Они дошли до главного двора между трехэтажными зданиями. Просветы между ними были укрыты навесом. На камне фонтанов остались минеральные натеки – там, где, когда фонтаны работали, текла вода.
Тереза все это знала по описаниям школы. Сочетание светлого дерева со стеклом могло быть очень интересным с архитектурной точки зрения, а ей представлялось просто неестественным. А вот улыбчивых ребят и серьезных наставников в кампусе не было. Ондатра, заскулив, прижалась к ноге хозяйки.
– Да, собачина, – обратился к ней Амос, – и у меня тоже шерсть дыбом.
В десяти метрах перед ними отворилась двойная дверь главного здания, из нее вышла женщина. Она держала руки по бокам, раскрытые ладони были пусты. Высокая женщина с длинными руками и ногами, с высокими скулами, темноглазая, с туго натянутой на лице кожей, она походила на деревянную статуэтку. Возраста Тереза бы не угадала, зато узнала форму лаконского десанта.
Джим тихо выругался.
– Я без оружия, – сказала женщина.
И манера говорить была Терезе знакома. Офицерский голос. Отрывистая речь и уверенность в повиновении. Дворец ее отца был полон такими голосами.
– Я вам не угрожаю. Не создавайте напряженности.
– Что вы здесь делаете? – громко, чтобы слышно было через двор, спросила Тереза. – Вы знаете, кто я?
Амос взял ее за плечо и ласково потянул назад. Джим смотрел круглыми глазами, в лице ни кровинки. Не будь это лицо так спокойно, она бы решила, что у него паническая атака.
– Да, я тебя знаю, – сказала женщина. – Ты Тереза Дуарте. Я – полковник Танака, лаконский десант. А вы, если не ошибаюсь, капитан Холден. Должна сказать, вы меня удивили. Была уверена, что вы передадите ее на другой корабль. Яйца, корзины… сами знаете.
Джим молчал. Окаменел. Ох, подумала Тереза, у него и вправду будет паническая атака.
– Я никому здесь не желаю зла, – продолжала Танака. – Мне нужна помощь этой девочки.
– Я здесь по собственному желанию, – отозвалась Тереза. – Если отец…
– В данный момент я куда лучше тебя осведомлена о состоянии твоего отца, – отрезала Танака.
Амос сунул руку в карман, будто бы лениво почесал бедро сквозь штанину, а смотрел вверх, на навес над двориком. Тереза расслышала слабый, далекий голос Алекса: «Что там у вас, верзила?»
– Если мы тут все друзья и просто поговорить сошлись, – громко и внятно произнес Амос, – что делают на крыше эти стрелки?
Тереза подняла глаза. Без уверенности, но вроде бы разглядела тени на полотне навеса. Сердце билось о ребра, словно выскочить хотело. Заскулила Ондатра, и девочка опустила ладонь на спину старой собаки.
– Он прав, – тверже, чем ожидала Тереза, выговорил Джим. – Это едва ли дружественный жест.
Женщина ни на секунду не сбилась.
– Вы правы. Желай я решить вопрос силой, он был бы уже решен. Но мне представляется, мы все здесь достаточно повидали перестрелок, чтобы понимать: когда начинается стрельба, остановиться вовремя уже очень трудно. А я, как и вы, не хотела бы, чтобы с девочкой что-то случилось.
– А где школьное начальство? – спросил Джим. – Директор должна была нас встречать.
– С ней ничего не случилось. Честно говоря, я надеялась застать Терезу уже здесь.
– Знай мы, что доставляем вам неудобство, поменяли бы график, – съязвил Джим. Он шутил, но голос звенел, как готовая лопнуть проволока.
– На вашем месте я самым первым делом позаботилась бы доставить ее в спокойное место. Вы не представляете, какое облегчение для меня – узнать, что я не зря тратила время.
– Уверены, что не зря? – спросил Джим.
– Я бы с этой не шутил, – тихонько подсказал Амос. В его голосе прорезался угрожающий звон, который Тереза слышала всего раз в жизни. «Закрой глаза, Кроха. Не надо тебе на это смотреть». Последние его слова, перед тем как его убили.
– Никому из нас нет нужды ссориться, – проговорила Танака и приблизилась на несколько шагов. Рук она не поднимала и даже пальцы растопырила, подчеркивая, что в них ничего нет. – Я не думаю вас арестовать, капитан Холден. Как и вашу команду. И ваш корабль. Вы свободны. Мои полномочия в настоящий момент весьма ограничены.
Тереза посмотрела на Джима и встретила его взгляд. Не отводя глаз, он выкрикнул:
– Откуда мне знать, что вы не откроете огонь, как только мы останемся без нее?!
У нее не было причин подозревать Джима в блефе. Тереза не сомневалась, что он отдаст ее Танаке, и сейчас облегчение осложнило ее страх. Они не хотели видеть, как она умрет. Теперь она их лучше понимала. Она тоже не хотела видеть, как погибают они.
– Я даю слово, – сказала Танака.
– Я бы предпочел более надежные гарантии.
– Не имею привычки нарушать слово. По-моему, этого достаточно.
Джим от Терезы снова обернулся к женщине. Амос принялся тихо немелодично мычать себе под нос. Тени на полотне навеса увеличились и больше походили на лаконскую силовую броню.
– Не уверен, что достаточно, однако я готов обсудить варианты. Позвольте нам вернуться на корабль. Как только мы войдем в люк, я выпущу девочку – одну.
Улыбка Танаки застыла.
– Позвольте внести встречное предложение. Как насчет исполнить мои требования, чтобы все остались живы?
Джим напрягся. Он от страха мог натворить глупостей, а Танака наращивала напряженность. Терезу обучали стратегии переговоров вплоть до переговоров о заложниках. Джим вот-вот все испортит. Придется ей перехватить управление.
– Мне немножко надоело, что меня считают багажом. Говорить обо мне надо не с ним, а со мной. Я решаю, на каком корабле отсюда улечу. А не он.
Ондатра, уловив напряжение, залаяла, припадая на передние лапы. Танака улыбнулась – холодно.
– Хорошо, – сказала она. – Прошу тебя лететь со мной. Взамен я не стану убивать твоих друзей.
– Ты не обязана, – тихо, только для нее проговорил Джим.
Он и сейчас, когда желание от нее избавиться привело его на эту планету, готов был за нее умереть. Ком под ложечкой сменился чем-то теплым, утешительным.
Хватит с нее и этого.
– Я лечу, – сказала Тереза, но ее никто не услышал.
Шум радиопомех, исходивший от деревьев-травинок, внезапно перешел в оглушительный рокот. Ей пришла мысль о землетрясении или грохочущем копытами стаде.
Горло Танаки вздрагивало – она вела с кем-то неслышные переговоры.
– Считаю до трех! – выкрикнула Танака. – Один…
Амос коротко выругался, встал перед Терезой и обнажил оружие.
Глава 12. Танака
Девчонка с вызовом, скрестив руки на груди, смотрела на нее: воплощенная уверенность в своем месте в порядке вещей. Мир без нее не обойдется. Танака и в других такое видела не раз. А потом видела удивление и обиду в глазах умирающих.
