Велимир склонился надо мной, стал целовать в губы. Наши языки переплетались в страстном танце. А потом покрывал поцелуями шею.
— Малышка, ты и до этого была сладкой, а сегодня ты просто медовая. — Прошептал мне на ушко, — Ммм, безумно хочу тебя, крошка...я так скучал по тебе.
И почему-то мне показалось, что это не Велимир, а Северин. Но я все же не могла поверить в это.
Постепенно слизывая дорожку из сладкого нектара, Велимир переместился к моей груди. Обводил своим шаловливым язычком ореолы моих сосков, заставляя мое тело млеть под огнем ласк. Осыпал поцелуями живот. Спустился ниже, провел языком по моему клитору. И еще и еще вырисовывал там какие-то небывалые узоры, вызывая во мне новую волну вздохов и стонов.
— Ах, Велимир, ты волшебник...И вдруг он поднял мои ноги себе на плечи. И стал еще интенсивнее ласкать языком. Вводя его уже в киску. А потом принялся за ласки дырочки в попе.
Я парила где-то над альпийскими далями, как райская птица в синеве. Посмотрела на Велимира, и мне снова показалось, что это Северин. На этот раз я была больше уверена. А когда он стал ласкать клитор и пальцами водить по анальной дырочке и входить в нее легкими, но настойчиво-ласковыми движениями, то я совсем потеряла голову и простонала: Ах, Северин, я так по тебе скучала...
В ответ он резко, но нежно повернул меня на живот, шлепнул по попе, пододвинул меня за бедра к себе, заставляя поднять попу. И принялся жарко целовать в шею со словами: О да, крошка, ты мне тоже очень нравишься. Стал покрывать поцелуями спину и ягодицы, лаская пальцами мой клитор... Ох, я изнывала от невыносимого желания. В голове все перемешалось от бреда ласк. И говорю: Ох, я так больше не могу уже...Ну войди же в меня, Северин...Или Велимир, не пойму, кто уже. Да и без разницы, ну давай же... И я была готова уже разреветься, если он не удовлетворит мое желание сейчас же, сиюминутно, сиюсекундно.
— Ох, малышка, обожаю, когда ты так изнемогаешь. И он стал входить, вызывая во мне бурные волны ярких ощущений. Я стонала, стонала. Но мне показалось, что это не совсем то, чего я хотела. Он вводил член во влагалище, а я бы желала в попку. Или может, я хотела бы, чтобы и туда, и туда входил одновременно, и при этом лаская еще и клитор, но как это возможно, если он один… эх.
— Дорогой, подожди... — Проговорила, млея от страсти. Он остановился.
— Мне очень нравится, но мне кажется, что я хотела бы по-другому...Я бы желала, чтобы ты был везде...но не знаю, как это возможно…
— Детка, я понял, о чем ты. — И при этих словах он стал обводить язычком дырочку ануса, немного входя туда. А потом снова ввел член во влагалище, трогая пальцами клитор, вызывая череду волнительно-нежных чувств во мне. Но ощущения дополнились. Только я не поняла, как это. Почувствовала, как он стал входить и в мою попку еще. Ох, сладостная дрожь страсти и нежности прошла по моему телу. Мне казалось, что они здесь оба: И Велимир, и Северин. И я во власти обоих. От осознания этого меня захлестнула еще большая волна пылких эмоций. А может, это лишь бред, может, я сплю? Или Адалина каким-то непонятным маслом меня смазала, что меня одолевают галлюцинации? Да без разницы уже. Мне было чудесно. Я потеряла голову окончательно: Ах, Велимир, я тебя так люблю... Северин, и тебя...я вас обоих так люблю… ох….
А они продолжали и продолжали настойчиво-приятные движения во мне. Кто-то целовал мою спину и гладил по ней. А я стонала и стонала. И вижу, что парю я среди звезд или даже сама одна из них. И кажется, что сейчас разлечусь я на тысячи миллиардов маленьких звездных песчинок по всему небу и парят они, ласкаемые приятным ветром... И в этот момент меня захлестнули прямо с головой такие неудержимо-чувственные волны оргазма, что вижу я теперь, как песчинки эти ветер стал доносить до земли и упали они и выросли из них цветы неизведанно-волшебные... И целует их ветер, такой же нежный, но другой... Но слышу:
— Ох, малышка, ты самая замечательная из всех, я тебя так люблю — простонал то ли Велимир, то ли Северин... И заоргазмировал.
Ой, а куда? Быстро перевернулась на спину и спрашиваю, беспокоясь: А...ты куда закончил, не пойму что-то?
— Не в тебя, сладкая, я знаю, что ты это не любишь. Хотя очень бы хотелось. А тебе, признайся, тоже бы этого хотелось? Ведь любишь, чертовка, когда я не сдерживаюсь.
— Ну хотела бы, только лучше не надо, котик…
— Да хорошо, крошка, не беспокойся, если только сама попросишь. И он лег рядом со мной боком. Я повернулась так же. Он прижал меня к себе. Гладил по волосам, поцеловал в лоб. Гладил по спине. — Малышка, ты такая чудесная. Мне так хорошо с тобой, спокойно. Ты очень нужна мне. И он еще сильней сжал меня в своих нежных объятиях. А я испытывала такое умиротворение рядом с ним, что казалось, что больше и не нужно ничего. Что все всегда будет хорошо. Но думала я: А почему он один все-таки? Значит, и вправду, это был лишь бред? Может, это и так, какая разница, ведь все было незабываемо. Но есть один вопрос тогда: Кто он все же? Велимир или Северин…
— Скажи, а когда ты снимешь маску? Ведь можно уже.
Он погладил меня по щеке и стал целовать сладко и нежно в губы. Я закрыла глаза. Он оторвался от моих губ и прошептал: Скоро, совсем скоро, дорогая…
— А почему не сейчас, дорогой?
Часть 3
Но мне никто не ответил. Я открыла глаза. В комнате никого не было. Я что спала или галлюцинации? — ничего не поняла я.
— Вошла Адалина. — Ну что, получилось у тебя расслабиться? — игриво заулыбалась она.
— Ну да…
— И снова задумчивая? Что беспокоит? Ничего не понравилось, что ли?
— Вот именно, что очень все понравилось. Но я не могу понять, кто был он, и как так можно, чтобы вроде бы один человек с тобой, а кажется, что два, а потом снова один? Я запуталась уже. Что за масло было, чем меня смазывала?
— Тина, а если тебе было так хорошо, имеет ли значение все это?
— Ну возможно. Хорошо, а где он тогда? Куда пропал?
— А что он тебе сказал сам?
— Сказал, что скоро…
— Ну значит, скоро. И вообще, пойдем лучше поплаваем в купальне.
— Да и правда, пойдем.
В столь расслабленном состоянии не хотелось покидать постель, но я сделала усилие, и вот мы обе погружаемся в воду. В купальне также приятно и безмятежно. Адалина стала массировать мои шею и плечи. О, как хорошо...
— Тина, да ты не волнуйся, если сказал, что скоро, значит, все будет хорошо. — прервала тишину и плеск воды Адалина.
— Думаешь?
— Конечно, уверена.
— Ну ладно. Знаешь, но я все равно пойду домой, там еще подумаю, да и пора уже.
— Ну хорошо, Тиночка. Только не грусти, не нужно это совсем. А я еще тут поотдыхаю. Удачи тебе.
Я вышла из воды, переоделась в кабинке. Хотела помахать Адалине на прощание, но в купальне ее уже не было, только слышался где-то в одной из комнат ее заливистый смех.
