А здесь - жена. Девчонка совсем. И трясется от страха.
И это злило Вита еще больше. Не хочет она его? И плевать! Он имеет полное право трахаться с женой. По всем законам имеет!
Мартынов залпом допил содержимое стакана. С легким стуком поставил его на ближайший столик. Убрал руки в карманы брюк. А взгляда не сводил с Роксаны.
Красивая она, эта девчонка. Волосы светлым покрывало разметались по плечам. Грудь отлично просматривалась даже через ткань одежды. Вит знал, что полноватые окружности идеально лягут в его ладони. Мартынов невольно сравнил грудь жены с грудью любовницы. Как-то не сразу вспомнил достоинства Ольги. Да и вообще, не припоминалось, чтобы Вит ласкал грудь той женщины.
А вот к Рокси тянуло. Хотелось накрыть соски пальцами, сжать, убедиться, что нежные вершинки превратились в тугие горошины. А в идеале - вобрать их в рот.
Горячая волна ухнула в пах. Вит не шевелился, смотрел на девчонку в постели.
Жена. Законная. Официальная. И документы у Вита имелись.
Но только плевать Роксана хотела на все документы. По глазам видел, по напряженным, вцепившимся до бела пальцам понимал, что будь ее воля, умчалась бы она на другой конец света от него.
И это понимание подливало бензина в костер сжигавшей Вита жажды, дикой потребности в сексе с собственной женой.
— Подойди! — хлестко, изменившимся до неузнаваемости голосом приказал Мартынов.
Роксана сжала губы. Вит видел, что первым порывом девушки было закрыться, убежать, дать отпор. Но бежать было некуда.
Однако и выполнять приказ она не спешила Мартынов злился еще больше. Его руки медленно стянули рубашку, отшвырнули в сторону ненужную одежду. А на губах появилась горькая усмешка.
— Не нравлюсь? Не подхожу? — хрипло уточнил Вит.
— Я просто не хочу тебя, — тихо произнесла Роксана. — У тебя ведь есть женщина. Пусть она и родит тебе наследника. Зачем возиться со мной? Хочешь, я стану воспитывать малыша? Никто не узнает, что не я его мать! Да я на все согласна, Витольд! Только не трогай меня, пожалуйста!
А Мартынов уже с трудом понимал слова. Все, что он видел — обнаженное девичье плечо, а ниже — кружево белья под тонкой тканью одежды.
И кольцо на безымянном пальце - как символ их брака Вит молчал. Все тело пульсировало от силы желания. Его как будто разрывало изнутри. А ведь недавно совсем он был у Ольги. И даже мысли о любовнице не унимали страсти. Словно и не было ее. А была только Роксана. Холодная. Неприступная. Величественная принцесса.
Нет. Уже королева. Смотрит на него с нескрываемым презрением. И четкое «Ненавижу!» сквозит в ее взгляде.
Мартынов двинулся вперед. С каждым шагом он ненавидел себя еще больше за то, что собирался сделать.
С каждым шагом его сознание и выдержка катились в бездну, оставляя только жажду.
С каждым шагом Вит все острее ощущал близость девчонки.
И он подчинился инстинктам. Он хотел Рокси.
— Ты моя жена, Роксана. Ты - Мартынова! — произнес Вит, словно подводил черту под своими действиями.
— Я не стану брать силой то, что по праву принадлежит мне!
Девушка вскинула голову. Долгий взгляд, обращенный на мужчину. Эти глаза замораживали Вита, обездвижили, заставили задохнуться от нехватки воздуха. Но мужчина не двигался. Ждал Роксана опустила голову. Волосы светлым водопадом заструились по лицу, укрыли от пронзительного и жадного взгляда мужчины.
Выхода нет. Вернее, выход был всего один. И оба это понимали.
— Хорошо, — прошептала Рокси.
Девушка плотно сомкнула веки. Она не хотела видеть мужа. Предпочла представить, что рядом с ней — Вадим. Но воображение ее подвело. Образ друга отказывался появляться перед мысленным взором.
Мартынов закрывал собой всю комнату, даже весь мир. И Роксане оставалось лишь подчиниться Виту. Он хотел получить ее тело? Пусть так и будет. Ведь это всего лишь тело. Оболочка. Главное, что Мартынову никогда не добраться до души Рокси. До сердца.
Вит хотел бы радоваться очередной победе. Но не выходило. Горечь разливалась по небу, забивалась в нос, оставляла неприятный привкус на языке.
Рокси сдалась. Но почему-то Виту, казалось, будто именно он и есть проигравший.
Девичье тело замерло под ним. Роксана не шевелилась. Покорно позволяла делать с собой все, что хотел Вит. Она не реагировала на поцелуи. Открывала рот, когда он требовал того. Обнимала его за плечи, когда он приказывал. Терпела, глотая слезы, когда возбужденный член погрузился в нее, словно расколол ее тело на части.
Роксана молча сносила все. А Вит не мог остановиться. Двигался. Целовал. Сжимал руки на тонкое талии, бедрах. Его сводил с ума ее запах. Вкус. Рваное дыхание.
Он тонул в этой девчонке. Понимал, что ей больно, что не испытывает она сейчас ни желания, ни страсти. А все равно не мог отстраниться от нее.
Она свела его с ума. Превратила в похотливого безумца.
— Рокси! — шептал Вит, хрипло с надрывом, в приоткрытые губы.
Жадно целовал тонкую шею. Венку, отбивавшую пульс. Покатое плечо. Щеки, мокрые от слез.
Целовал так, как никого раньше. Словно от этого зависела его жизнь.
Но отклика не было.
Однако природа требовала свое. Удовлетворение инстинктов, потребностей, похоти. И Вит отпустил себя, излился в юное тело своей жены, бурно, с протяжным стоном, ярким фейерверком перед глазами. Не испытывал Мартынов такого до сегодняшнего дня. Кончил, как никогда прежде. Навалился всем телом на Роксану. Рухнул, придавил собой, словно боялся, что сбежит. А дыхание никак не возвращалось в норму.
Спустя время, когда страсть сменилась опустошением, Вит разжал руки.
Роксана тут же откатилась в сторону, ощутив свободу. Пусть видимость ее. Но дышать стало легче.
А слезы душили. Но и слабость показать девушка не могла.
Побежала в ванную комнату, закрылась на замок, встала под душ
Ноги не держали. Рокси опустилась на пол. Плакала, запрокинув голову, подставляя слезы под прохладные струи воды.
Сколько Роксана просидела вот так, сжавшись в комочек, неизвестно.
Но выходить нужно.
Девушка вытерлась полотенцем, завернулась в мягкий халат, распахнула дверь, ведущую в комнату.
Спокойно прошла мимо мужа.
Вит стоял к ней спиной, смотрел в окно, пил виски. И даже не обернулся на звук девичьих шагов.
— Спать ты будешь в нашей постели, — хлестко произнес Мартынов, когда Роксана уже распахнула дверь смежной спальни.
— Утром я позвоню деду. Я не позволю, чтобы ты меня насиловал каждую ночь! — парировала Роксана.
Сама понимала, что нельзя назвать насилием то, что произошло между ними. Согласилась ведь, по доброй воле. Но так хотелось ударить Вита словом побольнее.
