— Чего ты? — спросила его. — Не вкусно?
— Наелся.
— Так чего сидишь?
— Перевариваю. Слушай, Бао, мне вот что вдруг интересно стало, — он придвинулся ближе и оказался прямо напротив меня. Я даже вздрогнула от неожиданности. — Чем ты в Бее занимался? Как там вообще обстановка для наших?
— Для донгонцев? — уточнила. Джианджи кивнул. — Ну… Я никогда не покидал стены дворца, — пожала плечами. Врать не хотелось, остаётся только недоговаривать. — Но, по правде, бейцы сильно трясутся над чистотой крови. Многие даже считают, что полукровки — проклятые, но это так — бабушкины сказки.
— А к тебе как относились?
— Ну, — как непривычно отвечать на подобные вопросы. Какой-то Джианджи сегодня разговорчивый. — Наследный принц всегда очень заботился обо мне, больше я ни с кем особо не общался, — хорошо держусь, может, и не придётся ничего придумывать. — А ты хочешь в Бей?
— Возможно, — пожал плечами Джианджи. — Было бы интересно.
— Не думаю, что сыну генерал-лейтенанта Донга откажут в радушном приёме.
— Тоже верно. Ладно, приятного аппетита.
Он ушёл, находясь в глубокой задумчивости. Правда, что ли, в Бей собрался? Так лучше пусть рассоберётся обратно, а то надумает ещё забытую кузину навестить, сложит два и два… В Бее не один мой портрет имеется, всё же членов королевской семьи обязаны запечатлевать каждый год.
Хуан даже на выходные не покинул своего поста — сидел, как и в прошлый раз, переписывая что-то в пухлую тетрадь.
— Робао? Тебе что-то нужно?
— Хочу спросить — ничего, что я пропущу один приём настойки? И она у меня уже заканчивается, так что…
— А ты прямо каждый день принимал? — Хуан добродушно хмыкнул. — Какой послушный ребёнок! Хорошо спалось?
— Лучше, чем когда-либо, — призналась.
— Что ж, допивай эту, следующую можно только после перерыва. Старайся сильно головой не трясти и не биться, с наклонами осторожнее. Слабоумие тебе не грозит.
— Так вы всё-таки издевались? — возмутилась.
— Нет, — Хуан сделал честные глаза. — Я преувеличивал. Но за головой следить надо. И за спиной, так что ты поаккуратнее с бандажом. Надо тебе и без него ходить, а то мышцы спины привыкнут, что их что-то держит, и атрофируются.
— Да где ж мне без него ходить, — вздохнула. — Мы с ним уже срослись. Так можно сегодня настойку не пить?
— А ты куда-то собрался?
— Да ребята что-то затеяли…
— Не пей, — Хуан вернулся к своей тетрадке. — Только осторожнее будь. Ты, хоть и юноша, да с особенностями.
— Хорошо… До свидания!
— Иди уже.
Я почти вприпрыжку отправилась к стрельбищу. Уже на подходе услышала выстрелы. Неужели заняли?.. Хотя, почему это заняли? Там ведь место не на одного и даже не на двоих.
Кивнув дежурным офицерам, пошла за винтовкой, поглядывая на стрельбище. Там был только один курсант, зато какой…
Кай.
С нашей драки он ни разу не подошёл ко мне, не сказал ни слова и даже редко на глаза попадался. Конечно, всего несколько дней прошло, но обычно я вижу его каждый день.
Он тоже заметил меня, опустил винтовку. Кивнул.
Кивнула в ответ.
Вроде кровопролития не намечается. И почему я не зла на него даже после того, как он меня чуть не убил?
Встала за крайний стол, чувствуя чужое внимание. И чего он смотрит? Надеюсь, не решает, куда выстрелит в первую очередь?..
— Робао, я хотел извиниться.
Я уже прицеливалась, и неожиданная фраза заставила дёрнуться.
— За что? — мотнув головой, прицелилась снова.
— За то, что собирался толкнуть тебя в озеро. В тот момент я не подумал, насколько это может быть серьёзно.
— Да?
Я выстрелила — почти в самую цель. Пуля пробила мишень на границе красного круга. Всё-таки мне не приснилось, Чень действительно знает своё дело. Кто бы мог подумать!
— Хороший выстрел, — проговорил Кай. Положила винтовку на стол и повернулась к нему. — Прости. Но я извиняюсь только за озеро.
— То есть за то, что хотел убить меня?
— Нет, убивать я тебя не планировал, но скинуть в озеро — да.
— С причинно-следственными связями у тебя, очевидно, проблемы.
— Не без этого, — Кай неожиданно улыбнулся. Впервые на моей памяти. — Я был очень сильно зол, что какого-то бейца приняли в академию. Ваш род не достоин существовать на наших землях.
— Националистично, однако. В чём же причина такой ненависти? Я слышал, бейцы убили твоего брата? — он кивнул. — И как?
— Что «как»?
— Как они его убили?
— Пырнули в живот.
— За что? — я внимательно смотрела, как меняется лицо Кая, он действительно задумался, пытаясь найти ответ.
— В пьяной драке…
— То есть вполне могло случиться так, что твой брат бы убил какого-нибудь бейца?
— К чему ты клонишь?
— Что именно тебя так злит? Что твой брат погиб? Так ведь он сам виноват, не думаешь? Он ведь был пьян точно так же, как и все вокруг. Он дрался, как и все вокруг. Из-за чего они дрались, не знаешь? — Кай промолчал. — А я вот, кажется, знаю. Из-за нелюбви к чужой нации. Твой брат недолюбливал бейцев так же, как бейцы недолюбливают донгонцев. — Кай продолжал молчать. Я не лезла в подробности той драки, но была уверена, что мои догадки верны — лицо Кая не давало мне усомниться в этом.
— Они убили его.
— Так и он мог убить любого из них.
— И они не понесли наказания!
— А кто виноват?
— Что?
— Кто виноват в том, что они не понесли наказания? Разве бейцы? Или правительство Донга, которое решило депортировать убийцу на родину и замять дело?
— Ты просто беец…
— Я просто думаю головой, а не… чем ты там думаешь, — отвернулась и взяла винтовку. Пусть сам переваривает, не моё дело.
Прицелилась.
— И кстати, не думаю, что в Бее убийца остался безнаказанным.
Кай ещё немного постоял, наверняка хотел что-то ответить, но не нашёл слов. Или решил промолчать — кто его знает. Он вернулся к своему столу и тоже взял винтовку. Дальше мы стреляли в полном молчании.
*****
Джианджи больше часа пылился в архиве. Ему начинало казаться, что он врос в потрёпанный стул — по ощущениям, он здесь уже бесконечность.
Можно было бы пойти в родовой дом и там искать информацию про родную тётю, но тогда вопросов не избежать. А вот в архив Парламента его могло привести что угодно, да и отцу вряд ли кто настучит.
