале никого не было, мне все-таки пришлось принять заказ. Каждый раз, когда я появлялась в зале, гости меня старались позвать.
А я стою, улыбаюсь. Заходите, чувствуйте себя как дома.
Однажды даже говорю: я не официантка и пошла на выход. Подошла наша администратор. А те говорят, мы не хотим другую официантку, позовите вон ту девушку. Так и пришлось обслужить.
Но это все разнообразие будней. Больше всего мне нравилось, что кормили бесплатно. А иногда наш повар Олег и деликатесом угощал каким. Или отказное, или специально для меня, за то, чтобы я ему очередной раз сгоняла за пивом. Готовил он хорошо, жаль, только выпивал много.
Олег был, что говорится, друг, в смысле просто друг. Он делился своими проблемами, а я – своими. Или просто болтали.
– Скажи, говорит, – а твой муж хорош в постели?
– О, он великолепен! – говорю я.
– Расскажи!
И если раньше на такие вопросы просто выдумывала, то в этот раз пересказывала то, что было у нас с Хозяином. И что-то как-то погрустнело. Жизнь дала трещину.
– Ну а чего расстроилась, если все хорошо?
– По-моему Павлика танки больше привлекают.
– Пресыщение? – понимающе хмыкнул Олег.
В тот день мама была опять на смене. Попыталась Павлика соблазнить. Нацепила нарядик, пристаю к нему, шепчу голосом сексуальной кошечки. Паша тоже заводится, пристает с поцелуями, трогает меня за всякие места. Но фейерверка в моем сознании не получилось, я даже расстроилась.
Вот как вы думаете? Паша – хороший муж? Любит, обнимает, целует. На руках таскать любит. Дома, правда, больше в компе сидит, чем со мной. Ну это, наверное, все так. Работает. Ну и ничего, что грузчиком, я сама – посудомойщица. Зато деньги приносит. Квартиру снимаем. На еду хватает. Бывает, накупит Павел мяса и устроит «день шашлыка» – жарит на кухне, что на всю квартиру пахнет. Правда, и съедает почти что сам. Сильно ко мне не придирается. Вот первый парень постоянно ругался, что готовлю неправильно, не так. Сам Дима считал себя отменным поваром. В сексе Паша тоже был лучше, чем предыдущие. Ласкал, пытался как-то прелюдию устроить. Не требовал от меня минета, и тем более анала без смазки. Впрочем анал ему и не нужен был, вы помните. Потом я попросила быть погрубее, и он даже вошел во вкус, но все равно такой откровенной сексуальной эксплуатацией, как Дима, не занимался. Жить можно. Вроде бы и муж есть. И любит. Я не одна. Хорошо ведь? Может, стоило бросить? Но зачем? Другие не лучше живут, а чаще всего и хуже. А тут, ну да, скучновато, но как есть.
Ох! Зачем я встретила Хозяина? Он перевернул мои представления о сексе. И травмировал мою душу. Не хочу вспоминать.
А рассказать, как у нас с Павликом было первый раз?
Тогда мы еще встречались. А он еще у меня даже дома не был. И поехали мы в лесопарк, погулять, поесть шашлыка. И вот, покушали, решили пройтись. Сначала по парковой дороге шли, потом забрели в лесную зону и все дальше уходили туда. Обсуждали всякую ерунду, смеялись.
И тут я споткнулась, он меня подхватил. И получилось так, что Павлик поддержал меня как-то под грудь, и я говорю, «спасибо». Паша меня поставил...и вроде бы надо идти дальше, но мне немного понравилось, что он меня под грудь так взял. А у меня давно уже недотрах, и я говорю: подожди… Поцелуй меня!
Поцеловал меня Паша, и… все. А я ему шею еще подставляю, мол, целуй!
А он: А не расценишь это, будто я тебя домогаюсь? Пошлешь еще, куда подальше?
– Не сочту, котик, – шепчу ему томно, – я сама хочу!
И он стал целовать меня в шею… и остановился, как будто сомневаясь, а точно ли я этого хочу?
А я говорю: ниже, ниже…
Павлик расстегнул рубашку на мне, приспустил бюстгальтер, стал целовать соски.
О, я была сильно возбуждена! Но когда сказала, «давай же, еще ниже!», он не стал.
– День на улице, – говорит, – люди могут пойти.
Эх, а так все хорошо начиналось? И мы отправились к остановке, потому что пора было уже домой мне. Павлик проводил меня до остановки, но когда подъехал мой автобус, сказала я ему вдруг: А поехали со мной?
– Зачем? – удивился Павлик.
– Посмотришь, как живу.
– А мамка твоя?
– Ее сегодня нет, на работе.
Паша согласился.
И вот мы дома. Паша озирается по сторонам. Ну да, живу совсем не богато, старая мебель, телевизор с кинескопом старый. А он смотрит, смотрит.
– Не на то смотришь, котик! – с придыханием шепчу ему.
